Сабрина Йорк - Спасенная горцем

Подойдя к площадке узкой лестницы, он остановился. Может, не следует ждать? Может, разбудить ее сейчас? Сам он точно разбужен и ждет ее ласк.

Александр со смешком вошел в кабинет и направился к письменному столу. Хотя он всегда любил эту комнату, все же Ханне, наверное, будет трудно взбираться сюда каждый день, если она намерена работать с ним. Нужно найти комнату поближе к первому этажу. Ему больше не нужно убежище. Да он и не хочет никакого убежища. Не желает отделять себя от остального мира.

На столе громоздились стопки писем. Александр хмуро их оглядел. Подумать только, они отсутствовали всего день!

Он быстро разобрал почту, отделяя письма, которыми, по его мнению, захочет заняться Ханна. Хотя, если быть честным, среди них были такие, которыми он сам не слишком хотел заниматься. Наконец его рука наткнулась на письмо с печатью, при виде которой у него сжалось и заныло сердце.

Герцог Кейтнесс. Дьявол!

Александр одним движением сломал печать и стал читать. Внутри все сжалось.

Проклятье! Так скоро!

Он все еще смотрел на письмо, когда Ханна с сияющей улыбкой влетела в комнату. Боже, как он любил ее улыбку! Просто бальзам на душу!

Александр распахнул ей объятия, потому что нуждался в ее прикосновении. Она устроилась у него на коленях и поцеловала в лоб.

– Доброе утро, муженек, – промурлыкала она.

– Ханна…

– Ты хорошо спал? Потому что я не спала. Что-то не давало уснуть до самого рассвета.

– Ханна.

– Почему ты ушел так быстро? – Она капризно выпятила губу. – Я надеялась, что мы сможем…

Она красноречиво заерзала. Несмотря на все несчастья, его плоть немедленно восстала. Может, и не вовремя. А может… может, их объятия прогонят панику, тревогу, холод…

– Что это? – спросила она, взяв у него письмо.

– Это пришло, пока мы были в отъезде. От Кейтнесса.

– О, вот некстати! – сказала она, наморщив нос.

– Прочти.

Что-то в его голосе, исполненном усталого отчаяния, привлекло ее внимание. Она сосредоточилась на письме. Александр понял, когда она дошла до главного, потому что все ее тело напряглось. Она скомкала письмо в кулаке. Он отобрал у нее письмо и разгладил.

Ханна вскочила и принялась мерить шагами комнату.

– Этот осел. Этот подонок. Этот…

Она не находила слов.

Он думал, что она способна на большее. Но, прочитав письмо Кейтнесса, и он потерял дар речи.

– Говорить с тобой так снисходительно…

– Это письмо.

– Писать тебе в таком тоне! Словно ты неразумное дитя, которое следует просветить. О, я с удовольствием задала бы ему трепку!

Да. Письмо было покровительственным. Но это не самое худшее. Кейтнесс приезжает сюда поговорить с Александром. И, вероятно, обсудить огораживание. Огораживание, от которого Александр отказался.

Вряд ли встреча будет дружеской. Вне всякого сомнения, герцог будет… недоволен им.

– Возможно, следует уведомить слуг о его приезде, – заметил Александр.

Ханна выхватила письмо и перечитала.

– Он не сказал, когда приедет.

– Думаю, скоро.

– Нужно подготовиться. – Она негодующе выпрямилась. Но вместо того чтобы немедленно спуститься вниз и собрать слуг, Ханна уселась рядом и сложила руки на коленях. – Что будем с этим делать?

– Делать? – Александр вскинул брови. – Что делать с возможным несчастьем?

Воинственно блестя глазами, Ханна побарабанила пальцами по губам.

– Лучше всего будет показать ему истинные последствия огораживания, не находишь?

– Показать ему…

О чем она говорит? Разве они оба не прочитали это письмо? Кейтнесс явится не для того, чтобы вести переговоры.

Ханна поднялась и снова стала бродить по комнате.

– Бедняга всю жизнь провел в Лондоне. Сомневаюсь, что он представляет, какие опустошения способна произвести эта политика. Как он может этого требовать?

– Жадность – сильнейшее побуждение к действиям.

Ханна нахмурилась.

– Но если он увидит, что означает огораживание для обездоленных людей, поговорит с теми, кого коснулось это несчастье, осознает, что это кинжал в сердце всей Шотландии, он наверняка передумает.

Ее наивность просто восхитительна! Но она никогда не встречалась с Лахланом Синклером. И понятия не имеет, какой он бессердечный негодяй.

– Он носит кружево, Ханна!

– Кружево? – Она скорчила смешную рожицу.

– Да.

– Так в этом и проблема! Нужно переодеть его в килт! Кто не полюбит Шотландию, если будет одет в платье Старой Галлии? – Она с забавной яростью вновь заметалась по комнате. – Начнем с сирот.

– С… сирот?

– Сирот, которые стали таковыми из-за огораживания, – выпалила она свирепо. – Какой человек, обладающий душой, сможет смотреть в их глаза и не посочувствовать несчастным детям?

– При условии, что у него есть душа.

– Конечно, есть! А если он не будет тронут, запрем его в одной комнате с Ланой…

– Не думаю, что это так уж мудро.

– И она скажет ему, что его предки думают об этих усовершенствованиях.

Возможно, ночь, проведенная без сна, как-то повлияла на разум Ханны, но Александру ее идея неожиданно понравилась.

– Когда мы разговаривали в последний раз, он казался одержимым призраками.

– Превосходно! Потому что, скажу я тебе, древние шотландцы в гробах переворачиваются из-за этой новой политики.

– Ты говоришь это мне?!

Хотя она была крайне взволнована, все же остановилась и послала ему покаянный взгляд.

– Лана скажет тебе то же самое. Главное, Александр, мы сможем его убедить. Я уверена.

– Ты читала это? – бросил он, помахав письмом.

– Разумеется.

– Он не кажется… сговорчивым.

Ни в малейшей степени.

Ханна вызывающе подбоченилась и пригвоздила его к месту яростным взглядом. Но эта ярость была прекрасной. Потому что подогревалась решимостью идти в битву… за него.

– Мы убедим герцога. Я знаю это. Но как бы я ни хотела провести с тобой утро, любимый, я должна заняться делом. Нам много всего нужно подготовить, а времени совсем нет.

Александр ничего не ответил, лишь посмотрел ей вслед – она уже бежала к двери, шелестя юбками.

Он не мог. Не мог выговорить ни слова. Она назвала его любимым. Лучшего и более сладостного момента в его жизни не было.

Ханна была уверена, что ее план сработает. Убеждена, что сумеет изменить мнение герцога.

И придерживалась этого убеждения, пока не увидела его. А увидев, вдруг осознала все опасения Александра.

Ранним утром прискакал гонец с объявлением, что кортеж герцога совсем близко. Ханна встретилась с мужем у ворот, где тот стоял, чтобы приветствовать сюзерена. Александр, как все его люди, надел килт. При виде мужа сердце Ханны сжалось. Он был так красив в праздничном наряде!

Она разгладила рубашку у него на груди, поправила спорран и подняла глаза.