Наталья Павлищева - Последняя жена Генриха VIII. В объятиях Синей бороды

Граф Суррей вытаращил на отца глаза, точно увидел какую-то диковину:

— Что сделать? Породниться?! Породниться с этими безродными выскочками нам, отпрыскам королевской крови?! Милорд, это не слишком удачная шутка.

— Нет, я не шучу! — голос отца загремел, ему уже надоела глупая заносчивость сына, которая могла стоить слишком дорого. — Я уже говорил с Эдвардом Сеймуром по поводу женитьбы Томаса Сеймура на нашей Мэри. Тем более твоя сестра явно благоволит к младшему из братьев.

— Что?! Я не допущу этого! Никогда, слышите, никогда сестра Генри Говарда графа Суррея не станет женой сына джентри!

— Не забывай, что он брат умершей королевы и дядя наследника.

— От этого его кровь не становится чище!

Разговора с сыном не получилось, граф Суррей просто ненавидел Сеймуров, считая их безродными выскочками и совершенно не желая замечать настоящих достоинств обоих братьев. Еще во Франции король унизил Суррея, поручив командование оккупированными территориями старшему Сеймуру — Эдварду, — а не Суррею, как полагалось по положению. Мало того, всего лишь за одну неудачную вылазку из-за крепостных стен Булони, в которой погиб почти весь отряд, ведомый графом Сурреем, Генрих вернул его в Англию, хотя заслуги Суррея были значительными. Это он сумел организовать возведение новых стен взамен разрушенных в Булони, а также деятельность гарнизона так, что Булонь осталась неприступной для французов.

Но это оказалось ничто по сравнению с родством с наследником! Эдварда и Томаса Сеймуров чтили больше, чем Генри Говарда графа Суррея только потому, что их сестра родила королю наследника!

А теперь Мэри Говард, сестра графа Суррея, должна рожать наследников этим сыновьям джентри?! Ни за что! Сестра не менее горда, чем он сам, если уж она отказала Сеймуру в первый раз, то обязательно сделает это и во второй. Как только у Эдварда Сеймура хватило ума обсуждать такой вопрос с герцогом Норфолком? Вот что значит быть из джентри, у этих сельских помещиков понятия гордости нет и в помине. Джентри как ни возноси, все равно будут попахивать навозом.

Генри Говард задумался, как бы похитрей вставить такую мысль в свои стихи, чтобы все поняли, но никто не смог обвинить. Хотя он уже не боялся обвинений, надоело бояться.

Оставалось поговорить с сестрой, чтобы предупредить ее о нелепом плане отца. Была одна опасность — на Мэри откровенно заглядывался король, похоже, старая развалина просто не в состоянии определиться с тем, кого же ему выбрать — Кэтрин Уиллоуби герцогиню Саффолк или свою бывшую невестку Мэри Говард герцогиню Ричмонд. В том, что ни та, ни другая не жаждут оказаться на месте нынешней королевы Катарины Парр, Суррей не сомневался.

Однако разговор с сестрой получился неожиданным и довольно трудным. Зря Генри тогда разозлил Мэри, позже это вышло ему боком.

Казалось, он нашел весьма подходящее время и повод, чтобы начать такой разговор. Мэри стояла у окна и смотрела на гуляющих в парке придворных. Им выдалась редкая возможность отдохнуть от королевских капризов, и все спешили воспользоваться ею и солнечным деньком, чтобы подышать воздухом, напоенным ароматом осенних цветов, а не вонью из рвов и сточных канав Лондона.

Кивнув на Сеймуров, беседовавших с мужем королевской сестры Гербертом, Генри Говард фыркнул:

— Два безродных петуха, метящих на трон!

— Ты о ком?

— О Сеймурах, конечно. Вот времена настали, из джентри можно попасть в дяди наследника, в то время как тебя, в ком течет кровь Норфолков, отдали малолетнему бастарду, а теперь вот… Кстати, ты знаешь, что отец решил повторить свою попытку породниться с Сеймурами, предложив тебя в жены?

Он ожидал чего угодно — ярости, взрыва негодования, крика, слез, но только не осторожного вопроса сестры:

— За Томаса Сеймура?

— Да, снова за Томаса Сеймура, словно одного позора ему маловато. Словно вообще это не позор — породниться с джентри!

Сказал и осекся, увидев, каким взглядом смотрит сестра на Томаса Сеймура.

— Ты?.. Ты готова выйти за Сеймура?!

— Да, мне нужен муж, сколько можно быть соломенной вдовой?

— Ты можешь стать следующей королевой!

— У короля есть супруга.

— Которая ему давно надоела! Занять ее место не так уж трудно.

— Как? Отправив на плаху или вообще на костер Катарину Парр?

— Перестань, ты же видишь, какими голодными глазами смотрит король на тебя и на Кэтрин Уиллоуби.

— Генри, прекрати этот разговор. Я не желаю стать следующей казненной королевой.

Суррей вдруг схватил сестру за рукав и оттащил в глубь комнаты, шипя почти на ухо:

— Мэри, король долго не протянет, до весны не доживет. А чтобы подтолкнуть его к смене королевы, нужно просто быть поласковей, уступить ему. Помнишь, как сделала Анна Болейн?

Мэри вырвала рукав из цепких пальцев брата и зашипела в ответ:

— Ты предлагаешь мне стать любовницей смердящей развалины, только чтобы не родниться с Сеймурами?! Уж лучше я стану леди Сеймур, чем лягу под эту гору мяса!

Суррей не выдержал и фыркнул в ответ:

— Едва ли Томас Сеймур женится на тебе, он метит куда выше. Сеймуры считают себя равными королям, а потому Томас заглядывается на Елизавету.

Это было настоящим оскорблением, потому что Мэри нравился Томас Сеймур и женщина действительно ревновала его к юной принцессе, хотя ревновать не имела никакого права.

— Я выйду замуж за Томаса Сеймура!

— Томас Сеймур на тебе не женится. Но ты можешь стать королевой.

Глядя вслед удалявшемуся со смехом брату, сестра даже кулаки сжала от досады. Он прав, Томас Сеймур едва ли женится на ней, а даже если это произойдет, то всегда будет смотреть на сторону и жалеть о том, чего не случилось. Когда-то ее уже сватали за Сеймура, однако именно соображения по поводу будущей неверности Томаса Сеймура заставили Мэри категорически отказаться. Ее куда меньше волновало происхождение Сеймуров. Джентри… ну и что? Мэри знала, что не всегда благородная кровь так уж хороша, зато не самые благородные могут быть умны, красивы и добиться многого.

Отец договорился со старшим из Сеймуров? Значит, так тому и быть! Конечно, она отвечала на заигрывания короля, но ни становиться его следующей жертвой, ни ложиться в постель к необъятной горе мяса не намерена. Генри говорил о том, что король долго не протянет? Откуда он знает? Но даже если знает, как можно быть в чем-то уверенным при дворе? Здесь обман на обмане и каждый сам за себя.

Между братьями тоже произошел не совсем приятный разговор.

— Герцог Норфолк снова предлагает свою дочь тебе в жены.

— Какую дочь, Мэри? Эдвард, уволь! Они издеваются над нами? В прошлый раз эта соломенная вдова отказала мне едва ли не у алтаря.

— Теперь не откажет, к тому же вообще будет сговорчивей, а мы можем потянуть время и покочевряжиться. Норфолку нужно упрочить свое положение, он слишком много потерял из-за племянниц.