Элизабет Хэран - Река судьбы

Нейл в оцепенении смотрел на девушку, не зная, что и думать о ее умозаключениях.

— Нет.

— Но тогда почему ты так настроен против женщин?

— Да никак я не настроен. Я люблю женщин и люблю весело проводить с ними время.

Франческа закипела от ревности.

— Любишь?! Настоящая любовь не длится меньше недели. Настоящая любовь — это нечто большее, чем то, чем ты занимаешься в постели… с женщиной, которой ты платишь за услуги.

Не дожидаясь его объяснений, Франческа ринулась в свою каюту, чтобы он не мог увидеть ее слез.

Нейл остался стоять на палубе, опустив глаза в воду. Он всегда избегал серьезных отношений с женщинами, потому что главной обязанностью в его жизни была забота о Гвендолин. Он никогда не задумывался, что ради нее жертвует собственным счастьем, но раньше он ни к кому не испытывал такого сильного чувства, как к Франческе Каллаган.

Как только экипаж Монти остановился у дома в Дерби-Даунз, Реджина открыла парадную дверь и вышла на веранду.

— Добро пожаловать, Франческа! — от всей души поприветствовала она ее, спускаясь со ступенек веранды. — Мы так рады, что вы смогли приехать!

— Спасибо за… приглашение, миссис Рэдклифф, — поблагодарила ее Франческа. Она не могла не вспомнить их первое знакомство и не сравнить с сегодняшним теплым приемом. Разница была абсолютной. — Я… рада находиться здесь.

Узким коридорчиком Реджина провела Франческу в ванную комнату, посреди которой на изогнутых ножках стояла ванна, больше чем наполовину наполненная водой, от которой шел пар. В одном углу был стул, а в другом маленький шкафчик, на котором лежали полотенца и мыло.

Реджина опустила пальцы в воду.

— Вода хорошая. Я ухожу, а вы купайтесь, пока не остыла, — сказала она. — Обычно к столу мы переодеваемся, поэтому я приготовила вам несколько красивых платьев, которые вы сможете примерить.

Франческа не знала, то ли радоваться, то ли обижаться.

— Надеюсь, вы не станете возражать, — сказала Реджина, мило улыбнувшись. — Поскольку у меня нет… дочери, мне доставит громадное удовольствие подарить платье такой красивой девушке, как вы. — Она не хотела говорить ей правду сразу и выдавать планы Монти, который собирался жениться на ней, что означало, что однажды она станет Рэдклифф и ей придется жить согласно с их жизненными принципами и устоями. Это могло подождать до следующего раза.

Изложенное в такой учтивой форме предложение едва ли могло обидеть Франческу.

— Очень любезно с вашей стороны.

К тому времени как девушка закончила мыться, Реджина уже разложила на кровати несколько красивых платьев. Франческа любовалась ими, когда в комнату вошла Реджина с еще тремя платьями в руках.

Франческа перемерила несколько платьев, и все они были великолепны. Ей очень понравилось платье бирюзового цвета и другое — бархатное, красно-синее. Но одно выделялось среди прочих. Это было белое кружевное платье, прошитое бледно-голубой лентой.

— Все такое красивое, что сложно выбрать какое-то одно, но, думаю, я все же остановлюсь на белом, — воскликнула Франческа.

— Примерьте вот это, — велела Реджина, повесив на ширму комплект из двух частей, пока гостья снимала белое кружевное платье. Она бы с удовольствием надела к обеду белое платье, но не хотела отказывать Реджине, хотя сейчас, как никогда, была уверена, что ее пытаются привести в порядок.

Юбка от темно-синего комплекта оказалась сплошным куском ткани с многочисленными застежками по всей длине, поэтому Франческа никак не могла понять, как же она застегивается.

— Что-нибудь случилось? — поинтересовалась Реджина, когда спустя несколько минут девушка так и не показалась из-за ширмы. Франческе было стыдно признаваться. Из-за этой юбки она чувствовала себя еще более неотесанной, чем до этого.

— Я… не могу понять, как это застегивается, — сказала она, перебирая в руках крючки.

— Эта юбка обвертывается вокруг бедер и застегивается на левом боку, — объяснила Реджина с нотками раздражения в голосе. — Давайте я вам покажу. — Реджина зашла за ширму, взяла юбку из рук Франчески и набросила ей на талию, пытаясь отыскать на ней крючки. Занимаясь этим, она бросила мимолетный взгляд на левое бедро Франчески. Когда она увидела там родимое пятно, ее рука онемела, а юбка выскользнула и упала на пол.

Франческа нагнулась и подняла ее.

— Вы тоже не можете с ней справиться? — спросила она.

— Что? — Реджина пристально взглянула на девушку. — Ах… да. — Она снова взяла юбку. — Такое… необычное родимое пятно, — заикаясь, сказала она, снова уставившись на родинку.

Франческа заметила, что хозяйка дома побледнела, а ее руки начали трястись.

— Да. Вы себя хорошо чувствуете, миссис Рэдклифф?

— Да… у меня немного… кружится голова. Мне нужно… присесть.

— Давайте я принесу вам воды? — обеспокоенно предложила Франческа. Реджина медленно повернула к ней голову и пристально вгляделась в лицо девушки. Она думала о том, как они похожи. Темные волосы, голубые глаза, одинаковый овал лица. Она вспомнила, что им обеим нравится бухгалтерия. Кто еще из женщин мог этим похвастаться? Она также слышала, как Франческа рассказывала, что родилась на реке. Но наверняка это всего лишь совпадение! Иначе и быть не может!

— Можно мне… взглянуть на родинку на вашем бедре еще раз? — Женщина хотела рассмотреть ее поближе. — Она… такая необычная.

Озадаченная ее просьбой, Франческа показала Реджине родинку.

— Мама назвала меня Франческа Старр, потому что родинка по форме напоминает звездочку, — пояснила девушка, в голосе которой смешались и гордость, и грусть.

Почти идеальная по форме пятиконечная звезда, отметила про себя Реджина. Определенно, на свете не могло быть двух таких звездочек. В ту лунную ночь, когда родилась ее малышка, она заметила на ее ножке родинку, и хотя это длилось всего несколько минут, она уверенно могла сказать, что родинка была в верхней части левого бедра. Она попыталась убедить себя в том, что родинка была такой крошечной, что она вполне могла ошибаться, но сердце подсказывало ей, что все верно. Родинка та самая, хотя Реджине казалось невероятным, что ее малышка выросла… и теперь сидит перед ней.

— Когда у тебя… день рождения? — спросила Реджина почти шепотом. В ожидании ответа она задержала дыхание и взмолилась, чтобы Франческа назвала любую другую дату, но только не третье октября.

Вопрос показался Франческе странным.

— Третьего октября. А почему вы спрашиваете?

Из груди Реджины вырвался сдавленный стон. Все еще надеясь на чудо, она задала следующий вопрос:

— В каком году ты родилась?

Монти говорил, что девушка совсем юная, но не упоминал возраста. Ее дочери сейчас было бы… семнадцать.