Ирена Гарда - Кассандра. Пророческая бездна

– Да, мой супруг теперь главный специалист по коровам. Он гоняется за ними денно и нощно, а сегодня, говорят, даже Париса с собой забрал. Наш пастушок, видимо, надеется, что, вернувшись домой впереди стада, наладит отношения с матерью, которая последнее время начала его избегать.

– Он не вернется домой…

– Что? Что ты говоришь?!

Несчастная Кассандра почувствовала себя последней негодяйкой. Нет, не негодяйкой – убийцей. Она только что убила Париса, не задержав его в городе. И, что ужаснее всего, она не чувствует себя преступницей.

– У меня было видение, и я знала, что если он пойдет с Энеем, то погибнет. Меня теперь будут преследовать Эринии!

– Та-а-ак, – Креуса задумалась, по привычке покусывая нижнюю губу. – Ну и в чем здесь трагедия? Дорогая, давай отвлечемся от твоих переживаний и посмотрим на дело здраво. Этот парень погубил наш город. Из-за него погиб Гектор. И после этого ты считаешь, что Эриниям есть до тебя дело? Так этому негодяю и надо! Кто б еще Елену куда-нибудь заслал, а то боюсь, что наш Деифоб теперь наделает глупостей.

– Что ты хочешь сказать? – в свою очередь изумилась Кассандра.

– Только то, моя милая, что ты со своей Андромахой совсем перестала следить за делами остальных членов нашей семьи, которых, кстати, осталось не так много. Так вот, официально тебе сообщаю, что наш милый Деифоб пошел по неверной тропе Париса и влюбился в златовласую змею. В те редкие минуты, когда она изволяет почтить нас своим присутствием, он бросает все дела и смотрит на нее кроличьими глазами. Так что даже если сегодня наш пастушок отправится в Аид, это еще не будет решением проблемы. Уверена, что Деифоб ляжет костьми, чтобы не отдать Елену ахейцам.

– Кассандра, тебе с медом воды или без? – появилась в дверях Поликсена. Бедная девушка так и не поняла, почему Креуса вдруг разразилась хохотом, а ее любимая сестра в слезах выбежала вон.

Вечером усталые и подавленные охотники вернулись назад, пряча от встречающих глаза. Выбежавшая им навстречу Кассандра сразу заметила, что среди них нет Париса, и снова скрылась во дворце.

Все оказалось именно так, как она предсказала. Когда троянцы под предводительством Энея выбрались за ворота, то заметили, как вдали движется стадо коров, погоняемое несколькими ахейцами. Но то ли пастушок был предателем, то ли богиня удачи Тихе за что-то на них прогневалась, только Энея с его спутниками ждали большие неприятности. Стоило троянцам, подхватив поудобнее копья, броситься на врагов, как выяснилось, что тех гораздо больше, чем предполагалось изначально. С ними был даже лучник, который принялся осыпать нападавших стрелами, одна из которых вонзилась в Париса. Хорошо, что враги обнаружили себя заранее, и троянцам удалось скрыться, унося с собой раненого царевича.

Сначала они порадовались, что довольно легко отделались, но оказалось, что стрела была отравленной. С каждой минутой Парису становилось все хуже и хуже. Кто-то вспомнил о его старой жене – нимфе Эноне, умеющей лечить любые болезни. Один из троянцев побежал ее разыскивать, а остальные отнесли раненого поближе к Иде, так как боялись преследования ахейцев.

Найдя небольшую пещерку в лесу, они забились туда в ожидании помощи, но она все не приходила. Тогда искать Энону отправился еще один разведчик, однако оказалось, что первый уже нашел их следы и перехватил друга, отошедшего от пещеры всего на пару стадий. Новости были более чем печальные. Узнав о том, что спасать надо Париса, его бывшая жена наотрез отказалась его лечить.

Что им оставалось делать? Нести его в город? Но как? Ахейцы повсюду, и сбежать от них с носилками вряд ли получится. Тогда, по просьбе Париса, они оставили ему кувшинчик с водой и немного еды, взятой с собой из Трои. Было ясно, что парень не жилец на свете. Его мучили такие боли, что было страшно смотреть.

И тогда они оставили его в этой пещере. По дороге домой отряд встретил пастухов, знавших Париса еще в те времена, когда он был их товарищем. Эней попросил их присмотреть за раненым и отдал в качестве платы свое копье. В том, что его приятель умрет, сын Анхиза ни на минуту не сомневался.

Тут же возник вопрос: кто скажет Приаму и Гекубе о смерти их самого любимого после Гектора сына? Все отказались наотрез. Деифоб призвал сестер, но те тоже не жаждали нести родителям еще одну ужасную новость. Бросили жребий. Короткую палочку вытащил Эней и тут же заявил, что лучше пойдет и сдастся ахейцам, чем отправится с вестью о смерти Париса к царской чете. В конце концов Деифоб разозлился и сказал, что готов взять на себя эту тяжелую обязанность, если ему за это отдадут в жены Елену. Братья переглянулись между собой и хором согласились. Слишком много с аргивской красоткой хлопот и слишком большой шанс стать красной добычей для ахейцев.

Пришлось Деифобу с разнесчастным видом идти к родителям. Подходя к их покоям, он встретил жениха Кассандры, который только что вышел от царя, уверившего его, что боги помогут одолеть ахейцев. Так ему сказал Гален, а он никогда не ошибался. Кореб тоже был склонен больше верить мужчине, а не женщине. При всей своей любви к Кассандре он полагал, что у его невесты слишком сильное воображение, которое разгулялось в такой тяжелой обстановке. Вот уедут они после войны к нему домой, и все будет хорошо. Приам слушал рассуждения зятя и удовлетворенно кивал головой.

С тяжелым сердцем Деифоб рассказал отцу о смерти сына, ожидая взрыва отчаяния, но тот только посетовал на то, что Парис всегда делал все по-своему, и забеспокоился о судьбе Елены. Обрадованный Деифоб тут же предложил свою кандидатуру в качестве ее охранника и защитника, и они занялись обсуждением свадьбы, забыв об умирающем где-то брате и сыне.

Окрыленный разговором с отцом, молодой мужчина отправился к матери. Предчувствуя ее истерику, он попытался подготовить Гекубу к страшной новости, но она лишь посмотрела на него печальными глазами и заявила: «Если ты пришел из-за Париса, то можешь себя не утруждать. Мне все давно известно». Радостный рассказ сына о том, что отец благословил его брак с Еленой, встретила у нее гораздо меньше восторга, чем он предполагал, но мать уже ничего не могла поделать с закусившим удила сыном.

Скоро состоялась и свадьба. Конечно, она была довольно скромной по царским меркам, но если подходить с мерками войны, то все было более чем пристойно. Все желали долгой и счастливой жизни молодым, но почему-то почти не было слышно смеха.

А в это время на склонах Иды местные пастухи хоронили своего друга, который когда-то погнал на свою беду в Трою лучшего быка из царских стад. Здесь же, на могиле Париса, покончила с собой и нимфа Энона, беззаветно любившая своего беспутного мужа.