Стефани Лоуренс - Капитан «Корсара» [Lord of the Privateers]

– Только не рассказывайте, что вы тоже принимаете участие в секретных операциях, – обратился он к Хендону.

Хендон хмыкнул:

– К сожалению, нет. Только одна компания до сих пор берет лицензию капера, и эта компания ваша. Мои связи простираются на то время, когда я служил в армии.

Именно Джек познакомил Ройда с майором Рейфом Кастерсом. Ройд помнил это имя.

– Вы участвовали в деле «Черной кобры».

– Вот именно. Поэтому я с таким интересом отнесся к последнему делу. – Кастерс кивнул в сторону Волверстоуна, который беседовал с Изабель. – Я по-прежнему действую, только в здешней штаб-квартире. Так как у вас есть арестованные, подозреваю, что и мне найдется роль.

Судя по всему, такая перспектива очень радовала Кастерса.

Изабель выбрала минутку и подала Волверстоуну подписанную пленниками петицию. Минерва и Дирне стояли по бокам от герцога, пока тот читал документ и пробегал глазами подписи. Именно Минерва заметила детские каракули, и Изабель подтвердила: да, они тоже поставили свои имена.

Волверстоун передал петицию Кастерсу и Хендону и кивнул Ройду:

– Да, она поможет. Хочу показать ее еще нескольким людям, прежде чем передам премьер-министру. Пока не стоит излишне пугать Мелвилла.

После этого замечания в дверь постучали, и лакей тут же объявил о приходе Мелвилла. Первый лорд адмиралтейства вошел с подозрительным и покорным видом.

Волверстоун забрал петицию и отложил ее на стол.

– По-моему, вы со всеми знакомы.

Быстро оглядев присутствующих, Мелвилл кивнул.

– Превосходно! – Волверстоун жестом пригласил всех садиться на диваны и в кресла. – Давайте начнем. Судя по записке Ройда, я понял, что дело не терпит отлагательств и превыше любого давления.

Последние слова он сопроводил беглым взглядом на Мелвилла. Тот хмыкнул и сел в кресло.

Ройд устроился рядом с Изабель на длинном диване. Как только все расселись, он начал сухой, основанный на фактах рассказ обо всем, что случилось и что они узнали, начиная с того времени, когда «Корсар» подошел к Фритауну.

На обратном пути у них с Изабель было достаточно времени, чтобы решить, о чем говорить, отрепетировать и улучшить то, что нужно было сказать. Он замолчал, давая ей возможность описать положение женщин и детей, а также подробно рассказать об убийстве девочки Дейзи; Изабель настояла, что ужас преступления лучше дойдет до нужных людей, если о нем расскажет она; судя по выражению на лицах мужчин, ее предположение оказалось верным.

Потом Ройд возобновил описание прошлых событий. Узнав о том, какое положение занимали Саттерли, Малдун и Уинтон, Мелвилл беспокойно заерзал в кресле, но весть о том, что их заключили под стражу и везут в Лондон, принесла ему некоторое облегчение.

Когда Ройд сообщил, что, взяв штурмом поселок, они также арестовали двух спонсоров предприятия и выяснили, что есть еще четверо, которых предстоит опознать, внимание присутствующих обострилось настолько, что казалось – пролетит муха, и все услышат.

– Те двое, которых вы арестовали… насколько я понимаю, они тоже плывут сюда? – уточнил Волверстоун.

– Да. Мы держали их отдельно от остальных троих. – Ройд подробно описал, что они узнали о предприятии от Саттерли, Малдуна и Уинтона. – Однако у них не было бы никакой надежды воплотить свой план в жизнь, если бы не алчность и безнравственность шестерых «заказчиков».

Волверстоун кивнул:

– Отлично… вы подготовили сцену и достаточно долго держали нас в напряжении. Кто те двое «заказчиков», которых вы арестовали?

Ройд назвал имена.

Мелвилл побледнел. Открыл рот, снова закрыл. Ему удалось лишь прохрипеть:

– Боже правый!

– Вот именно. – Волверстоун с суровым видом, сложив пальцы домиком, выгнул брови. – Теперь дело принимает совсем другой оборот.

Дирне внимательно смотрел на Мелвилла, но теперь повернулся к Волверстоуну:

– Если Нилл – пример тех, кого Росс-Кортни занял в своем заговоре, оставшиеся четверо того же рода.

Очевидно разволновавшись, Мелвилл замахал толстыми руками:

– Но это ужасно! И без того плохо, что мы должны – непременно должны – судить так называемых «заказчиков», причем публично, но забраться так высоко, не имея достаточных улик для полной уверенности в успехе!

– Достаточные улики мы получим, – заверил Ройд.

– Итак? – Волверстоун властно посмотрел на Ройда. – Вы достаточно нас дразнили. В чем заключается ваш план?

Ройд подробно рассказал, как они себе все представляют.

Волверстоун первым делом повернулся к жене, словно спрашивал, что она обо всем думает.

Выслушав, Минерва пылко закивала:

– Все получится! Ожерелье из голубых бриллиантов! Весь высший свет будет сгорать от любопытства. Хм… Самое трудное – изготовить ожерелье в срок, но… – она прищурилась, – с нужной приманкой, раскинутой правильным образом, думаю, нам все удастся устроить.

– Итак… – Волверстоун перевел взгляд с Минервы на Изабель. – Ваше поле боя – высший свет, высшее общество. Как собираетесь разыграть свои карты?

Ройд передвинулся вперед, чтобы можно было наблюдать за лицами, когда Изабель и Минерва принялись обмениваться идеями.

Минерва была непреклонна: предпочтительнее всего выбрать местом действия какой-нибудь большой бал. На него следует надеть ожерелье в надежде, что приманка сработает и четыре «заказчика» как-то обнаружатся. Она тут же вызвалась сама устроить такой бал через десять дней и убедить свою добрую подругу Онорию, герцогиню Сент-Айвз, дать еще один бал через несколько дней после своего.

– Нам нужны два события, о которых известно заранее, потому что четверо «заказчиков», вполне возможно, ко мне не придут, но услышат об ожерелье и посетят бал у Онории; по крайней мере, мне кажется, что им захочется взглянуть на голубые бриллианты.

Когда Дирне спросил, кому лучше надеть такое ожерелье, Минерва указала на Изабель:

– Никто лучше мисс Кармайкл не подойдет на эту роль. Нам нужна дама, которая привлечет всеобщее внимание, которая сумеет носить такое украшение самоуверенно; а то, что Изабель такая высокая, – дополнительное преимущество. Более того, на эту роль нужна дама, которую не слишком хорошо знают в столице, однако в то же время по ее внешности и манерам должно быть ясно, что она принадлежит к высшему обществу.

Увидев озадаченное выражение на лицах мужчин, Минерва устремила на своего супруга вопросительный взгляд:

– Я правильно понимаю – ты захочешь убедиться, что, если кто-то подойдет к Изабель и начнет расспрашивать об ожерелье, у нас должно быть несколько свидетелей их беседы, чтобы потом у нас не было просто слова Изабель против их слова, что они вообще обращались к ней?

Волверстоун кивнул: