Лесия Корнуолл - В сетях обмана и любви

Она посмотрела на письма и продолжила:

– Несколько недель назад служанка, бывшая с Лавинией, когда она умирала, привезла мне эти письма. Сестра писала мне все эти долгие месяцы. Служанка сказала, что Лавиния умерла от чувства вины и горя.

Клэр протянула Мэг одно из пожелтевших писем.

– Это письмо она написала для Темберлея. Предостережение, что Уилтон намерен навредить ему или погубить его родных, если ему не удастся достать герцога лично. Простите меня. Я должна была передать письмо сразу же, как только прочла его. Но к тому времени прошло уже почти два года с момента тех событий. Я решила оставить Огастуса и на следующий же день уехать с Дэниелом. Когда я вернусь в Лондон, буду искать Шарлотту и непременно найду ее. Но она не дочь вашего мужа. И никогда не сможет стать наследницей Темберлеев.

Мэг как завороженная смотрела на письмо. Оно объясняло многие из обвинений в дневнике Дэвида. Ложь оскорбленной женщины и жестокий безжалостный человек погубили так много жизней. Из дневника Дэвида Мэг узнала и о Джулии Лейтон, его невесте. Она поняла, почему Николас проявил доброту по отношению к этой молодой женщине. Сын Джулии не был ребенком Николаса.

«Господи, мой любимый должен вернуться домой, – взмолилась Мэг. – Он должен, иначе я не смогу сказать ему, что люблю его».

– Держитесь, Нейпир, – прошептал Николас.

Молодой лейтенант лежал на полу амбара, истекая кровью. Он был ранен пулей, едва не раздробившей ему колено. Ник не имел возможности уделить Нейпиру больше внимания, чем беглый взгляд. Они находились под огнем в окружении французских солдат. Будет большим везением, если им удастся выбраться отсюда живыми.

– Если я не сумею выкарабкаться, скажите Клэр, что я люблю ее, – отозвался Нейпир. – Она ждет меня в Брюсселе.

– Вы сами ей это скажете, – произнес Николас с гораздо большей уверенностью, чем на самом деле чувствовал.

А сам подумал при этом: кто скажет Мэг, что он погиб, кто расскажет ей о его последних минутах? Покидая ее теплую постель, он поцеловал ее в лоб и прошептал, что любит ее. Сейчас он слизнул пыль с пересохших губ, мечтая еще хотя бы раз поцеловать ее.

В кармане у Ника лежала информация, крайне необходимая Веллингтону. Карты продвижения Наполеона от Парижа до бельгийской границы. Коварный французский император устроил для союзных войск западню, направив небольшую часть своей армии на запад в надежде, что противники поспешат атаковать ее. В то же время сам он пересек границу у Шарлеруа, обеспечив себе кратчайший путь на Брюссель.

Нику крупно повезло, что он вообще нашел эти карты. Он наткнулся на Нейпира, разминувшегося со своим патрулем и блуждавшего в сельской местности, представляя собой легкую мишень для врага. Они нашли укрытие в хлеву. Так случилось, что туда же заявился французский курьер, собравшийся покувыркаться с симпатичной француженкой-дояркой. Когда курьер разделся, Николас обшарил его карманы и забрал карты.

– Это солдаты регулярной армии? – спросил Нейпир.

Он перезарядил свой пистолет и передал его Николасу. В окно влетела мушкетная пуля и вонзилась в стену рядом с Николасом. Разлетевшиеся щепки впились ему в щеку.

– Они слишком умны, чтобы быть простыми солдатами французских войск, – ответил Ник.

Эти люди отыскали их всего через несколько часов после того, как обнаружили пропажу карт. Ник дождался следующего выстрела, чтобы определить, куда целиться, и выстрелил. Француз вскрикнул и повалился из-за стога сена, застыв без движения в пыли скотного двора.

– Еще один готов, – сказал Ник Нейпиру, возвращая ему разряженный пистолет.

– У нас кончаются патроны, Темберлей. Сколько их там еще?

Николас внимательно оглядел скотный двор, служебные постройки и дом. Там имелось с дюжину укрытий, но большинство из них уже опустели.

– Трое или четверо. Может, меньше. – Ник выстрелил, услышал хрип и улыбнулся: – Теперь еще меньше.

Пронзительные крики привлекли его внимание. Мужчина тащил из дома женщину, приставив пистолет к ее голове.

– Это ты, Хартли? – выкрикнул француз, пристально всматриваясь в хлев. – Выходи, иначе я застрелю эту женщину, а в доме у нее остались дети, и я намерен убить…

Слезные мольбы женщины прервали речь француза. Он ударил ее, заставляя молчать. Ник прищурил глаза.

– Вы его знаете, Темберлей? – прошептал Нейпир.

– Ферро, – прорычал Николас. – Я, оказывается, не добил его в Испании.

Николас оставил Ферро истекающим кровью, когда они в последний раз встретились перед вторым побегом Ника из плена. Обычно Николас не проявлял такой небрежности к врагам калибра Ферро. Но тогда он очень спешил.

– Вы можете сразить его, не задев женщину? – спросил Нейпир.

– Только не насмерть, – ответил Николас.

Ферро выдвинулся на середину двора, словно исход схватки уже определился в его пользу. Николас терпеть не мог высокомерную самонадеянность этого французского шпиона.

– Мои люди в доме нацелили пистолеты в головы малышей, Хартли. Как я припоминаю, ты известный защитник женщин и детей. Помнишь, как я захватил тебя в плен в первый раз? Я слышал, ты унаследовал титул. Неужели, герцог, теперь ты готов прихватить эти невинные души вместе с собой в ад?

– Что-то ты слишком уверен, что умереть суждено именно мне, Ферро! – крикнул Николас.

Француз улыбнулся. При этом уродливый шрам на его лице искривился.

– Сколько людей с тобой, Хартли? Насколько я помню, ты предпочитаешь работать в одиночку. У меня дюжина солдат. Выходи, и я пристрелю тебя аккуратно, подарю тебе достойную смерть. Ты украл то, что принадлежит французам. Верни это и признай, что я победил. Ты плохой шпион, Хартли.

– У меня нет ничего, что принадлежит французской армии. В последний раз, когда мы виделись, я оставил тебе то, что теперь принадлежит тебе, Ферро, – кровавую отметину на щеке.

Ферро выстрелил женщине в руку. Она закричала – ее полосатый фартук окрасился кровью. Ее кровь обрызгала и лицо негодяя. Он продолжал удерживать пленницу, не давая ей упасть.

– Следующая пуля убьет ее, если ты не выйдешь, mon ami [3] От фр . «mon ami» – «мой друг». .

У Николаса сжалось сердце. Еще несколько минут, и женщина истечет кровью. Но его лицо оставалось бесстрастным, пока он рассматривал своего давнего противника.

Ферро достал из-за пояса второй пистолет и прицелился в голову женщины.

– Хочешь, чтобы я снес ей голову?

Николас вытащил карты из кармана и спрятал их под соломой там, где Нейпир мог дотянуться до них.

– Отпусти ее. Я выхожу, – крикнул он Ферро.

Лейтенант Нейпир побледнел и покрылся потом.

– Лежите тихо, – сказал ему Темберлей. – Возьмите карты и уезжайте ночью, если я проиграю этот раунд.