Джо Беверли - Скандальная графиня

Дрессер мысленно проклинал Эрнескрофтов – даже невзирая на то что их хитрость могла в итоге привести к исполнению его самого горячего желания.

Нет, все должно было быть не так! Совсем не так! И Джорджия не должна сейчас рыдать в его объятиях!

Кто мог прислать ей эту мерзость? Кто бы это ни был, его цель вовсе не очередной скандал. Он попросту желал причинить ей боль.

Селлерби, дабы отомстить за давешнее унижение на маскараде? Или мисс Кардус, пышущая злобой? Или какой-нибудь иной негодяй, возмущенный появлением в свете скандальной леди Мей, которую вдобавок избрали публично продемонстрировать этого чертова механического голубя?..

Когда же это закончится?!

Рыдания Джорджии мало-помалу стихали, она достала из кармана платок и вытерла покрасневшие глаза.

– Прости, это так глупо.

– Ничуть не глупо. Наверняка омерзительная картинка шокировала тебя. – Он бережно убрал рыжую прядь, упавшую ей на глаза. – Сожалею, что тебе пришлось увидеть это, но всегда лучше знать, что у тебя есть враги.

– Но я вовсе не желаю иметь врагов!

Дрессер взял в ладони ее лицо и нежно поцеловал дрожащие губы:

– Будь храброй, Джорджия.

Позади них раздалось деликатное покашливание.

Джорджия стремительно спрыгнула с колен Дрессера. А он сам изготовился встретить опасность лицом к лицу, однако увидел лишь стройного джентльмена в простом, но элегантном синем сюртуке. Дионис!

– Перри! – вскричала Джорджия, подбегая к брату. – Закрой-ка дверь поскорее! Это не то, о чем ты подумал… Впрочем, ладно, именно то. Но я потрясена до глубины души!

– Чем же именно? – спросил достопочтенный Перегрин Перриман, и его холодноватая манера возмутила Дрессера. Неужели перед ним новый враг? Который может лишить его всего, что так для него дорого?

– О, я не желаю даже говорить об этом! – быстро сказала Джорджия. – Присядь-ка. Ты знаком с лордом Дрессером?

Перриман отвесил изящный поклон, изобличавший в нем прекрасного танцора, и Дрессер вынужден был ответить тем же. Достав их кармана листок, он передал его Перриману.

Джорджия отвернулась и отошла к окну.

– Наверняка ваш брат это уже видел, – сказал Дрессер.

Перриман убрал листок в карман:

– Увы, это так. Сожалею, Джорджи. Как это попало к тебе?

Джорджия повернулась к брату – казалось, она вполне овладела собой.

– Это прислали мне по почте. Вместо письма. Запечатанное сургучом.

Перриман поднял с пола листок, в котором прежде была заключена карикатура.

– Естественно, сургуч без печати. Подписано «Н. Трю». Имя наверняка вымышленное.

Дрессер всем сердцем желал вновь обнять Джорджию. Стоя у окна, она выглядела такой беззащитной, к тому же Перриман уже видел, как они обнимались. Однако он сдержался – незачем было подливать масла в огонь, и без того ярко пылающий.

– Элоиза Кардус? – спросил Перри. – Или еще какая-нибудь кумушка, позавидовавшая твоему успеху на маскараде?

– Кажется, Нерисса Тремеллин не на шутку на меня разозлилась.

– И не без повода.

– Но это мог быть кто угодно! – воскликнула Джорджия. – В этом-то и проблема. Похоже, меня со всех сторон окружают враги, и я понятия не имею, кто именно и что именно предпримет в следующий раз. Я и не подозревала, насколько серьезно мое положение. Ну почему, почему никто меня не предупредил?

Дрессер обнял Джорджию, не стесняясь Перри:

– Тебя защищали всеми возможными способами – и, вероятно, не напрасно. Если бы ты знала всю правду, разве смогла бы вернуться в свет с гордо поднятой головой?

Джорджия взглянула на брата. На ресницах ее все еще блестели слезинки.

– Наверное, нет, однако теперь я все знаю. – Она уткнулась лбом в грудь Дрессера. – И понятия не имею, как мне жить дальше.

– Будь мужественной, Джорджи. В тебе течет кровь Перриманов.

Дрессеру захотелось тут же придушить Перри – однако, похоже, его слова помогли Джорджии собраться с духом.

– Для тебя это новость, – продолжал Перри, – но в городе такие картинки гуляют по рукам уже давно. И то, что эта гадость попала к тебе в руки, ничего не меняет – если, разумеется, ты сама не позволишь.

Перри не возражал против их объятий, однако Дрессер почти физически ощущал некий холодок. Достопочтенный Перегрин Перриман был любимым братом Джорджии, и она весьма дорожила его мнением.

– А теперь, коль скоро все так повернулось, – сказал Перри, – прикажи-ка подать чаю, сестренка, и мы спокойно обсудим детали.

Джорджия отстранилась от Дрессера и позвонила в колокольчик. Как бы то ни было, она ощутимо успокоилась, так что, возможно, Перри знал, что делал.

– Ты предлагаешь обсудить детали? – спросила Джорджия.

– Именно так, – ответил Перриман. – Похоже, в мое отсутствие произошло немало всего…

– Я не просила тебя уезжать на север так надолго!

– Ты не просила. Это была просьба моего друга, по отношению к которому мой долг перевесил долг перед сестрой. По крайней мере на тот момент.

Явился лакей и тотчас отправился за чаем.

– Признаю, я не ожидал, что в мое отсутствие возникнут существенные проблемы, – сказал Перриман. – Сожалею, что ошибся.

– Собственно, и я не ожидала. – Джорджия устало откинулась на спинку дивана. – По крайней мере такой поворот событий для меня полная неожиданность.

Дрессер собирался было присесть с ней рядом, но все же сел на стул.

Ему казалось несправедливым, что не он, а Перриман сидит подле нее и даже держит за руку.

– Ну, рассказывай, что тут приключилось.

– Отец не позволил мне ехать в Лондон, и я отправилась навестить Уинни в Хаммерсмит. Она устроила бал в мою честь, хотя все разговаривали там исключительно о политике. Сначала я намеревалась одеться скромно, дабы предотвратить лишние разговоры, но… не удержалась. Просто это была бы не я… Ты ведь меня понимаешь?

Перри улыбнулся:

– Отлично понимаю. И что ты надела?

– «Павлинье платье», помнишь?

– Еще бы! Молодчина!

– Ты правда так считаешь? Я сейчас думаю, что если бы тогда…

– Нет. Когда дикие звери берут тебя в кольцо, нельзя показывать страх.

Дрессер согласился, однако прибавил:

– И это весьма нелегко, Перриман.

Перри взглянул на него, но не успел ничего сказать: явился слуга с чайным подносом. Джорджия тотчас захлопотала у столика – возможно, это сейчас приносило ей облегчение.

– Вы были на балу в честь моей сестры, Дрессер? – спросил Перриман.

– Да, был.

– Каково ваше мнение?

– Гости обнаруживали нескрываемое любопытство. Кто-то охотно поверил в скандал, кто-то – нет. Были и такие, кто в открытую ждал дополнительного развлечения.

– Что весьма характерно как для деревни, так и для столицы. – Перриман вздохнул. – Бьюсь об заклад, точно так же обстоит дело на флоте и в кофейнях.