Барбара Эвинг - Розетта

— Следовало ожидать. Но сложно объяснить причуды les grandes dames Anglaises [19] Знатных английских дам ( фр .). . По всей видимости, этому безумцу Наполеону нравятся подобные вещи. — Он сел, и она увидела, как покраснело его лицо. От гнева и, похоже, еще от чего-то. — Ну, ты знаешь о смерти Гарри. А значит, понимаешь, что я не могу позволить матери обвинять Наполеона лично. — Роза бросила на него озадаченный взгляд. — Ради Гарри, — добавил он резко.

— Но — Наполеон? Джордж, всем известно, что в то время Наполеон был во Франции!

— Семья Фэллон не может позволить себе самонадеянность. К сожалению, некоторые французы присутствовали там, когда убили Гарри. Они собирались покинуть Александрию согласно условиям договора.

Розе было сложно поверить, что Джордж, отчаянно стараясь избежать скандала, мог подумать, что смерть Гарри имела такое значение. Ей снова захотелось рассмеяться.

— Это вздор, Джордж.

— Мы не можем быть уверены. Я знаю, что мы едва ли сумеем помешать матери поехать в Париж, но нам не нужны скандалы с Бонапартом. Ты можешь помочь мне разубедить ее. — Роза поджала губы. — Она тебя донимала, я знаю, особенно после выкидыша. — Роза поморщилась, но он продолжал: — Однако ты должна это сделать в память о Гарри.

— Думаю, ты слишком много на себя берешь, рассказывая, что я должна делать в память о Гарри, — отрезала Роза.

Он внимательно посмотрел на нее. Джордж снова вспомнил о сигарном дыме, который он почувствовал, когда вошел в комнату. Что она задумала?

— Возможно, Джордж, тебе стоит сказать матери правду.

Виконт Гокрогер вскочил с дивана, быстро подошел к окну, потом посмотрел на Розу. Его лицо пылало.

— Мне хотелось бы, чтобы ты поняла, Роза, что поставлено на карту. Наша семья не может позволить себе быть втянутой в скандал! Я тебе повторяю, это убьет мать! Мы выставим себя на посмешище. Ты не понимаешь, сейчас наступил переломный момент. Существуют определенные… услуги, которые я могу оказать принцу Уэльскому; я также надеюсь на прочие обстоятельства. Но мы еще не стали своими. Полагаю, мы в состоянии купить дальнейшее продвижение наверх, но никакие деньги мира не остановят нашего падения, если мы окажемся причастны к какому-либо скандалу. Повторяю, нам не помешает излишняя осторожность. Не могу поверить, что ты хочешь, чтобы память о твоем муже была так опорочена. Ты любила его.

Она промолчала.

— Ты любила его, — повторил он. И добавил немного мягче: — Я знаю, как сильно ты его любила, Роза. — Она почувствовала, как кровь приливает к лицу. Прежде чем она смогла ответить, он продолжил: — Хорошо. Ты поедешь с нами в Париж в мае. Даю слово, что после нашего возвращения я достану для тебя перевод греческой части текста на Розеттском камне. И мы пока забудем о Грейт-Смит-стрит. Но ты должна понять, как нужна мне в Париже. — Он очень внимательно посмотрел на нее. — Таким образом, я поспособствую твоему маленькому увлечению древностями. — Он старался говорить вежливо, но тон у него все равно был высокомерным. Затем он рассмеялся. — Да, небывалый случай, чтобы женщину подкупали такими вещами, Роза. — В его голосе она услышала насмешку. — Греческий перевод! Герцог Уэльский разочаровался бы во мне. Другое дело — бриллианты.

Роза не смеялась, но взгляд у нее был странным.

— Я всегда считала письменную речь самым удивительным явлением в мире, — сказала она.

— Полагаю, дамам следует довольствоваться устной речью, как им и полагается, — весело заметил Джордж. Теперь он знал, что она поедет. — К нам присоединятся Уильям с Энн, — добавил он. — Я предложил, чтобы они провели немного времени вместе в Париже. Поскольку они были лишены такой возможности из-за Бонапарта. — Он улыбнулся. — Второй медовый месяц. Долли тоже поедет. Ей пойдет на пользу смена обстановки. Ты будешь сопровождать ее. Она к тебе очень привязалась. Я убедил Долли, что с тобой проводить время интереснее, чем с ручным павлином. — Он бросил на нее быстрый взгляд. — Но в первую очередь, ты должна сделать это из любви к моему брату. Я знаю много о том, как сильно ты его любила.

Она посмотрела на него и все поняла. Роза снова покраснела, но не опустила взгляд.

Огромным усилием воли она заставила себя не сесть. Так они и стояли — два противника, понимающие все без лишних слов.

— Мне нужен перевод до поездки, Джордж, — заявила Роза.

На мгновение в комнате повисла полная тишина. Затем виконт Гокрогер отвесил низкий поклон, как бы признавая, что она могла, по крайней мере на секунду, одержать верх. Но это был насмешливый поклон.

Когда он ушел, Роза осталась одна в доме на Уимпоул-стрит, слушая, как тикают часы, отмеряя текущее время.

Я знаю, как сильно ты любила его, Роза. Она снова повторила про себя его ироничные слова. И увидела двух братьев, двух порочных — она заставила себя повторить это слово: порочных, порочных — братьев, разговаривающих о ней, о самых личных, интимных моментах ее жизни с супругом. Внезапно она издала звук, средний между вздохом и всхлипом, и по щекам ее покатились слезы — из-за очаровательного, подлого, прекрасного Гарри Фэллона. Который унижал ее даже после смерти.

Много позже она взяла лампу и медленно пошла наверх. Какое-то время она бродила по дому, открывая и закрывая стол, поднимая и роняя книги. Настало время отправляться спать.

Это всегда было самой сложной задачей. Гарри Фэллон причинил ей много зла. Но худшим было то, что следовало за ней по пятам, о чем, очевидно, Гарри рассказал брату. Секрет . Она снова почувствовала, как краснеют щеки при одной только мысли о подобном предательстве. Порочные братья Фэллон. Гарри Фэллон пробудил в Розе чувства и ощущения, к которым она была совершенно не готова. Эта приятная неожиданность наполняла ее ночи негой и заставляла с нетерпением ждать окончания дня. Трепет от мысли, что он сейчас войдет в спальню, был почти неприличным. Вот что делало все прочее неважным, вот что могло привнести смятение в ее новую жизнь. Об этом она не могла узнать из всех разговоров в доме родителей. Она была одержима тем, чему он ее научил. Это ее ослепило.

Когда он стал реже приходить к ней, когда он вообще не являлся домой, когда она узнала, что он любит других женщин, начались ее мучения. Возможно, оно и к лучшему, что его убили в Египте, потому что она знала: он больше не вернется. Она уже успела настрадаться. Роза чувствовала почти облегчение оттого, что наконец-то ей не придется ждать с замиранием сердца стука лошадиных подков по мостовой, его шагов по лестнице, скрипа дверей, когда он заходит в ее комнату. Или не заходит.

Роза поставила лампу на стол возле романтичной розовой постели с балдахином. Она не позволяла Мэтти помогать ей отправляться ко сну. Поначалу она хотела ждать Гарри в одиночестве. Теперь же она опасалась, что Мэтти станут известны тайны ее сердца. И сегодня, как и много раз прежде, она медленно надела ночную сорочку. Потом, как обычно в последнее время, она потянулась за опиумом, поскольку опиум заглушал страстное влечение, которое Гарри пробудил в ней.