Барбара Картленд - Граф и красотка

«Если все будет так сложно, — сказала она себе, — мне придется вернуться домой. Наверное, даже лорд Уолтингем окажется не хуже какого-нибудь пьяного гуляки, который еще, чего доброго, перепугает меня до смерти».

Пока она размышляла, Китти взахлеб рассказывала, что будет носить Донелла.

— У нас такие симпатичные парики! — трещала она. — Чистое золото, ну прямо как ваши волосы, только красным не отливают, да еще курчавые. Когда мы в них выходим на сцену, нам сразу начинают так аплодировать!

— Это правда, — улыбнулся Бэзил Бэнкс. — Это была моя идея — сделать их похожими друг на друга. Конечно, раньше или позже кто-нибудь украдет идею, но пока что других, таких как мы, нет.

— Точно, мы одни такие, — подтвердила Дейзи, — да и в запасе у нас кое-что имеется, сами понимаете.

— Ну-ну, не расстраивай Донеллу, — прервал ее Бэзил Бэнкс.

Донелла не поняла, почему она должна расстроиться, но мистер Бэнкс уже сменил тему разговора.

Затем девушка сказала себе, что единственное, что имеет значение, — повезет ли ей этим вечером.

Конечно, маменька не одобрила бы ее новых друзей, но отец — отец бы все понял.

В полдень дилижанс остановился у придорожной гостиницы, чтобы пассажиры могли закусить.

Бэзил Бэнкс раздобыл столик на четверых, и труппе не пришлось сидеть вместе с грубыми мужланами на крыше дилижанса.

Впрочем, те пытались заговорить с Китти и Дейзи, приглашая их подняться к себе.

— Не верю я вам, еще спихнете на дорогу! — ответила Китти.

При этом она рассмеялась и стала такой хорошенькой, что Донелла вполне поняла мужчину, который произнес:

— Да ну, лезь сюда! Не бойся, я тебя не отпущу.

— Этого-то я и боюсь! — мгновенно отозвалась Китти, и мужчины засмеялись.

Донелла знала, что ее мать была бы шокирована, но самой ей все это казалось невинной и забавной перепалкой.

Кроме того, она была уверена, что Бэзил Бэнкс позаботится о своих девочках, если они попадут в беду.

Сам мистер Бэнкс напустил на себя важный вид и не шутил с попутчиками. Должно быть, он считал себя выше них.

Конечно, в сравнении с ними он выигрывал, особенно когда надевал свой цилиндр на такой манер, какого никогда не видели в провинции.

Предложенный путешественникам обед оказался не слишком хорош. Впрочем, к нему подавалось много хлеба и сыра, а все мужчины к тому же пили эль.

Кучер и кондуктор заметно торопились, и вскоре дилижанс тронулся. Хоть он и казался очень тяжелым, лошади везли его довольно быстро.

Донелла вспомнила рассказы отца о том, что дилижансы обычно бывают переполнены, а это значило, что упряжные лошади едва доживали до трех лет.

Она постаралась не думать об этом, потому что на ум шли воспоминания о прекрасных скакунах, принадлежавших ее отчиму. Грумы так холили и лелеяли их, словно это были королевские особы.

Как только путешественники вновь расселись по местам, Бэзил Бэнкс поудобнее устроился в углу и закрыл глаза, должно быть, уснув после нескольких кружек эля.

Донелла подумала, что и ей следовало бы поспать.

Всю прошлую ночь она очень волновалась и не сомкнула глаз до утра.

Если же этим вечером ей предстояло выступать перед графом и его друзьями, ей понадобится свежая голова.

Однако заснуть было трудно. Китти и Дейзи уже дремали, а Донелла все думала о своем необычном приключении. Разве могла она представить, когда решила убежать в дилижансе, что вскоре окажется в труппе варьете из Лондона, да к тому же ее уговорят поучаствовать в представлении!

«Уверена, папе это показалось бы весьма захватывающим!» — сказала она себе.

И все же ее продолжала мучить совесть. Она, настоящая леди, совершила то, чего не должна была делать ни в коем случае.

«Да, но сейчас оставаться леди означает быть выданной за старика, которого я не переношу», — попыталась возразить себе Донелла.

Ответа не последовало.

Так она и сидела, слушая шум вертящихся колес и стук лошадиных копыт.

Дилижанс прибыл в Литл-Фординг позже, чем ожидалось.

Пока он проезжал по деревне, Донелла поняла, почему Китти назвала это место красивым. Аккуратные домики под соломенными крышами были выкрашены в белый цвет, оконные рамы и дверные проемы были ярко-голубыми, а сады блистали настоящим буйством красок.

Глядя на росшие в них нарциссы и тюльпаны, Донелла решила, что вся деревня выглядит очень живописно.

Дилижанс переехал брод Фординг, по которому была названа деревня. Дальше дома стали попадаться только по одной стороне дороги. По другой тянулась высокая кирпичная стена.

Донелла без подсказок поняла, что она, должно быть, окружает графское поместье.

Она поняла, что не ошиблась, когда немного дальше показались изумительной красоты кованые ворота, украшенные позолотой. По обе стороны от ворот было по сторожке, ставни и косяки которых были выкрашены в такой же голубой цвет, что и ставни деревенских домов.

Дилижанс подъехал к остановке у ворот.

Пока девушки надевали шляпки, снятые на время сна, Китти прощебетала:

— Наконец-то! Надеюсь, здесь нас ждет карета.

— Я слишком устала, чтобы идти, — жалобно призналась Дейзи.

— Не волнуйся, — подбодрил ее Бэзил Бэнкс. — Если его светлость сказал, что нас встретит карета, значит, так оно и будет.

Кондуктор спустился с козел и открыл дверь.

Ступив на землю, Донелла увидела стоящую сразу за воротами карету.

К актерам поспешил лакей в красивой ливрее и шляпе с кокардой.

Бэзил Бэнкс произнес:

— Я — мистер Бэнкс. Должно быть, вас послал за нами граф Хантингфордский?

Лакей коснулся шляпы.

— Так точно, сэр. Думаю, у вас есть багаж?

— И довольно много, — отозвался Бэзил Бэнкс.

Кондуктор уже отвязывал от задка кареты несколько больших сундуков.

Было ясно, что в одиночку лакею их не поднять. Он попросил помощи у одного из поселян, которые глазели на дилижанс, словно ожидая чего-то небывалого.

Конечно, когда появились Китти и Дейзи, женщины тоже вышли из домиков. Толпа стояла у ворот, глазея на прибывших.

Приподняв юбки, чтобы не запачкать их, Китти и Дейзи с достоинством пошли к карете. Лакей торопливо открыл перед ними ворота. Дверцы кареты были уже распахнуты.

Присоединяясь к девушкам, Донелла подумала, что все это могло было происходить на сцене, до того ненастоящим все это ей казалось — огромные ворота, высокая кирпичная стена, карета, в которую были запряжены прекрасные лошади.

Похожие на двух блестящих попугайчиков, Дейзи и Китти ждали Бэзила Бэнкса.

Наконец весь многочисленный багаж был снят с дилижанса, кондуктор вскарабкался на козлы и словно на прощание затрубил в рожок.

Лошади тронулись, а мужчины на крыше замахали Китти и Дейзи.