Эрин Найтли - Вкус скандала

— Джейни, я не ребенок…

— Нет, ты все еще ребенок, и поэтому я за тебя отвечаю. — Брат посмотрел на нее с такой обидой и возмущением, что ее кольнуло чувство вины. Сестра глубоко вздохнула и заговорила, стараясь быть рассудительной: — Уэстон, мне жаль. Но дело в том, что я не могу себе позволить нанять кого-то еще. Ты мне нужен здесь для содержания нашего магазина на плаву.

На самом деле существовала еще одна причина, по которой мисс Бантинг не хотела отпускать брата: он был ее семьей, и рисковать жизнью на какой-то хлипкой лодке — не для него. Но это Джейн озвучивать не собиралась. Она опустила голову и попыталась поймать взгляд Уэстона. Парень стоял, грустно смотря в пол. Когда он посмотрел на сестру, она сказала:

— Если ты действительно мечтаешь стать моряком, тогда мы можем что-нибудь придумать. Но мне нужно время, чтобы подготовиться к такому сильному удару по нашему магазину. Согласись, это несправедливо просто так взять и бросить меня по своей прихоти. Знаешь, два года до совершеннолетия пролетят так быстро, что ты оглянуться не успеешь.

С бунтарским выражением лица и худенькими плечами, скованными напряжением, Уэстон выглядел совсем не похожим на милого мальчика, которого Джейн помогала растить матери. Ее сердце сжалось от одной только мысли, что скоро она останется одна. «Я действительно не готова к такому событию, — размышляла булочница, — и эти оставшиеся годы с братом нужны мне, как воздух».

Она протянула руку и заботливо убрала с его лба упавшую прядь волос.

— Обещаю, мы поговорим об этом позже и что-нибудь придумаем… какой-нибудь план действий. Если твое желание стать моряком останется до совершеннолетия — я не стану тебе мешать. Договорились?

Уэстон кивнул и встал, отстранившись от ее прикосновения.

— У меня есть работа.

Не сказав больше ни слова, он сердито затопал вверх по лестнице и громко хлопнул дверью.

Что это было? Воображение нарисовало Джейн картину: ее брат взбирается по оснастке высоко над палубой торгового судна, качающегося на волнах… она поежилась. Нет, в следующий раз, когда Эмерсон затеет вновь такой разговор, она его поколотит!

— Ты действительно не пойдешь с нами сегодня на музыкальный вечер? Без тебя мы потеряем половину удовольствия.

Для пущей убедительности Беатрис умоляюще посмотрела на брата своими большими голубыми глазами и захлопала ресницами. Ричард улыбнулся сестре.

— Бесполезно, Беа. Половина от ничего это все равно ничто, таким образом, мое отсутствие мало повлияет на твой вечер.

Она засмеялась и подошла к брату, сидящему на диване в библиотеке. Когда сестра плюхнулась рядом с ним, от резкого движения воздуха ее платье приятного розового цвета слегка раздулось.

— Извини, что нарушаю этикет. Я приберегаю хорошие манеры для музыкального вечера. Подозреваю, что там они мне очень понадобятся. Просидеть несколько часов с довольной улыбкой на лице, слушая духовые — невыносимо! Может, мне лучше остаться с тобой?

Беатрис, конечно, даже не догадывалась о его истинных планах на вторую половину дня. По версии, приготовленной для всей семьи, Ричард собирался провести тихий и спокойный вечер в клубе.

Граф отложил колоду карт, на которых вот уже час совершенно безуспешно пытался сосредоточиться. Наконец-то солнце стало садиться, озаряя комнату мягким розоватым светом. «Скоро стемнеет, и я смогу отправиться к Джейн», — думал лорд. Все его мысли витали вокруг предстоящей встречи. Цель его визита не оставляла сомнений. В кои-то веки Рейли радовался, что сестра его отвлекла. Он притворился, что не верит своим ушам:

— И пропустишь дуэт фагота и гобоя? Самый ожидаемый дуэт десятилетия! Я ни за что не лишу тебя такого удовольствия!

Беатрис покачала головой.

— Ну, ты же знаешь, миссис Уэмбли планировала этот вечер несколько месяцев. Я уверена, мисс Уэмбли и мисс Софи окажутся очень хороши. Печально, что их матери надеются на успешность и необычность этого вечера: редкие инструменты не привычны нашему слуху и вряд ли запомнятся.

— Да уж, в отличие от музыкантов. Только я не уверен, что девушке в ее первый сезон пойдет на пользу дурная слава.

— Я знаю. Бедная Софи! На прошлой неделе я видела ее в опере, она ужасно боится этого концерта.

— После этого начинаешь особенно ценить собственных родителей, не так ли?

Сестра рассмеялась.

— Точно. Я буду вечно благодарна маме за нежелание представлять мои сомнительные музыкальные способности на суд света. Другое дело, если бы я играла, как Чарити.

— Будь уверена, в таком случае ты бы давала концерты каждую неделю. Имея талант, стоит помнить о его оборотной стороне…

Беатрис подняла одну золотистую бровь и лукаво посмотрела на брата.

— Она очень талантливая, не так ли?

— Абсолютно согласен. Точно так же, как у тебя талант в живописи, а Эви превосходная наездница.

— Однако Чарити тебя не интересует. Я удивляюсь, почему.

Ричард нервно заерзал на кресле и бросил на сестру испепеляющий взгляд.

— Она очень славная, но не для меня.

— Да, я знаю. Я слышала, как ты говорил это отцу на прошлой неделе. Но мне все равно любопытно… Как насчет черноволосой красотки, которая тебя совершенно околдовала в парке? Это случайно не та же самая брюнетка, увлекшая тебя своим кулинарным мастерством?

Ричард быстро посмотрел сестре в глаза.

— Ты за нами шпионила! Этого следовало ожидать. Беа, я думал, ты уже выросла из этого возраста. Я просто обязан сейчас же тебя отшлепать.

«Маленькая ябеда! В детстве она вечно за всеми подслушивала, но теперь-то она взрослая женщина!» — думал граф.

Его угроза, казалось, совершенно не тронула Беатрис.

— Это вышло не нарочно. Меня послали уговорить папу присоединиться к нам в гостиной по случаю визита Эффингтонов. Я не виновата, если ты решил оставить дверь открытой, чтобы разговор на такую щекотливую тему мог услышать кто угодно. Ричард, ты должен радоваться, что это была я, а не одна из близняшек.

— Уверяю тебя, мне от этого нисколько не легче.

— Я заговорила об этом только потому, что мне до смерти хочется узнать: не наша ли с тобой учительница сумела завоевать твое сердце?

— Не говори ерунду! Мое сердце никто не завоевал. Беа, это жизнь, а не глупый любовный роман. Мужчине не обязательно влюбляться в девушку, чтобы с ней танцевать.

Беатрис закатила глаза.

— Конечно, нет, я этого и не говорила. Но я знаю тебя, братец. И я вижу, что за последний месяц ты стал каким-то другим. Я наблюдала за вами, когда вы были вместе, и видела, каким ты становился в ее присутствии.

— Поверить не могу, что мы вообще это обсуждаем. Мои романы вас не касаются, юная леди. А теперь уходи, пока я не решил рассказать маме о твоем тайном, глубоко скрытом желании самой дать концерт.