Дженнифер Хеймор - Соблазнительное предложение

– Генри Кертис существует на самом деле, Эмма. Я снова могу им стать. Запросто.

– Так, значит, ты этого хочешь? – уточнила она, отчетливо слыша горечь в собственном голосе. – Вернуться со мной в Бристоль и начать все сначала?

У него сделалась кислая физиономия.

– Конечно, нет. Это унылое существование не для меня.

– Где наши деньги, Генри? О, простите меня, мистер Мортон?

Лицо мгновенно сделалось бесстрастным.

– Ваши деньги? Не понимаю, о чем ты.

– Деньги, которые ты украл у моего отца.

– Я ничего не крал.

– Значит, ты признаешься, что сфальсифицировал личность и свою смерть, но по-прежнему настаиваешь, что не похищал денег моего отца? Но если ты делал все это не ради денег, то ради чего? Ко мне это, безусловно, не имело никакого отношения. Ты не только лжец, но и вор.

Он изучал ее лицо, сощурив глаза до щелок, и этим напомнил ей змею, решающую, нападать или нет на существо, осмелившееся потревожить логово.

Эмма покосилась на оружие, все еще направленное на нее, и сделала медленный вдох, пытаясь успокоиться. Она по-прежнему не сомневалась, что он хочет ее убить, просто выжидает подходящего момента и места, чтобы не навлечь на себя подозрений и, как всегда, остаться ни при чем. Он хитрый, коварный лжец, и хотя его все еще легко принять за человека, которого, как ей когда-то казалось, она любила, нельзя забывать о его подлости. Ни на секунду. Это может стоить ей жизни.

– Я бы посоветовал тебе прекратить обвинять меня, Эмма. Не думаю, что ты можешь разговаривать со мной с позиции силы. – Он многозначительно посмотрел на пистолет.

Эмма все так же медленно выдохнула. Вряд ли он хладнокровно убьет ее в карете посреди Лондона. Даже глухой ночью тут могут оказаться свидетели, а ему этого не нужно. Хотя он уже принимал поспешные, необдуманные решения и не всегда вел себя осторожно. Например, изобразил собственную смерть, но при этом оставил доказательства существования Роджера Мортона. Он подлец, но не способен сохранять холодный рассудок. Если Эмма сумеет его разозлить, он наверняка сделает что-нибудь необдуманное. Себе во вред и ей тоже.

Эмма прикусила губу.

– Скажи мне одну вещь, – мягко попросила она. – Что это за история с герцогиней Трент?

Мортон скривил губы и откинулся на сиденье, но чертов пистолет все еще оставался направленным в ее грудь.

– Эта женщина – настоящая мегера. Ты знала?

Эмма покачала головой.

– А в чем, собственно, дело? Неужели говорят, что я ее похитил, а потом расправился с ней?

– Толком никто ничего не знает, – пробормотала Эмма.

– Ничего подобного не было. – Он коротко, насмешливо рассмеялся. – Мне пришлось терпеть ее целый месяц из-за того человека, которому я задолжал. Он простил мне долг в обмен на некоторые услуги.

– Пари, надо полагать? Вроде того, что ты заключил, утверждая, что через три месяца я буду беременна?

Он вскинул бровь.

– Да, что-то в этом роде. Неужели Ван Хорн потребовал выигрыш?

Эмма сидела неподвижно, только стиснула кулаки, чтобы не наброситься на него.

– Да.

Он нахмурился.

– И сколько? Сотню гиней?

– Пять сотен, – выдавила она.

– Ага. – Мортон небрежно отмахнулся. – Ну да, это пари было похожим. Когда он предложил простить мне долг, если я приведу к нему герцогиню, мне показалось, что это самый простой способ расплатиться. Тогда я подумал, что это будет неплохое развлечение. Мне требовалось как-то отвлечься.

– А что это за человек?

– Старый цыган. – Мортон покачал головой. – С манерами английского джентльмена, но при этом один из самых больших подлецов своей расы.

– И ты похитил герцогиню?

Он неодобрительно поцокал языком.

– «Похитил» – это слишком сильное слово, Эмма. Не было ничего похожего. Она пошла со мной достаточно добровольно – после того, как перестала швыряться в меня вещами.

Эмма нахмурилась.

– Но зачем ему это было нужно?

– Вообще это не мое дело, но из того, что я понял, эти двое были когда-то любовниками. И он хотел ее вернуть.

– Что?

– Неужели это так удивительно?

Эмма уставилась себе на колени, вспоминая все, что Люк рассказывал ей о вдовствующей герцогине Трент. У нее было много любовников, и как минимум двое детей родились вне брака. Не будет такой уж натяжкой предположить, что одним из этих любовников был цыган.

– Но почему он сам за ней не пришел?

– О, ты говоришь в точности, как герцогиня. «В таком случае, почему его тут нет? – вопила она. – Скажи ему, что я никуда не пойду, пока он не явится сам!» Но он не мог прийти, поэтому и дал мне такое поручение. В конце концов я убедил ее пойти со мной.

– И ты отвез ее в Уэльс?

– Да, в Кардифф. – Темные глаза уставились на нее. – Так близко к моей Эмме. Знаешь, я ведь интересовался, как у тебя дела.

От бешенства в лицо бросился жар. Если он интересовался, как у нее дела, значит, знал, как она боролась за выживание. И не сделал ничего, чтобы помочь, ничего, чтобы хоть как-то облегчить последствия своего гнусного поступка.

– Ты не имел на это права, – огрызнулась она.

– Вот об этом можно поспорить, – хладнокровно парировал он.

– Ты не смеешь предъявлять на меня какие-то права, потому что считался – и считаешься – умершим!

Он просто пожал плечами, видимо, считая бессмысленным спорить. Очевидно, решил, что хотя формально они все еще считаются женатыми, брак закончится, когда он ее убьет.

Эмма сменила тему, все равно это ни к чему не приведет. Но ради Люка необходимо выяснить, что случилось с его матерью.

– Значит, ты увез ее в Кардифф. И что произошло дальше?

– Мы ждали, когда появится этот цыган. И надо сказать, он не торопился. Думаю, он решил как можно дольше терзать меня капризами этой леди. И освободил только тогда, когда я был готов ее удушить.

– А как его зовут?

Он метнул на нее взгляд, затем пожал плечами, решив, что это уже несущественно.

– Его английское имя – Стивен Лоуэлл. Не знаю, как его называют соплеменники на своем варварском языке.

Эмма постаралась хорошенько запомнить имя.

– Значит, в конце концов он пришел за герцогиней. И как она себя повела?

– Не знаю, – сухо ответил Мортон. – Я не присутствовал при их воссоединении. Лоуэлл явился ко мне и заявил, что больше во мне не нуждается, так что я сразу же уехал из Кардиффа. Был сыт им по горло.

– Но ты знаешь, куда он собирался ее отвезти?

– Разумеется, нет. Полагаю, будет таскать по всей стране. Разве не этим занимаются цыгане? Ведут кочевую жизнь, незаконно поселяясь на землях, принадлежащих другим людям.

– Ты сказал, у него манеры джентльмена. Вот я и подумала, что у него где-нибудь есть настоящий дом.

Мортон хмыкнул.

– Сомневаюсь. – Он махнул рукой. – Да какая разница? Мне нет дела ни до этой мегеры герцогини, ни до Лоуэлла. Зато теперь у меня на один долг меньше.