Мередит Дьюран - Скандальное лето

Лиза нахмурилась, раздосадованная этим замечанием.

— Но его больница — величайшее достижение! Второй такой нет во всей Англии! Там… самый низкий уровень смертности. Если Марвик не видит, что его брат добился грандиозных успехов, то он просто глупец!

Джеймс не ответил, задумчиво глядя на нее. В наступившей тишине Лиза вдруг поняла, как прозвучали ее слова, будто услышала себя со стороны: она только что с горячностью защищала Майкла. Так кто здесь глупец? Похоже, не Марвик. Она вновь закрыла глаза.

— Леди Элизабет де Грей, — произнес Джеймс. — Звучит прекрасно.

Лиза закусила губу.

— Не нужно, Джеймс.

— Людям он нравится. Его охотно примут в кругу наших друзей. Конечно, на мой вкус, он немного угрюмый…

— Угрюмый? — Лиза вытаращила глаза на Джеймса. — И это говорит мне мужчина, женившийся на леди-профессоре?

Санберн весело ухмыльнулся.

— Но Лидия вовсе не угрюмая. Ты сама увидишь, когда познакомишься с нею поближе. Ее ум, Лиззи… это нечто необыкновенное. Мне никогда не удается постичь ход ее мысли. Не перестаю удивляться, как я до сих пор ей не наскучил!

Что за вздор!

— Ты никогда не бываешь скучным. И если Лидия не угрюмая, то лорд Майкл и подавно.

— Но ведь он работает, знаешь ли. На его фоне все мы кажемся лентяями. — Джеймс нерешительно помолчал. — И потом та ужасная история с его родителями. Неудивительно, что он всегда… держался немного замкнуто. Вот откуда его резкость и язвительность.

Лиза повертела в руках кружевную отделку покрывала.

— Помнится, был громкий скандал в суде?

— Да, безобразный развод. Старый герцог обвинил свою жену во всех возможных грехах, самых непристойных, о которых не принято упоминать в печати. Да и сам герцог предстал не в лучшем свете. — Джеймс вздохнул. — Впрочем, я довольно смутно помню ту склоку. В основном по глупым шуткам в школе. Де Грей стал мишенью для насмешек со дня своего появления. Ему пришлось вынести немало издевательств, как ты можешь себе представить. Но он не оставался в долгу — На губах Санберна мелькнула улыбка. — Дрался, как дикий маленький зверек. Чертовски ловко орудовал кулаками. Не то чтобы я его осуждал, — хмуро добавил Джеймс. — Мало чести пасовать перед обидчиками. В таких случаях следует платить той же монетой.

Элизабет легко догадалась, о чем подумал Санберн. Больше всего Джеймс ненавидел отца за то, что тот бросил свою дочь Стеллу, оставив на произвол мужа, жестокого тирана. Сестра Джеймса убила мужа и находилась теперь в лечебнице для душевнобольных в Кенте.

— Стелла не отвечает на мои письма, — тихо сказала Лиза. Когда-то они со Стеллой были очень близки. Но все попытки Лизы поддержать сестру Джеймса, напомнив о былой дружбе, разбивались о молчание Стеллы. — Ты говорил, что ей… стало лучше; Но она не пишет. Не знаю почему.

Джеймс неопределенно пожал плечами:

— Не могу сказать. Я добился бы ее освобождения хоть завтра, если б она захотела. Но Стелла будто чего-то ждет. Может, смерти нашего отца? Что ж, я ее не виню. — Губы Джеймса сурово сжались. — Ей не место в лечебнице, Лиззи. Она так же разумна, как ты или я. — Он горько рассмеялся. — Пожалуй, даже разумнее. Я виделся с ней незадолго до своей свадьбы. Я говорил тебе?

— Да, — прошептала Лиза.

Джеймс сокрушенно покачал головой.

— Она прекрасно выглядела. И все же Стелла настаивала на том, чтобы остаться… взаперти, словно зверь… — Санберн шумно вздохнул. — Лидия говорит, я должен оставить сестру в покое. Не нужно пытаться ее образумить. Следует ждать, пока она будет готова.

Лиза накрыла ладонью руку Джеймса. Гримаса боли на его лице заставила ее сердце сжаться.

— Лидия права, — мягко проговорила она. — Дай Стелле право выбирать. Она вернется к нам, когда придет время.

Джеймс на мгновение сжал пальцы Лизы, прежде чем отнять руку.

— Черт побери, — проворчал он. — Я восхищаюсь де Греем. На удар нужно отвечать ударом. На несправедливость — яростью. Если ты в аду, так сожги его дотла. Это лучше, чем покорно терпеть.

Немного встревоженная, Лиза откинулась на подушки. Если Джеймс решил, что Майкл чем-то похож на Стеллу, то теперь непременно станет его расхваливать, пытаясь представить перед Лизой в самом выгодном свете.

— Джеймс, Майкл меня не интересует. — «Ради него и ради себя самой ты не должна думать о нем», — напомнила себе она.

Санберн кивнул.

— Ты маленькая пессимистка, измученная жизнью, и я обожаю тебя за это. Но послушай бывалого человека: любовь еще способна превратить тебя в оптимистку.

Лиза невесело усмехнулась.

— В тебе говорит не оптимизм, а идеализм, Джеймс. Даже если бы кто-то и нашел свою любовь…

Немного помолчав, Санберн ласково заметил:

— Кто-то вроде тебя?

Лиза почувствовала тяжесть в груди, словно сердце ее превратилось в камень.

— Найти свою любовь еще не значит сохранить ее.

— Вот как? — Джеймс поднялся. Улыбка на его губах вовсе не казалась ободряющей. — Так докажи это, — предложил он. — Спустись в гостиную и пофлиртуй с Уэстоном для меня.

В отсутствие Лизы гости занимали себя как могли. Кэтрин Хоторн прониклась необъяснимым интересом к Уэстону. Джейн угрюмо дулась. Как только Лиза вышла на террасу, где был подан вечерний чай, Холлистер тотчас попытался увлечь ее в сторону для приватной беседы.

Глядя на его спокойное красивое лицо, Лиза неожиданно почувствовала досаду. Заговаривать о женитьбе после столь непродолжительного знакомства просто оскорбительно. Не мог Холлистер хотя бы притвориться, будто его интересует, что Лиза за человек? Или по крайней мере изобразить волнение, беспокойство? Он определенно возомнил, что с его деньгами, красивой наружностью и новоиспеченным титулом сможет без труда заполучить Элизабет Чаддерли.

Она отклонила его приглашение, сославшись на обязанности хозяйки, а затем старательно избегала его общества, постоянно разговаривая с кем-то другим. Со всеми, кроме Майкла, которого она сторонилась.

А Майкл, казалось, твердо решил помогать ей в этом.

В половине восьмого все перешли в гостиную, и Лиза, не заметив Майкла, приблизилась к кучке гостей, в которой он стоял. Свою ошибку она поняла, лишь когда Майкл отвернулся, чтобы направиться к Джейн и Форбсам. Вопреки всякой логике его бегство уязвило Лизу. Глядя ему в спину, задыхаясь от бессильного гнева, она почувствовала растерянность и боль, словно стрела пронзила ей сердце.

Довольно! Этому следует положить конец.

Во время бесконечно долгого обеда Лиза заставляла себя перебрасываться обычными колкостями с Хоторнами и Тилни, смеялась вместе с гостями над предсказаниями медиума и отделывалась туманными замечаниями в ответ на настойчивые расспросы о вечерних увеселениях. Она не собиралась пить так много, да в этом и не было смысла: у нее и без того кружилась голова, мысли ворочались тяжело, будто мельничные жернова. Но вежливость требовала поднимать бокал всякий раз, когда произносились тосты, а о еде она думать не могла — ее тарелка с закусками оставалась нетронутой. Когда Лиза поднялась из-за стола, ей показалось, что пол у нее под ногами качается. Пришлось ухватиться за край стола, чтобы не упасть.