Тина Габриэлл - Возлюбленные-соперники

«Подумай, как бы ты себя чувствовала, если бы отец проявлял к тебе привязанность ровно неделю в году и игнорировал все остальное время?» — как-то спросил Джек. Эвелин, которая выросла с любящим отцом, не могла представить себе ничего подобного.

Несмотря на свое прошлое, Джеймс сумел найти дорогу в жизни и достиг немалых успехов в избранной профессии. Но уроки юности не прошли даром, и он научился контролировать свои эмоции.

Ну а что происходит между ним и Беллой Синклер? Неужели Джеймс наконец нашел себе пару? Эвелин покосилась на герцога, который, присев на подоконник, медленно потягивал виски.

— Как твои успехи с миссис Синклер? — спросила Эвелин.

— Ты имеешь в виду, собирает ли она вещи?

— Она первой купила поместье, Джеймс. Это может стать весомым аргументом в суде.

— Ты говоришь совсем как Брент.

— Иными словами, Брент Стоун на ее стороне?

— Не удивлюсь, если вы все окажетесь на стороне этой женщины.

— Тебе следовало бы проявить больше сострадания. Все-таки она потеряла мужа.

— Кстати, о муже. Здесь что-то не складывается. Я попросил Энтони, чтобы он послал за своим сыщиком, — сказал Джеймс.

— Ты хочешь пустить сыщика по ее следу? — не в силах поверить в услышанное, спросила Эвелин.

— Ты знаешь, как работают барристеры, Эви. Мы должны знать все факты.

— Но это же не одно из твоих обычных криминальных дел, Джеймс! Она ни в чем не виновата, так же как и ты. Ни один из вас не знал, что продавец — мошенник, — отметила Эвелин.

Раздался негромкий стук в дверь. Синие глаза Джеймса в ожидании уставились на дверь. Вошла горничная и сообщила, что комнаты для гостей готовы. За ее спиной появился муж Эвелин — Джек Хардинг. Но в лице Джеймса Эвелин заметила нечто странное. Если бы их не связывала многолетняя дружба, она могла бы поклясться, что он разочарован тем, что Белла Синклер не появилась сама.

«Интересно», — подумала леди Хардинг.

В комнату вошел ее муж, и Эвелин с улыбкой направилась к нему. Она влюбилась в этого мужчину со светло-каштановыми волосами, зелеными глазами и приветливой улыбкой в тот самый день, когда он впервые вошел в кабинет ее отца. Тогда ей было двенадцать лет.

— Что с нашим экипажем? — спросила она.

— Нужен кузнец.

— В Сент-Олбансе есть хороший кузнец. Мы пошлем за ним завтра. А вы будете желанными гостями в Уиндмуре сколько захотите, — сказал Джеймс.

Джек Хардинг огляделся.

— Здесь великолепная библиотека. Ты знаешь, как моя жена любит книги.

— Да. Подозреваю, она очень скоро захочет их использовать для изучения некоторых законов о собственности, — сухо заметил Джеймс.

Джек улыбнулся и с любовью пожал руку Эвелин.

— Если она сосредоточит свое внимание на чем-то, тебе ни за что не удастся сбить ее с пути.

Приезд леди Эвелин Хардинг оказался неожиданной удачей для Беллы. Через три дня весть о прибытии нового герцога Блэквуда разнеслась по ближайшему городу — Сент-Олбансу.

По мнению Беллы, тот факт, что холостяк живет в одном доме с вдовой, имеет скандальный оттенок. Но, к ее немалому изумлению, оказалось, что многие посчитали замужнюю леди Эвелин прекрасной компаньонкой для нее. Белла радовалась присутствию четы Хардинг не только из-за того, что они отвлекли Блэквуда, который проводил большую часть времени со своими коллегами барристерами: выяснилось, что леди Эвелин очень мила и искренне дружелюбна.

Вдова всячески старалась избегать Блэквуда: активно занималась распаковыванием вещей и училась самостоятельно вести хозяйство, — но в конце третьего дня их совместного проживания в Уиндмур-Мэноре все дела кончились и потребовалась новая тактика. Блэквуд не уехал и вроде бы вовсе не изнывал от деревенской скуки. Белла поняла, что ей придется больше узнать о герцоге, и понадеялась, что леди Эвелин ее просветит.

Имея это в виду, Белла отправилась на поиски гостьи и узнала у ее мужа Джека Хардинга, что та большую часть времени проводит в библиотеке.

— Она всегда там, где книги, — усмехнувшись, сообщил Джек.

Постучав, Белла открыла дверь в библиотеку. Эвелин сидела за массивным дубовым столом, перед ней были разложены открытые книги. От света, струившегося из расположенного за ее спиной окна, светлые волосы отливали золотом.

Белла тихо подошла.

— Извините за беспокойство, миледи. Не хотите ли выпить со мной чаю на террасе?

Эвелин приветливо улыбнулась:

— Прошу вас, называйте меня Эвелин. Вы позволите называть вас Беллой?

— Конечно.

— Вы были неизменно добры к нам, за что я вам очень признательна. Но вы должны понимать, что у нас с мужем нет секретов друг от друга и я знаю о споре между вами и Джеймсом. Мне интересны друзья мужа, и я их очень люблю, — сообщила Эвелин.

Белла встревожилась. Неужели она совершила ошибку, посчитав, что со стороны Эвелин угрозы нет?

— Понимаю, — напряженно сказала она.

— Но это не значит, что у меня нет собственного мнения. — Лицо гостьи осветила задумчивая улыбка. — Мне представляется, что ваше положение вовсе не так опасно, как он хочет вам внушить.

Удивленная и растерявшаяся Белла могла только спросить:

— Вы говорите о герцоге?

— Да.

— И о нашем споре относительно владения этим имением?

— Да.

— Блэквуд утверждает, что законность его прав не подвергается сомнению, потому что он первым зарегистрировал свое свидетельство, а то, что я приобрела имение первой и первой в него въехала, значения не имеет, — сказала Белла.

— Я внимательно изучила законодательство о собственности и существующие прецеденты и пришла к выводу, что все не так однозначно. Большинство судов действительно считают, что тот, кто первым зарегистрировал свидетельство на право собственности, является законным владельцем. Но неоднократно принимались решения и в пользу того, кто первым приобрел собственность и стал ее фактическим владельцем. Понимаете, каждый случай весьма специфичен.

Белла подошла к гостье и заглянула ей через плечо. Хоть она была образованна и начитанна, толстые юридические книги, в которых часто встречались латинские термины, напоминали ей шифр, к которому нет ключа.

— Как вы понимаете то, что здесь написано? — вырвалось у нее.

Эвелин хихикнула и посмотрела на Беллу снизу вверх.

— Все-таки я дочь барристера.

— А я думала, что ваш отец — аристократ.

— Да, но до того как унаследовал титул от дяди, папа был барристером. Он много лет работал в «Линкольнз инн». Там прошло мое детство. Я всегда слушала, как он читал лекции стажерам, обсуждал с коллегами самые разные случаи уголовного и договорного права. Папа давно ушел из «Линкольнз инн», но не утратил любви к преподаванию и до сих пор читает лекции в Оксфорде. Джеймс и его друзья называют меня «леди Эвелин» из уважения к отцу.