Сабрина Йорк - Спасенная горцем

Лана покружилась, хотя это было не так уж необходимо. Она, как всегда, была неотразима: нежно-голубое платье, отделанное кружевами, которые понравились бы герцогу, а волосы были искусно уложены в сложную причудливую прическу, так что она казалась на редкость изящной и хрупкой.

– Идеально, дорогая.

Ханна села в кресло, наслаждаясь радостью сестры. Как это чудесно – не знать забот и тревог!

Хотя ради Даннета она делала вид, что все хорошо, на самом деле она превратилась в комок нервов. Этот вечер крайне важен, возможно, сегодня им удастся уговорить Кейтнесса. Хотя Ханна была совершенно уверена, что у них все получится, не имелось никаких признаков того, что герцог внемлет их мольбам. Она надеялась, что, поделившись мыслями о том, как получить деньги без огораживания земель, она сумеет воздействовать на герцога. Ей хотелось верить, что ее надежды не являются признаком наивности. Впрочем, других идей у нее в любом случае не было.

Кроме этого, она волновалась за сестру. Ханне вовсе не нравились взгляды, которые герцог бросал на Лану. Он словно хотел ее съесть. С его приездом в Даннет защитные инстинкты Ханны, немного успокоившиеся в отсутствие Эндрю, пробудились вновь. А герцог был гораздо большей угрозой.

Она посмотрела на Лану, и та шутливо нахмурилась:

– Что еще?

– Я… э… что ты думаешь о герцоге?

– Он и в самом деле очень красив, верно?

Сердце Ханны упало.

– Да. Он красив. – Она нервно потеребила рукав.

– Что ты хочешь сказать этим тоном? – рассмеялась Лана.

– Каким еще тоном?

– Словно это слово оставляет скверный вкус во рту.

Так оно и было.

– Он герцог, – вздохнула Ханна. – И практически англичанин.

– Что это означает, по-твоему?

Ханна пожала плечами и принялась разглаживать складку на юбке Ланы.

– Просто люди, подобные ему, привыкли брать все, что хотят.

– А ты когда-нибудь встречала мужчину, который бы не привык брать все, что хочет? – громко фыркнула Лана.

– Ты знаешь, о чем я. Тебе следует держаться от него подальше. – И чтобы подчеркнуть важность сказанного, она добавила: – Александр сказал мне, что герцог проклят.

– Он не кажется проклятым… если не считать неудачного выбора одежды, – возразила Лана, наморщив нос.

– Это вряд ли играет какую-то роль. Мне не нравится, как он на тебя смотрит.

– Господи, только не начинай снова! – взмолилась Лана.

– Начну, если необходимо.

Лана драматически вздохнула.

– Честно говоря, Ханна, тебе необязательно защищать меня от всего на свете. Я не ребенок.

– Знаю, дорогая, но не могу не тревожиться. Не хочу, чтобы герцог тебя соблазнил.

– Соблазнил? – усмехнулась Лана. – Видела, как он одевается?

– Но это последняя лондонская мода.

– Пфф! Искренне сомневаюсь, что могу поддаться человеку, который носит кружево.

– Рада слышать. Все же будь с ним осторожна. Лана, он могущественный человек, а такие люди привыкли считать, что женщины существуют на свете лишь для удовлетворения их желаний.

– О, Лахлан не такой!

– Дорогая, кто такой Лахлан? – удивилась Лана.

– Как?! Герцог, конечно.

«Лахлан?!»

– Как… почему… – Ужас медленно крался по спине Ханны. О, ради бога! – Откуда ты знаешь его имя?

Лана рассмеялась. Беспечно. Весело. Ну, еще бы! Она понятия не имела, какую опасность могут представлять могущественные мужчины для невинной девушки с хорошеньким личиком.

– Мне сказала его мать.

– Его мать? – Ханна прикрыла глаза от облегчения.

– Лилиас. Она сказала, что герцог в душе человек хороший.

Ханна покачала головой:

– Разве она не мертва вот уже много лет?

Лана пронзила сестру оскорбленным взглядом.

– Она следит за ним.

– Прекрасно! Ты еще не знаешь, что Лахлан приказал Даннету огородить земли. А если Александр откажется, его сместит другой барон. Вероятнее всего Лахлан послал такой же приказ и папе.

– Это правда? – ахнула Лана.

– Истинная. Ты все еще думаешь, что в душе он хороший человек?

Сестра выпятила губу.

– А ты думаешь, что я могу поддаться чарам подобного человека?

При виде ее обиженного лица Ханна пыталась не поморщиться.

– Но ты сказала, что он красив.

– В человеке важно не только красивое лицо.

Да. Это правда.

Ханна громко выдохнула.

– Когда в следующий раз будешь говорить с Лилиас, спроси, знает ли она, как заставить его передумать.

Она хотела всего лишь пошутить, но глаза Ланы затуманились. Голова склонилась набок.

Ее улыбка хоть и была загадочной, но кое-что она Ханне сказала. Лана действительно многое знала. И часто эти знания не могли быть получены от окружающих ее людей. Это само по себе давно убедило Ханну, что каким бы даром ни обладала сестра, пусть даже непонятным для окружающих, он был вполне реален. Это побудило ее спросить:

– А она знает? Знает, как заставить его передумать?

– У нее есть кое-какие мысли… – Лана прикусила губу и оглядела костюм Ханны. На сестре было платье ее любимого зеленого цвета, в котором она выходила замуж. Ее лучшее платье.

– Как считаешь? – На этот раз покружилась Ханна.

– Очаровательно. Но тебе нужно кое-что еще.

– Еще?

Лана потрогала пальцами шею.

– Возможно, какие-то украшения?

Ханна подошла к шкатулке с драгоценностями и стала в ней рыться. Правда, та была почти пуста. Ханна выбрала вещь, принадлежавшую ее матери, и поднесла к зеркалу.

– Это?

– Нет, только не это, – отмахнулась Лана. – Недостаточно роскошно для баронессы, обедающей с герцогом.

Ханна примерила второе украшение, третье, но с тем же успехом.

Прежде чем спросить, сестра долго ее изучала.

– Почему бы тебе не надеть кулон моей матери?

– Ты привезла с собой материнский кулон?

О господи!

– Я же была в нем на свадьбе!

– Я была так взволнована, что ничего вокруг не замечала.

– Ну так я захватила его с собой, и он идеально подойдет к твоему платью.

Она поспешила в свою спальню и принесла кулон на толстой цепи, настоящий шедевр, выполненный из золота. Кулон был покрыт искусной резьбой, а внизу сверкал маленький драгоценный камень.

– Ну вот. Так гораздо лучше.

– Он такой красивый!

– Идеален для обеда с герцогом.

Что ни говори, а эта вещь была куда роскошнее, чем ее украшения.

– Помоги мне его надеть.

Ханне, наверное, следовало подумать о драгоценностях, прежде чем делать прическу, но вместе им удалось надеть кулон, не слишком испортив творение рук горничной. Прохладный и тяжелый кулон лег в ложбинку между грудями.

– О да, – проворковала Лана. – Прекрасно!

– Ты так думаешь? – Ханна принялась поворачиваться в разные стороны, рассматривая себя в зеркале.

– Восхитительно. Ты восхитительна!

Низкий голос, донесшийся от входа, заставил ее вздрогнуть. Она повернулась, и сердце забилось сильнее при виде мужа, одетого в килт. Он всегда был красив, но никогда еще не был настолько красив, как сегодня. В этом костюме его плечи казались невозможно широкими, ноги крепкими, а лицо более свирепым. Поразительное зрелище!