Анна Рэндол - Тайна ее поцелуя

— В «Камасутре» — да. Но мы и сами можем кое-что придумать, верно?

Губы их снова слились в поцелуе. Когда же поцелуй прервался, Беннет расстегнул все пуговки на ее сорочке и пробормотал:

— А грудью надо заняться обязательно, так ведь?

Он принялся ласкать ее груди, и Мари со стоном прошептала:

— Да-да, конечно… — снова застонав, она откинула назад голову, упиваясь теми чудесными ощущениями, что дарил ей Беннет.

— О, Мари… — Он уткнулся лицом в ее шею. — Чего бы ты ни захотела от меня, я весь принадлежу тебе.

Отстранившись, Беннет снял мундир и положил его на пол. Затем осторожно уложил Мари и, распахнув на ней сорочку, стал покрывать поцелуями ее груди.

Она закрыла глаза и, обнимая его за шею, прошептала:

— О, Беннет, я хочу тебя всего, всего…

— Всего? Что ж, постараюсь.

И он снова принялся целовать ее и ласкать.

Из горла девушки вырывались хриплые стоны, и вскоре бедра ее задвигались.

— О, Беннет, быстрее… Пожалуйста… — простонала она.

Он снова отстранился и осторожно подул на ее отвердевший сосок.

— Дорогая, еще рано. Разве твоя книга не рассказала тебе, что это может длиться часами?

Он снял с нее рубашку, и холодный воздух пробежал по ее коже. Плечи и руки Мари тотчас покрылись мурашками.

Но холод исчез, как только Беннет вновь к ней прикоснулся, и каждое его прикосновение все сильнее разжигало ее желание. Впрочем, было не только желание, но и жажда его любви. Да-да, она жаждала именно любви.

Тут Беннет ощупал ее талию, затем спустил с ее ног шаровары — и вдруг в очередной раз отстранился. «Что же он?» — подумала Мари и замерла, затаила дыхание, опасаясь, что если пошевелится, то необыкновенные ощущения исчезнут.

И тут Беннет медленно склонился над ней, а затем губы его коснулись ее нежной чувствительной плоти между ног.

Тело Мари содрогнулось, и она невольно вскрикнула.

— Ты моя, русалка, — прошептал он.

— Русалка?..

Но Мари тотчас забыла о своем вопросе — наслаждение достигло предела, и она со стоном выгнулась навстречу губам Беннета. Почувствовав, что не сможет более сдерживаться, она вытащила из-за пояса рубаху Беннета и пробормотала:

— А еще в «Камасутре» говорится, что в некоторых случаях медлить нельзя.

Беннет замер на мгновение, потом, приподнявшись над ней, спросил:

— Ты уверена?..

Сам он не был уверен в том, что у него хватит сил остановиться, если Мари скажет «нет».

Но она тут же хрипловатым голосом ответила:

— Да, разумеется. Я хочу доставить тебе удовольствие.

Беннет рывком сбросил брюки. И вдруг подумал о том, что многое сейчас отдал бы за лучик света — ему очень хотелось видеть лицо Мари.

— Можно мне потрогать тебя? — спросила она.

— Да, пожалуйста, — прохрипел Беннет; сейчас он осознал, что только Мари имела такую власть над ним.

Тут она коснулась его возбужденной плоти, и Беннет со стоном закрыл глаза. «Русалка покорила тебя, Прествуд», — промелькнуло у него.

Но он смог выдержать этот «осмотр» только несколько секунд, а затем уложил Мари под себя. Беннет не знал, что произойдет завтра, но неизвестность делала его ощущения еще острее. «И что бы завтра ни случилось, я буду с улыбкой смотреть на проклятых турок», — говорил он себе.

И конечно же, он хотел дать Мари все, чего она желала. А она сейчас по какой-то непостижимой причине желала его. Так могли он владеть собой? Нет, разумеется. К тому же он теперь не сомневался, что полностью принадлежал Мари.

Беннет осторожно положил руку на ее мягкую и влажную плоть, и по телу девушки пробежала дрожь — она была готова принять его. И все же он еще раз спросил:

— Так ты уверена?

— Я ведь уже сказала, что да.

Она выгнулась ему навстречу, а затем, когда он вошел в нее, задохнулась от боли.

Беннет замер и поцелуем снял слезу с ее щеки.

— Ты никогда не выбираешь легкую дорогу, не так ли?

Он принялся покрывать поцелуями ее лицо и шею.

Она снова подалась ему навстречу и прошептала:

— Ну что же ты?

Беннет в темноте улыбнулся, а Мари добавила:

— Думаю, у нас с тобой появятся новые страницы, которые можно добавить к твоей книге, когда мы вернемся.

Мари испугалась, когда ей показалось, что Беннет хочет подняться с нее. Она обхватила его ногами и прошептала:

— Не смей вставать.

Беннет тихо рассмеялся и сказал ей прямо в ухо:

— Не беспокойся, доверься мне.

Он снова вошел в нее, и Мари приподняла бедра, все еще опасаясь, что он оставит ее. На мгновение она прикусила губу, но тут же расслабилась — блаженство превосходило некоторое ощущение дискомфорта.

Да, она доверилась ему. Почти.

Однако Беннет действовал слишком осторожно. Конечно, его тело излучало страсть — но он при этом сдерживал себя. А она не хотела, чтобы он сдерживался.

— Не бойся за меня, Беннет, — прошептала Мари. — Люби меня…

Она ухватила его за ягодицы, заставляя двигаться быстрее.

Прижимаясь к ней, он простонал:

— Боже, помоги мне… Что же я делаю?..

Но, несмотря на это свое заявление, Беннет уже через несколько секунд стал двигаться все энергичнее. Сливаясь с Мари в единое целое, он то и дело шептал ей прекрасные слова. И вскоре все исчезло для них обоих. Не было никаких приказов, никаких миссий и никаких тюрем, существовали только они двое.

— Мари, доверься мне, доверься… — шептал Беннет.

— Да, да, да… — шептала она в ответ.

Несколько секунд спустя Мари содрогнулась, застонала и затихла в объятиях Беннета. А он вошел в нее в последний раз и тоже замер, напряженно дыша. Теперь Мари вдруг сделалось тяжело под весом его тела, но она все равно не хотела отпускать его.

Однако спустя минуту он повернулся на бок, крепко прижал ее к себе и прошептал:

— Постарайся заснуть.

Мари закрыла глаза, но теперь она снова чувствовала запах плесени и грязи, пропитавший камеру. И чувствовала бугристый пол под собой. А если бы она открыла глаза, то смогла бы рассмотреть тени, мелькавшие в луче света под дверью.

Она в отчаянии потянулась к Беннету и, поцеловав его в грудь, тихо сказала:

— Похоже, в нашей версии не хватает нескольких глав.

Где-то в отдалении хлопнула дверь, и в тот же миг Мари очнулась в уютных объятиях Беннета. Она очень надеялась, что Беннет слишком крепко спал и не слышал этого стука. Интересно, как долго она спала? И как скоро они придут за ней?

Или за Беннетом.

Ее охватывал гнев, постепенно вытеснявший щупальца страха. Нет, они не должны забрать Беннета! Она сделает все, что сможет, чтобы спасти его. Но что же она могла?.. Похоже, что ничего, однако…

И тут ее осенило. Причем простота этого плана потрясла Мари. Да-да, у нее получится. Непременно получится.

Беннет собирался сознаться, что он — шпион. Но вместо него первой признается она. Только не капитану.