Хелен Диксон - Любовь без правил

Лорд Хаттон кивнул:

– Непременно, лорд Стейнтон. Теперь я хорошо знаю, на что способна моя жена, и могу вас заверить, что она больше не побеспокоит вашу семью.

Прибыв в Лаурель-Корт, Ева напоила Эбигейл успокоительным чаем и уложила девочку в постель. Утомленная, малышка быстро уснула, зная, что рядом Ева.

Только когда Эбигейл проснулась и в комнату радостно ворвались Софи и Эстель, Саре удалось уговорить Еву отдохнуть и принять ванну.

Усталая женщина с удовольствием погрузилась в ароматную ванну и наконец смогла расслабиться.

Обнаженный по пояс Лукас осторожно вошел в комнату жены и, услышав плеск воды из ванной комнаты, прошел туда.

Ева сидела в огромной медной ванне спиной к двери, положив голову на край. Ее влажные после мытья волосы были скручены в небрежный пучок.

Ему очень хотелось присоединиться к своей жене, но он понимал, что в любой момент может появиться служанка, она придет в ужас, застав здесь хозяйку с хозяином.

Услышав легкий шум, Ева решила, что к ней вошла горничная.

– Не подашь мне полотенце, Тилли?

Заметив на стуле полотенце, Лукас взял его и протянул ей. Не оборачиваясь, Ева встала и вылезла из ванны. А затем повернулась и увидела Лукаса.

– Лукас! – Его возбужденный взгляд обжег ее, и на мгновение в ее глазах вспыхнула тревога, но затем она ласково улыбнулась. – Я не слышала, как ты вошел. Ты пришел, чтобы принять со мной ванну или соблазнить своим обнаженным телом? – прошептала она, нежно проведя кончиком пальца по его груди.

Лукас молча накинул на нее полотенце, и она отправилась в комнату.

Идя следом, он с удовольствием наблюдал за движением ее бедер. Ева сбросила полотенце, потянувшись за халатом, и предстала перед ним во всей красе.

Зная, как сильно Лукаса возбуждает ее нагота, Ева не спешила одеваться и, улыбаясь, медленно надела халат, лишь сполна насладившись страстным блеском в его глазах.

Она шагнула к нему, и на ее губах появилась соблазнительная улыбка. Она ласково коснулась ладонями груди мужа.

– Ты расскажешь мне, чего хочешь? – промурлыкала она, когда Лукас обнял ее за талию.

– Боже, Ева, ты и так без слов знаешь, чего я так сильно хочу, – хрипло откликнулся он и, крепко прижав жену к себе, впился в ее губы жадным поцелуем.

Ева обвила руками его шею, страстно откликаясь на его поцелуй. Подхватив ее на руки, он торопливо понес ее в свою комнату. Опустив на постель драгоценную ношу, он склонился над ней, торопливо снял с нее халат, а затем сбросил с себя брюки.

Ева ждала его, ее соски и лоно трепетали от страстного томления.

Лукас стал нежно ласкать ее тело, ему вдруг показалось, что она вся светится и стала еще прекраснее, чем раньше.

– Ты прекрасна, – прошептал он. – В мое отсутствие ты стала еще красивее. Ты занимаешься колдовством, любовь моя?

Ева ласково рассмеялась.

– Это не колдовство, Лукас. Но твои глаза тебя не обманывают. Просто ты слишком долго отсутствовал, – пробормотала она, целуя его в губы.

Каждый поцелуй, каждое прикосновение опаляло их огнем, в каждом слове звучала ласка, каждое их движение превращалось в рапсодию страсти, звучавшую в их душах и завершившуюся ликующим взрывом наслаждения.

Ева без сил лежала в объятиях мужа, и он чувствовал ее теплое дыхание на своей груди. Как же сильно она его любит и так счастлива, что может подарить ему удивительное блаженство. Лукас, чья мечта сбылась после нескольких мучительных недель ожидания, блаженно зарылся лицом в ее волосы, вдыхая их сладкий аромат.

В открытое окно повеял теплый легкий ветерок, охлаждая их разгоряченные тела. Ева перевернулась на живот и склонилась над ним, ее длинные локоны упали ему на грудь, синие глаза счастливо сияли.

– Ты тогда сказал правду? – мягко спросила она.

На его губах заиграла улыбка.

– Какую правду?

– Ты сказал, что любишь меня. И не смей говорить, что не помнишь этого, потому что я тебе не поверю. Ты сказал это, чтобы успокоить меня?

Он посмотрел ей прямо в глаза:

– Я сказал правду. Я люблю тебя, Ева, больше жизни. Это выше моих сил.

Сердце Евы сжалось от радостного облегчения.

– Неужели это говорит мужчина, заявивший, что такой глупости, как любовь, нет места в его жизни и что он никогда никого не полюбит… Что же с тобой случилось, Лукас?

– Все дело в тебе, Ева. Ты изменила меня. Я был настоящим болваном. Ты простишь меня за то, что я наговорил?

– Мне нечего тебе прощать, Лукас. Я знаю, почему ты так говорил и почему не мог принять мою любовь. До того, как мы в первый раз занялись с тобой любовью, я и не представляла, какой вред тебе причинил ваш брак с Максин. Теперь я все понимаю. Но все меняется, люди меняются, и я верю, что Максин тоже изменится, как и ты, Лукас. И я считаю, что ты замечательный и очень умный человек.

– Вовсе нет, – серьезно ответил он. – Если бы у меня была хоть капля ума, я занялся бы с тобой любовью еще в нашу брачную ночь или даже раньше.

– Когда ты впервые этого захотел?

– В тот день, когда ты явилась в мой дом и строго отчитала меня за мое неподобающее поведение, грубость и несдержанность, – признался он улыбаясь. – Никто не осмеливался на подобные вещи с тех пор, как я был ребенком. Думаю, именно тогда я в тебя и влюбился. Ты стояла передо мной, держа за руку Эстель и прижимая к себе непослушного щенка. Но только уехав в Ньюкасл, я понял, насколько глубоки мои чувства. Ты не представляешь, как сильно я по тебе скучал. Ну а ты, Ева? Как ты себя чувствуешь?

– Как твоя жена, которая очень любит тебя и твоих детей. И однажды я подарю тебе сына.

– Теперь это уже не так важно. Я понял, что для меня важнее ты. Так что, любимая, – пробормотал он, опрокидывая ее на спину и принимаясь нежно целовать ее губы, – ты можешь родить сколько угодно девочек, главное, чтобы они были похожи на тебя.

Его слова тронули Еву до глубины души.

– Дети скучали по тебе, – пробормотала она между поцелуями. – Они счастливы, что ты вернулся.

Слегка прикусив мочку ее уха, он поднял голову:

– А новая гувернантка? Как она?

– Мисс Фрезер. Она просто золото. Она тебе понравится, а девочки ее обожают. – Она улыбнулась. – Ты уже выбрал картину, которую продашь, чтобы заплатить ей жалованье?

Лукас прижал ее к себе, его поцелуи становились все настойчивее и жарче.

– В этом нет необходимости, любимая. Очень скоро у нас будет столько денег, что мы сможем нанять тысячу гувернанток.

Ева нежно рассмеялась, чувствуя его нарастающее возбуждение. Она слегка оттолкнула его, и он удивленно взглянул на нее.

– Теперь тебе надо научиться вести себя нежнее, Лукас.

– Почему? – пробормотал он, откинув ее блестящие волосы и продолжая жадно целовать горячими губами ее плечи и груди. – Ты устала, любимая?