Сабрина Йорк - Спасенная горцем

– Я должен обсудить это с ним.

– Обязательно!

Она взяла его за руку и повела дальше, хотя это оказалось нелегко, поскольку он норовил остановиться у каждого стойла и осмотреть очередную лошадь. Особенно его поразил Вельзевул, ни в малейшей, правда, степени не польщенный вниманием высокой особы. Мало того, он попытался укусить герцога. Конечно, это было недостойно Ханны, но она втихомолку позлорадствовала, когда Кейтнесс проворно отскочил.

Они наконец добрались до последнего стойла, и Ханна открыла дверцу.

– Это здесь.

Герцог заглянул внутрь и окаменел. На его скулах снова заходили желваки. Глаза сверкнули.

Да. То, что сделал Олриг с этими бедняжками, было поистине чудовищно.

Ханна вошла вслед за герцогом… и сама оцепенела. Животные лежали, свернувшись клубочком на соломе. Но рядом с ними лежал кто-то третий.

Лана! Она обнимала Бруида. Как ни удивительно, Нерид устроился между лапами огромного волкодава. Похоже, что в какой-то момент животные заключили мир.

По стойлу разносилось тихое похрапывание. И храпел не Бруид.

– О боже!

– Она…

Герцог беспомощно шевелил губами.

– Я… Кто она?

– Моя сестра Лана, – пояснила Ханна. – Она ухаживала за собаками. – И, очевидно, спала рядом с ними.

Герцог переводил взгляд с одной собаки на другую:

– Что с ними случилось?

– Олриг избивал суку. Кнутом. Когда Александр попытался остановить его… дело закончилось стычкой. Когда Олриг ударил кнутом Александра, Бруид напал на него, и Олриг ударил пса ножом. К счастью, животные выжили.

– Он бьет собак? – герцог свел брови.

– Избил эту. Жестоко. Она едва не умерла.

Кейтнесс опустился на колени и стал осматривать раны собаки. Она заскулила и лизнула его руку. Герцог перевел взгляд на Бруида, потом на Лану. И больше уже не сводил с нее глаз. Учитывая то, что он был человеком бессердечным, желавшим разрушить их уклад, жар его взгляда встревожил Ханну. Когда ресницы Ланы дрогнули и поднялись и она улыбнулась ему, его лицо залилось краской.

– Здравствуйте, – пробормотала Лана.

– Здравствуйте, – выдавил герцог, хотя был явно озадачен. Обычное воздействие красоты Ланы на мужчину. Ханна мысленно поклялась удерживать сестру подальше от герцога, во всяком случае, до конца визита последнего. Поэтому она поспешно встала между ними.

– Лана, дорогая. Ты спала в конюшне?

– О, здравствуй! – улыбнулась Лана. – Я не видела тебя.

В самом деле? Ханна стояла рядом с герцогом и сейчас едва не закатила глаза к небу. Но в последний момент удержалась.

– Так ты спала здесь? – настойчиво повторила она.

Лана нахмурилась и взъерошила мех Бруида.

– Им одиноко по ночам.

– Они есть друг у друга. И сейчас середина дня.

– Правда? – удивленно моргнула Лана.

– Истинная. Ты сегодня ела что-нибудь?

– Нет. Я все время была здесь.

Ханна покачала головой:

– Тогда пойдем со мной, дорогая.

Она помогла сестре встать, хотя это оказалось нелегко, потому что герцог даже не попытался отодвинуться, и отряхнула сено с ее платья.

Выпрямившись, Ханна поняла, что герцог все еще глазеет на Лану. Вернее, на ее грудь. Ханна сердито поджала губы и укоризненно посмотрела на герцога, но тот проигнорировал ее недовольство.

– Познакомьте нас, леди Даннет.

Ханна скрипнула зубами. Ей очень не хотелось этого делать, особенно учитывая блеск его глаз. Но он герцог. И он попросил ее. И он все равно пробудет у них не меньше двух дней, прежде чем отправится разрушать другие жизни, так что этим двоим все равно придется общаться.

– Ваша светлость, – пробормотала она, – это Лана Даунрей. Лана, это его светлость герцог Кейтнесс.

Лана широко раскрыла глаза и стала с любопытством разглядывать герцога и его костюм.

– Он герцог? – выпалила она, обращаясь к Ханне.

Герцог одернул жилет и, заметив внимание Ланы к его манжетам, поспешно спрятал руки за спину.

– Герцог, – ответил он.

– Вижу. – Губы Ланы дернулись, но она тут же опустилась в глубоком реверансе. – Ваша светлость.

– Мисс Даунрей, – поклонился он, целуя ей руку. В самом деле поцеловал. Не просто пошевелил губами в воздухе, как с Ханной.

Ей стало не по себе. Ханна взяла сестру за руку.

– Пойдем. Раздобудем тебе поесть.

Лана и герцог в один голос заверили, что не голодны. Но Ханна потянула сестру за руку.

– Все равно, идем в замок. Там не так прохладно.

Лана выпятила губу.

– Нерид хочет остаться здесь. – Ханна нахмурилась, но сестра добавила: – Они чувствуют себя в безопасности, когда Нерид их охраняет.

Ханна едва не фыркнула. Скорее уж, они хотели сожрать его, пока никто не видит. Впрочем, поглядев на свирепого кота, она изменила мнение: он, несомненно, способен себя защитить.

– Я уверила их, что этот ужасный человек никогда здесь не появится, – пояснила Лана и, нагнувшись, погладила собак. – Но я могу понять их тревогу.

Ханна кивнула и снова дернула ее за руку.

– Прекрасно. Ну, теперь мы пойдем?

Лана и не подумала послушать сестру и устремила на герцога взгляд огромных глаз.

– Можете себе представить, какой кошмар? Этот жестокий человек избил ее! Она ничем не провинилась, чтобы возбудить такой гнев! Он просто ее избил!

– Совершенно немыслимо! – Герцог сочувственно покачал головой.

Брр! Тон был настолько фальшивый, что Ханну едва не вырвало. Он почти такой же липкий, как мед.

Ее обуревало желание увести сестру от герцога. Лана слишком невинна и доверчива, чтобы понять, какой угрозой может стать этот человек. Могущественные люди имеют обыкновение брать, что хотят.

Ханна не желала, чтобы сестра стала игрушкой герцога.

Кроме того, Лана была непредсказуема. Никто не знал, что она скажет в следующую минуту. Она часто видела и знала вещи, от которых людям становилось не по себе. Мало того, они начинали сильно нервничать. Несмотря на потенциальную опасность, она рассказывала обо всем окружающим. Не дай бог, проделает то же самое с герцогом и испортит все, чего добилась Ханна.

Она изнывала от нетерпения. Скорее бы разлучить эту парочку! Прежде чем не стало слишком…

А… уже слишком поздно.

– Мне так нравится ваша матушка, – сказала Лана с ангельской улыбкой.

Кейтнесс отшатнулся. Судя по выражению его лица, он был потрясен.

– Моя… моя матушка?

– Очень славная женщина.

Герцог выпрямился во весь рост и снова одернул жилет.

– Мадам, моя матушка умерла задолго до вашего рождения.

Лана хихикнула и погладила его по щеке. Погладила по щеке! Герцога!

– Знаю, – кивнула она и, повернувшись, вышла из конюшни на солнечный свет.

Поклонившись герцогу, так и стоявшему с отвисшей челюстью, Ханна поспешила за сестрой.

Прелестно! Просто прелестно. Судя по его испуганному виду, это конец. Конец всего.