Анна Бартон - Во власти обольстителя

— О! — сказала Аннабелл. Тетушки, сидевшие по обеим сторонам стола, дружно закивали головами. Разноцветные перья и банты пришли в волнообразное движение, вызывая у Аннабелл легкое головокружение, но она все равно улыбнулась. Однако ее не оставляло ощущение, что она здесь посторонняя. Словно все знают какую-то тайну и не хотят делиться с ней.

Но бал закончится скоро. И когда это случится, она упакует свои вещички и вернется в свою настоящую жизнь. Пусть монотонная и трудная, но то еежизнь.

Наконец с десертом было покончено. Дамы привели себя в порядок и двинулись в бальный зал шелковым облаком пастельных тонов. Колоссальных размеров зал с высоченными стрельчатыми потолками, казалось, был перенесен сюда прямиком из какого-то католического собора. В пяти хрустальных люстрах сотни свечей сияли так, что на них было больно смотреть. Вдоль одной стены были настежь распахнуты французские двери, приглашая выйти на террасу. Легкий ветерок доносил в зал аромат роз из сада, напоминая о том, что Лондон остался в десятках миль отсюда. Под звуки струнного квартета изысканно одетые дамы и джентльмены прогуливались взад-вперед.

И вот бальная ночь началась!

Оливия и Роуз, одинаково прекрасные, грациозно принимали комплименты и давали понять любому, будь то маркиза или житель маленького городка, что они самые желанные гости в их доме. Понимая, что она здесь чужая, Аннабелл ушла в дальний конец зала, где под сенью дюжины пальм в горшках были расставлены кресла. Эту территорию уже оккупировали тетушки. Аннабелл быстро нашла себе занятие — угощать их лимонадом или шампанским, причем лимонад пили немногие, зато на шампанское налегало большинство этих престарелых любительниц светских развлечений.

Перед началом первого танца Аннабелл, извинившись, подошла к Оливии, которая стояла ближе к середине. Оуэн горделиво вывел Роуз в центр зала. Оркестр заиграл первые аккорды вальса, и он повел дебютантку в танце широкими кругами, захватывая все большее и большее пространство, к восторгу публики.

Загипнотизированная его атлетической грацией, тронутая любовью к сестре, светившейся в его глазах, Аннабелл вздохнула. Как бы ей хотелось оказаться сейчас в этих объятиях!

В этом желании она оказалась не одинока.

— Ты маленькая, нахальная мерзавка! — раздался за спиной Аннабелл обманчиво ласковый голосок. Мурашки побежали у нее по спине. Мисс Старлинг!

Аннабелл посмотрела направо, где только что стояла Оливия. Но теперь до нее, о чем-то увлеченно говорящей с мистером Эверилом, было несколько ярдов.

— Леди Оливия тебя не спасет. — Голубые глаза буравили ее. Мисс Старлинг была красивее половины присутствовавших женщин. И самая злая. — Я ведь предупредила тебя, чтобы ты держалась подальше от герцога и его сестер. Ты забыла, что мне достаточно лишь шепнуть пару слов, и от тебя вместе с сестрами Хантфорда ничего не останется?

— Завтра утром я уезжаю и возвращаюсь в магазин. — Аннабелл изо всех сил старалась, чтобы дрожь в голосе не выдала ее, но колени предательски тряслись.

— Не сомневаюсь, у тебя в голове полно романтических бредней насчет герцога, но не обманывай себя. Ты можешь, конечно, вычистить рабочую грязь из-под ногтей и напялить на себя дорогое платье, но все равно останешься лишь портнихой и никем другим. Хотя нет, можешь податься в проститутки.

Страх, который сотрясал ее до основания, вдруг исчез, освободив место для гнева. Еще несколько недель назад она сама думала точно так же, как говорила мисс Старлинг. Но сейчас Аннабелл точно знала, кто она такая — портниха, вымогательница, дочь, сестра, подруга, а еще… Женщина, которая любит!

— Можете величать меня как угодно. Это ваше право. Но, пожалуйста, не надо портить Роуз дебют. Я сошлюсь на головную боль и отправлюсь в свою комнату, а завтра с утра пораньше отправлюсь в Лондон.

— Какое благородство! — Мисс Старлинг деланно зевнула. — Убирайся, пока я не рассказала завзятым деревенским сплетницам, что ты соблазнила Хантфорда, вместо того чтобы присматривать за его невинными сестричками. Вон отсюда! — Надо бы пугнуть это злое насекомое!

Но в этот момент первый танец кончился. Оуэн подвел Роуз к Чарлзу. Тот склонился в поклоне, глаза светились благодарностью за публичное признание.

— Мне, по-моему, знаком этот мужчина, — пробормотала мисс Старлинг.

— Это Чарлз — главный на герцогской конюшне, — объяснила Аннабелл.

— Конюх? Это у него с Роуз… Боже правый! Вся семейка сбрендила. Одно дело — заводить шашни со слугами. Но на публике… Какой стыд! — Тут она въехала Аннабелл локтем в бок. И весьма ощутимо. — Быстро уходи. Сюда идет Хантфорд, явно чтобы пригласить меня на танец. Можно было бы отказать ему, но у меня определенно есть слабость к герцогам.

Аннабелл подняла голову и увидела, что он действительно идет в их направлении. При виде этой самоуверенной усмешки и уверенной походки ее опять одолела робость. Это как раз те две его характерные особенности, которых ей будет не хватать, пока воспоминания о нем не сотрутся полностью. Через какое-то время боль пройдет.

Правда, произойдет это не слишком скоро.

Решив скрыться в толпе, она сделала несколько шагов назад.

— Белл!

Аннабелл приросла к полу, подумав, что ослышалась.

— Мисс Аннабелл Ханикоут!

С высоты своего роста Оуэн легко разглядел ее в толпе. Когда герцог прошел мимо мисс Старлинг, та просто остолбенела.

И вот он стоит перед Аннабелл.

— Пойдем со мной, потанцуем.

Это не просьба, это приказ. Аннабелл вдруг подумала, что нужно отказаться. Просто спектакль какой-то! Мисс Старлинг выглядывала у него из-за спины, посылая Аннабелл уничтожающие взгляды. Толпа раскрыла рты, наблюдая за разворачивавшейся перед ней сценой.

Надо было дать ему вежливый отказ, а лучше всего — умчаться к себе в комнату.

Но зеленые глаза Оуэна умоляли: «Пойдем со мной».

Аннабелл взяла предложенную ей сильную теплую руку Оуэна и последовала за ним в центр зала.

Аннабелл с Оуэном вышли в центр зала. Первой ее мыслью была та, что оркестр должен начать играть. Но музыканты, закончив первый круг, уже сделали перерыв.

Вторая мысль была о том, что они единственные стоят в паре. Вокруг них больше не было никого, только пустое пространство, по краям которого толпилось, на первый взгляд, все население Англии.

Третьим ей пришло в голову, что две женщины, стоявшие в отдалении, странно походили на мамочку и Дафну. Но их не могло здесь быть, им неоткуда было взять такие потрясающе красивые платья. Такие же красивые, как и платье на ней.

О Боже!

— Ваша светлость, — зашептала Аннабелл. — Почему мне не сказали, что моя мать и сестра присутствуют на балу?