Моника Маккарти - Любовь без преград

Джанет поджала губы.

— Вы преувеличиваете мои способности. Уверяю вас, епископ понимает, какая существует опасность.

— А вы понимаете? — Его взгляд встретился с ее взглядом. — Обещайте, что вы уступите войну мужчинам и оставите ее, и тогда я позволю вам рассказать о вашем путешествии так, как вы хотите.

Джанет с трудом удержалась от резкого возражения, хотя внутри вся кипела от гнева. Все ранее смущающие ее чувства исчезли. «Уступить войну мужчинам». Юэн Ламонт считал женщин не более чем беспомощными, глупыми созданиями, которые нуждались в сильном мужчине, способном защитить их. Хотя он, конечно, отвечал высоким требованиям, она не хотела иметь дело с человеком, который рассуждал таким образом. Физической привлекательности недостаточно, какой бы действенной она ни была. Джанет должна благодарить его за то, что он напомнил ей об этом.

— Решайте быстрее, — сказал он. — Епископ уже идет.

Она ничего не слышала, однако спустя несколько мгновений нахмурилась, отчетливо различив приближающиеся шаги.

— Хорошо, я согласна, — сказала она, нисколько не чувствуя себя виноватой в том, что солгала. Она согласна с тем, что мужчины должны сражаться, но это не означает, что она не будет продолжать делать то, что делала до сих пор.

Юэн подозрительно сузил глаза, видимо, не поверив ей, но от дальнейших расспросов ее уберегло появление епископа.

Ламбертон приветливо улыбнулся ей, но улыбка исчезла с его лица, когда он увидел Юэна. Джанет не нуждалась в особой проницательности, чтобы заметить, что епископ был недоволен им.

— Мы ожидали вашего возвращения гораздо раньше, — сказал он Юэну. — Ваши друзья искали вас.

Джанет почувствовала, что Юэн мгновенно встревожился. Казалось, все мышцы его тела напряглись. Она отогнала от себя мысль о том, как приятно было ощущать их твердость…

Она вздрогнула. Боже мой, он превратил ее в распутную девицу!

— Когда я должен присоединиться к ним? — спросил он.

— Немедленно. — Ламбертон протянул ему послание, которое Юэн тотчас развернул и прочитал.

Джанет удивленно вскинула брови. В дополнение к беглому владению несколькими языками этот простой солдат к тому же умел читать.

Не успела она обратиться к нему с вопросом, как он повернулся к ней и быстро поклонился.

— Миледи.

О Боже, он уходит. Возможно, она никогда больше его не увидит. Но ведь этого она и хотела, не так ли?

— Месье, — чуть слышно произнесла она и поклонилась в ответ.

Он колебался, словно хотел что-то сказать, но, как и она, не находил нужных слов. Наконец он произнес совсем не то, чего она ждала:

— Помните о вашем обещании.

Когда дверь со стуком закрылась за ним, Джанет подумала: тем лучше. Упрямый, относящийся свысока к женщинам как к слабым созданиям мужчина не для нее. Она уже достаточно натерпелась такого отношения со стороны своего отца и братьев. В последние несколько лет она убедилась в том, что давно знала: ей гораздо лучше быть одной.

Юэн ни на мгновение не поверил ей. Хотя он и не собирался рассказывать Ламбертону о том, что произошло в лесу, тем не менее свое критическое мнение относительно использования монашек в качестве курьеров он решил выразить Брюсу.

Но этот разговор подождет. Послание, которое он получил, было от Ястреба. По-видимому, Сазерленд нуждался в помощи, и им необходимо было как можно скорее вывезти его и его жену из Англии. Юэн отправился на побережье севернее замка Берик и присоединился к своим соратникам-гвардейцам, когда они двигались в направлении Хантливуда, где Мэри Мара, жена Сазерленда, томилась с надеждой на спасение.

Когда друзья прибыли в назначенное место, оказалось, что Сазерленд не нуждался в них. Их «новобранец» показал себя достойным своего места в гвардии. Сначала он взорвал мост с помощью пороха, чтобы освободить свою жену, а потом положил два десятка англичан, чтобы освободиться самому.

Путешествие назад в замок Данстаффнэйдж на судне Ястреба заняло около суток. У жены Сазерленда по прибытии на корабль начались родовые схватки, и Юэн не скоро забудет ее болезненные крики.

Проклятие. Не зря мужчин не допускают к роженицам. Слышать, как страдает женщина, и быть не в силах помочь ей — это не каждый мужчина может выдержать.

Сазерленд, известный своим пылким нравом, удивил всех, оставаясь самым спокойным мужчиной на корабле. Юэн подумал, что если бы эта рожавшая женщина была его женой, то он, наверное, не выдержал бы и прыгнул за борт.

Когда перед его мысленным взором возник образ сестры Дженны, он постарался как можно скорее избавиться от него. Юэн знал, что когда-нибудь женится, но впервые серьезно подумал об этом. Он уловил иронию судьбы в том, что источником этих размышлений явилась монашка.

К счастью, наследник Сазерленда повременил со своим появлением на свет до благополучного прибытия в Данстаффнэйдж, и сестра Сазерленда Хелен, которая была целительницей в Хайлендской гвардии, смогла принять роды. По общим отзывам, мать и дитя чувствовали себя хорошо, но даже спустя два дня Сазерленд — или Лед, как его прозвали после того ужасного путешествия — выглядел ошеломленным, как человек, который участвовал в долгой жестокой битве и чудом остался жив.

Но Сазерленд не только принес в замок нового ребенка, вызвав тем самым всеобщий переполох, но и сумел добыть важные сведения о военных планах Эдварда, когда к концу месяца закончится перемирие. На горизонте снова замаячила война с Англией, и каждый член Хайлендской гвардии жаждал вернуться к своей работе, чтобы укрепить правление короля Брюса и нанести серьезное поражение англичанам.

Тем не менее Юэн не забывал о сестре Дженне (черт знает почему) и о своем намерении поговорить с Брюсом о возрастающей опасности для монашек, исполнявших роль курьеров. Обычно Юэн предпочитал оставаться в тени, но ради этой цели готов был сделать исключение.

Через два дня после их возвращения он вошел в главный зал, где уже царило оживление в связи с предстоящим обедом, и двинулся к помосту, намереваясь просить о личной встрече с королем в отдельном помещении.

Юэн обогнул ряд опирающихся на козлы столов в восточной части зала, лавируя между служанками с большими блюдами с едой. При этом он взглянул в сторону головного стола и увидел женщину, сидевшую рядом с королем.

Он замер и ощутил странную дрожь, пробежавшую по спине и распространившуюся по всему телу. Голова женщины склонилась к королю, и ее густые золотистые волосы напомнили ему другие переливающиеся пряди: от светло-серебристых до темно-золотистых. Он никогда не видел ничего подобного, пока не встретил сестру Дженну.

Бросив быстрый взгляд на мужчину, сидевшего по другую сторону от нее, Юэн понял, что это Мэри Мара, жена Сазерленда, которая впервые появилась в обществе после рождения ребенка. И он впервые мог рассмотреть ее при свете. На корабле он старался держаться как можно дальше от нее.