Лора Лэндон - Уловки любви

Рейборн с трудом держал себя в руках.

— Нет, дело обстоит не так. Ты знаешь, что содержание, полагающееся тебе в каждом квартале, более чем щедрое. Возможно, если бы ты сократил суммы, которые тратишь на любовниц, или ограничил свои проигрыши за карточным столом, ты был бы в состоянии сам оплатить свои долги, а не ожидал бы, что я буду их покрывать.

По лицу кузена медленно расплылась невинная усмешка, его красивые черты обрели то выражение, благодаря которому он всегда, еще с самого раннего детства, получал все, что пожелает.

— Не это ли ты сам обещал моему отцу? — спросил он, почти провоцируя Рейборна возразить. — Когда он лежал на смертном одре, разве ты не пообещал ему, что будешь всегда меня обеспечивать?

Рейборн тяжело вздохнул. Потом решительными шагами двинулся к кузену. На толстом персидском ковре его шаги были почти неслышны. Все это время он неотрывно смотрел кузену в глаза своим суровым взглядом, который составлял неотъемлемую часть его обычного облика. Пришло время занять твердую позицию. Настала пора положить конец непомерным тратам его кузена.

— Нет. Я не забыл, что обещал твоему отцу. А вот ты неправильно истолковал мое обещание.

Винсент заметил, что в глазах кузена мелькнуло выражение растерянности. Но этот взгляд быстро сменился так хорошо знакомой Винсенту подкупающей улыбкой.

— Ах, оставь, кузен. — Кевин Жермен выставил вперед руки. — Я прекрасно помню, что ты обещал.

— Тогда ты должен помнить, что я обещал твоему отцу позаботиться о твоем благополучии.

Жермен пожал плечами:

— Не вижу, в чем проблема. Просто относись к каждому счету как к жизненно необходимому для моего благополучия.

Винсент так крепко сжал кулаки, что рукам стало больно. Его кузен знал, как довести его до потери самообладания. Но в этот раз он этого не допустит. В холле громко пробили часы, отбивая четверть часа, и продолжили свое нескончаемое равномерное тиканье. И в унисон с медленными, мерными ударами маятника в голове Винсента пульсировала боль.

— Полно, Рейборн. Эти твои сомнения меня не испугают. Что значит жалкая тысяча фунтов по сравнению с несметным состоянием Рейборна? Можно подумать, что тебе не хватает денег.

У Винсента в голове оглушительно шумела кровь, плечи одеревенели. Как же до этого дошло? Неужели его кузен в самом деле такой транжира, что может потратить сколько угодно, и пределов его тратам вовсе не существует?

— В чем дело? — спросил молодой человек. Он встал и подошел к столику, на котором стояли напитки. — Тебе нравится чувствовать надо мной власть, потому что ты держишь в руках мой кошелек? Ты что, надеешься, что я стану тебя умолять?

Винсент встрепенулся.

— Я никогда не заставлял тебя умолять.

Кузен налил себе бренди, залпом выпил и со стуком поставил стакан на стол.

— Ну, не в прямом смысле…

Винсент почувствовал внезапное напряжение в шее и потер затылок.

— Думаешь, я этого хочу? — Он был в полной растерянности, не зная, как справиться с кузеном. — Чтобы ты меня умолял?

— А чего же еще? Ты демонстрируешь свое превосходство, снисходительный подход по отношению ко мне, как будто имеешь право устанавливать правила, по которым я должен жить. Ты пытаешься диктовать мне мои поступки, чтобы я стал таким же занудным, степенным, придирчивым и напыщенным членом общества, как ты. Упаси Бог, чтобы мне пришлось вести такую скучную жизнь, как твоя. Ладно. — Он рассек рукой воздух. — Наслаждайся этим, пока можешь. У тебя осталось всего три года до тех пор, когда мне исполнится двадцать пять. А потом я получу полную власть над моим наследством.

Винсент повернулся к нему.

— Если дело пойдет такими темпами, тебе скоро не над чем будет получать власть, наследства не останется.

— Ну, тогда мне придется и дальше полагаться на обещание, которое ты дал моему отцу, не так ли?

От такой наглости кузена Рейборн даже опешил.

— Ты когда-нибудь задумывался, откуда берутся деньги, которые ты тратишь? Думал о том, сколько часов труда вложено в состояние, которое ты проматываешь каждый день? Задумывался, как тяжело приходится трудиться людям, за которых ты несешь ответственность, для того чтобы оплатить, к примеру, одежду, что у тебя на плечах? — Рейборн шагнул к кузену. — Очевидно, нет. — В его голосе было столько же сожаления, сколько и гнева. — Потому что ты всегда получал все готовое, так, словно никому не потребовалось приложить никаких усилий, чтобы обеспечить твое удовольствие. И эту ошибку я намерен исправить.

Молодой транжира просто не оставил ему выбора. Кевину нужно преподать урок. Нужно научить его ответственности, пока не поздно.

— Если я изменю что-то сейчас, возможно, к двадцати пяти годам ты станешь достаточно ответственным человеком, чтобы управлять своим наследством.

— А если нет? Уж не намекаешь ли ты, что больше не придешь мне на помощь? — Губы Кевина изогнулись в дерзкой усмешке. — Не думаю, Рейборн. Это не в твоем характере. Ты слишком благородный, ваша светлость. Слишком… ответственный.

Кевин налил себе еще одну порцию дорогого бренди и одним глотком осушил стакан.

Винсент подождал, когда кузен закончит, потом встретился с ним взглядом.

— Садись!

— Я предпочитаю стоять. — Он вернулся к своей прежней легкомысленной манере. — Вообще-то, если ты уже заканчиваешь, я бы предпочел удалиться. У меня назначена важная встреча, и я чувствую, что мне сейчас сопутствует удача.

Винсент понизил голос почти до шепота и властно повторил:

— Садись.

Кузен еще колебался, по-видимому, раздумывая, не игнорировать ли явные предостерегающие признаки, которые показывал Рейборн, но потом здравый смысл все-таки победил, и он сел и стал ждать. Винсент поднял со стола толстую пачку счетов и выпустил их из рук, дав им упасть обратно на стол.

— Я уже сегодня пошлю моему поверенному записку, чтобы он полностью оплатил эти счета.

Уголки рта молодого человека приподнялись в понимающей улыбке.

— К каждому платежу будет прилагаться письмо, подписанное лично мной. Каждый торговец и хозяин будет извещен о том, что это последний долг Кевина Жермена, который покрывает герцог Рейборн.

Жермен вскочил со стула.

— Что ты сказал?

— Кевин, ты все слышал. Ты больше не получишь от меня денег.

— Ты не можешь так говорить! Ты обещал моему отцу…

— Я пообещал твоему отцу позаботиться о твоем благополучии, — перебил его Винсент. — И именно это я намерен сделать. Тебе нужно научиться очень многому, осознать огромную ответственность, которая когда-то ляжет на твои плечи.

Винсент подошел к столику и налил в стакан щедрую порцию виски. Обычно он выпивал одну порцию бренди во второй половине дня, перед встречами и мероприятиями, намеченными на вечер, но сегодня ему необходимо было виски, чтобы успокоиться. Он сделал большой глоток, потом повернулся лицом к кузену.