Тесса Дэр - Связанные судьбой

Пирс мчался по дороге с наезженными грязными колеями так, словно дьявол дышал ему в затылок.

В моменты, как этот, он страшно завидовал своему брату. Сейчас бокс представлялся ему идеальным способом сразиться с внутренними демонами. Рейфу не требовалось никакого дополнительного предлога, когда хотелось разбить что-то или ударить кого-то. Пирс не мог позволить себе такой роскоши. Насилие использовалось в его работе в лучшем случае весьма редко. Единственное, что ему теперь оставалось, – послать коня в галоп, когда он свернул на дорогу, ведущую к усадьбе, а еще понадеяться, что встречный ветер охладит его гнев.

Пирса одолевала злоба на сэра Вернона и на этот претенциозный сумасшедший дом под его началом; ярость против того, кто отравил Шарлотту, кто бы это ни был, но больше всего он злился на самого себя.

Спешившись, Пирс бросил повод конюху, а сам решительным шагом вошел в особняк. Не стал искать хозяев, чтобы поздороваться, как того требовали приличия, а сразу направился вверх по лестнице. Ему не терпелось увидеться с Шарлоттой: для этого нужно было пройти дальше по коридору, – но он сдержался. Пирс не сумел защитить ее от отравителя. Сейчас лучше всего не мешать ей отдыхать и набираться сил.

Поговорив с Ридли и получив заверения, что состояние Шарлотты постепенно улучшается, Пирс отправился к себе и закрыл дверь на ключ. Потом снял жилет, сбросил сапоги. Развязав галстук, откинул его в сторону. Вытянул сорочку из бриджей и стащил ее через голову. Подойдя к умывальнику, наполнил водой лохань, тщательно вымылся до пояса и несколько раз сполоснул лицо.

– Ты собираешься оставить его валяться на полу?

Пирс поднял голову и резко обернулся.

Прислонившись к закрытой на ключ двери, стояла Шарлотта, держа в руке его галстук. Озорная улыбка играла на ее губах. Вид у нее был как у ассистентки фокусника, ожидавшей оваций от зрителей. «Вуаля! Вот и я!»

Вытерев лицо полотенцем, он недоверчиво посмотрел на нее.

– Как тебе удалось…

Из-за спины она вытащила заколку для волос и показала ему.

– Я напрактиковалась. Ты был прав: это не очень трудно, если есть сноровка.

– Тебе нужно отдыхать.

– Я уже отдохнула за пару дней. И чувствую себя великолепно. – Шарлотта позволила соскользнуть галстуку на пол, потом подошла к Пирсу и положила руки на его обнаженную грудь. – Мне становится лучше с каждой минутой.

Он закрыл глаза, чтобы защититься от желания, которое вызывало в нем это тело под шелковым пеньюаром, эта тяжелая коса золотистых волос, лежавшая у нее на груди. Но его попытка провалилась. Закрытые глаза лишь усиливали ощущение интимности. Пирс вдруг сообразил, что тянется к ней, что теряет голову, наслаждаясь тем, как она дотрагивается до него. Ее пальцы легко скользили, касаясь его обнаженной кожи, очерчивая контуры его ключиц, играя с завитками волос на груди.

А потом, когда он уже не мог больше сдерживаться – иначе бы умер! – Шарлотта губами коснулась его губ.

Господи, что эта женщина делает с ним! Пирс задыхался. Сердце колотилось, как сумасшедшее.

О черт, у него, кажется, подгибаются колени!

Но такое описывают только в романах и дешевых мелодрамах. Он никогда не думал, что подобное случается в реальной жизни. Но с ним случилось! Невероятная слабость от захлестнувшего желания.

Руки сами нашли ее талию. А может, это талия сама нашла его руки. Не важно! Шарлотта не отстранилась. Погрузившись в легкий шелк пеньюара, он притянул ее к себе, одновременно впившись в нее поцелуем.

Нет ничего проще, чем на руках донести ее до постели, а там с головой погрузиться в сладость. Шарлотта еще слаба. Но он будет осторожен. Вполне возможно. Каким-то образом.

Она обняла его за шею, но Пирса что-то царапнуло. Повязка на ее руке.

Это привело его в чувство. Он резко открыл глаза, убрал ее руки со своей шеи. Пирс не мог позволить этому произойти снова. Ни за что! Он не допустит, чтобы желание и эмоции заглушили голос рассудка. Не сейчас, когда ее безопасность зависит от остроты его инстинктов.

– Кто принес поднос с завтраком в твою комнату? – спросил Пирс.

Шарлотта захлопала глазами, растерявшись от неожиданной смены темы.

– Что?

– Поднос с завтраком и аконитом. – Он подвел ее к креслу и, усадив, сам сел на скамеечку для ног напротив, поставил локти на колени и сцепил пальцы рук. – Кто принес его к тебе в комнату?

– Служанка.

– Какая именно?

Шарлотта покачала головой.

– Не знаю. Рыжеволосая. Я ее редко видела.

– Ни у одной из служанок в доме нет рыжих волос.

– Может быть, я ошиблась.

Пирс в этом очень сомневался. Память – вещь, конечно, несовершенная, в ней могут возникнуть провалы, но рыжие волосы никто не станет придумывать, чтобы воображением заполнить пустоту.

– Почему бы тебе просто не опросить слуг?

– Мы их уже опросили. Все отрицают, что что-нибудь знают об этом.

– Естественно, все будут отрицать. Они боятся, что их выгонят. Леди Паркхерст коллекционирует необычные растения. Я уверена, что это была просто чудовищная ошибка.

– Ядовитый аконит невозможно по ошибке положить на поднос с завтраком.

Шарлотта слабо улыбнулась.

– В тебе говорит твоя профессия. Но здесь не место для международных заговоров. Это обычный загородный прием.

– Не будь наивной, – сказал он немного резче, чем хотел. – Ты начала задавать вопросы, проводить свое небольшое расследование. Возможно, подошла слишком близко к тайне, которую кто-то готов оберегать любыми способами.

– Пирс, умоляю! Не нужно искать заговоры там, где их нет. – Она провела рукой по его лбу, словно пытаясь разгладить глубокие морщины. – Это еще одно подтверждение того, насколько мы разные. Я оптимистка, а ты всегда думаешь о самом плохом. Я все выставляю напоказ, ты – складываешь в укромный уголок. Для меня стакан наполовину полон. Для тебя – в нем отрава.

– Ты думала бы точно так же, если бы занималась тем, чем занимаюсь я. Именно поэтому я никогда не позволю тебе участвовать в моей работе.

– Ты же обещал подумать.

Он уже подумал.

Несмотря на присущую ему рассудительность, Пирс был заинтригован идеей привлечь ее к работе на секретную службу. Конечно, ей не пришлось бы красться по карнизам или тайно перевозить документы. Однако Шарлотту отличали проницательность и умение быстро сходиться с людьми. Пирс уже представлял себе, как они возвращаются с какого-нибудь бала или ужина и принимаются анализировать свои наблюдения, делясь между собой обрывками разговоров и сплетен.

А потом неистово занимаются любовью.

Но когда он увидел ее лежавшей на полу в коридоре, все его планы кардинально изменились. Для него изменилось все.

– Я могу этим заниматься, Пирс. У меня соответствующий темперамент. Я вернусь из путешествия с широким кругозором, более воспитанная. Стану умелым напарником и смогу защищать себя самостоятельно.