Лорен Уиллиг - Тайный дневник Розовой Гвоздики

— Простишь, что я выдала тебя Деларошу?

— Если ты простишь мне свистушку.

— Слово «интрижка» было гораздо больнее, — прошептала девушка, растворяясь в бездонных зеленых глазах.

— Готов каждый день вымаливать прощение.

— Амели, он делает предложение! — восторженно взвизгнула Генриетта.

— Детка, тебе не пора спать? — ледяным тоном осведомился брат.

— Ты все делаешь не так! — как ни в чем не бывало продолжала мисс Селвик. — Нужно опуститься на одно колено, а потом… Аа-а-а! — завизжала она, потому что леди Аппингтон прижала ладонь к ее губам.

— Не перебивай, а то все испортишь! — громко зашептала маркиза.

— Можете вы все исчезнуть? — взревел Ричард.

Амели бы его поддержала, но в ту минуту ей хотелось любить весь мир, включая Наполеона Бонапарта и министерство полиции.

— Очень рада за вас обоих, — вмешалась мисс Гвен, — однако, думаю, исчезнуть нужно именно вам, милорд, пока господин Деларош не выставил дозор у всех ворот Парижа.

Смерив компаньонку взглядом, Ричард повернулся к Амели.

— Милая, я очень тебя люблю и прошу выйти за меня замуж. Готов вставать на колени столько, сколько будет нужно, но только не при них! — загремел он и совсем другим тоном спросил: — Так ты поедешь со мной?

— Хоть на край света! Или в Кале — если это ближе.

— Тогда в Кале! — засмеялся Ричард. — Значит ли это, что ты меня любишь? — склонившись к самому уху девушки, прошептал он.

— Да, да, ДА!

— Ах, моя безупречная техника обольщения снова не подвела.

— Да уж! — словно издалека донесся голос Майлса.

— Нельзя ли потише? — прошипела Генриетта, которой не терпелось поподробнее узнать о безупречной технике обольщения.

Амели закусила губу.

— Думаешь, стоит обсуждать такие подробности в присутствии членов твоей семьи?

В своем смущении она была так прелестна, что Ричарду захотелось расцеловать ее здесь и сейчас, и пусть родители смотрят, если хотят.

— Все в порядке, — пробормотал Селвик, прижимая к себе Амели. — Мы же собираемся пожениться!

— Ну, если так…

— Шшшш… — Голоса Генриетты и Майлса доносились словно сквозь густой туман. Сладкая парочка обменивалась ехидными замечаниями. — Смотри, смотри, сейчас он ее поцелует!

Но Ричард остановился в миллиметре от губ Амели. Густо покраснев, она спрятала лицо на груди суженого. Пусть никто ее не видит…

— Ладно, — очень серьезно проговорил Селвик, — нам пора.

— Подожди, а как же техника обольщения? — насмешливо поинтересовался Доррингтон, за что тут же получил зонтом по ребрам. — Ооооой, — заскулил он. — Оооой!

— Ты не можешь просто взять и увезти Амели! — запротестовала леди Аппингтон, неожиданно разволновавшись. — Я всегда была очень снисходительной и терпимой матерью, — Генриетта неожиданно раскашлялась, — но боюсь, что не смогу разрешить тебе, Ричард, увезти приличную девушку посреди ночи без сопровождения. Нет, милый, придется подождать, пока мы сами не привезем мисс Балькур и организуем все должным образом. Торжественный прием устроим в Аппингтон-Холле. Амели, детка, думаю, твои дядя и тетя не станут возражать? Ну и, конечно же, архиепископ…

— А что, если кто-нибудь поедет с нами? — уже взяв Ричарда за руку, спросила Амели. — Джейн? — Она умоляюще взглянула на кузину.

Мисс Вулистон нахмурилась и судорожно сжала руки.

— Амели, я пока не собираюсь возвращаться в Англию.

— О чем это ты?

Бледные щеки Джейн чуть заметно порозовели.

— Милая, знаю, это было твоей мечтой, но если ты не возражаешь, я бы хотела продолжить дело Розовой Гвоздики.

— Конечно, не возражаю. Но, Джейн, ты правда этого хочешь?

— Больше всего на свете!

— Что еще за Розовая Гвоздика? — шепотом поинтересовался Ричард.

— Потом объясню.

— Я остаюсь с мисс Джейн, — ударив о каменные плитки зонтиком, объявила мисс Гвен. — Так что на меня не надейтесь!

— А мы и не собирались, — пробормотал Ричард.

— Вот я бы с удовольствием вас сопровождала, — проговорила Генриетта, — только мама вряд ли меня отпустит.

— Кроме того, — вмешался Майлс, не обращая внимания на недовольный взгляд Ричарда, — чем меньше человек в карете, тем проще проскользнуть незамеченными. Так что поцелуйтесь и вперед, в Кале!

— Довольно! — топнула ногой Амели, разбудив гулкое эхо. Разве их с Ричардом будущее может решаться таким образом? Хватит болтать, пора действовать! Она еще крепче сжала руку Селвика. — Ричард, я даю тебе полное право меня скомпрометировать!

— Везет же некоторым! — присвистнул Майлс.

— Милая, надеюсь, ты не серьезно? — спросила леди Аппингтон.

— Надеюсь, серьезно, — чуть слышно прошептал Ричард.

— Еще как серьезно, — прошелестела в ответ Амели, чувствуя, что пальцы начинают дрожать.

— А как же репутация? — не унималась маркиза.

— Если кто-нибудь узнает, что мы с Ричардом путешествовали без компаньонки, можно пустить слух, что мы тайно обвенчались во Франции. Правду знаете только вы. — Амели умоляюще оглядела собравшихся. Генриетта собиралась захлопать в ладоши, из серых глаз мисс Гвен лилось презрение. — Пожалуйста, не разлучайте нас снова!

Помощь пришла, откуда ее меньше всего ждали.

— Гонория, зачем им мешать? — добродушно усмехнулся маркиз. — Если помнишь, мы сами…

Леди Аппингтон густо покраснела, а маркиз поцеловал ее руку.

— Я так и знал, милая.

Ричард в ужасе смотрел на родителей.

— Не желаю ничего слушать! Не желаю, не желаю…

— Используя свое положение в обществе, ты защитишь репутацию мисс Балькур. Думаю, этого будет достаточно.

Боже, как же Ричарду повезло с родителями! Благодарно улыбнувшись маркизу, Амели чуть не выпустила руку Селвика, когда его достойный, величественный отец едва заметно подмигнул ей.

— Добро пожаловать в семью, милая! А теперь вам нужно спешить.

— Ты ведь знаешь, что я никогда не считал тебя ни свистушкой, ни интрижкой, ни девчонкой на один вечер, — уже в сотый раз повторял Ричард.

Амели прижалась к его руке, чувствуя себя самой счастливой девушкой на свете. Во время переезда из Парижа в Кале они прятались в больших винных бочках. Не очень удобно, но девушка не чувствовала ни впившихся в кожу заноз, ни сводящих ногу судорог. Прильнув ухом к отверстию бочки, она слушала горячие слова любви и преданности, которые шептал Ричард. Правы те, кто говорит, что с милым рай возможен даже в шалаше. Вернее, в ее случае — в бочке.

И все же на свежем воздухе гораздо приятнее: можно целовать и обнимать друг друга, не боясь вонзить занозу.

— У нас впереди вся жизнь, думаю, ты сможешь меня убедить.

Ричард задумался. Кажется, условия вполне приемлемые, да и способов убедить Амели в искренности своих чувств более чем достаточно. Правда, для осуществления большинства из них следовало освободиться от лишней одежды…