Сара Беннет - Грешные мечты

Юджиния не на шутку испугалась.

— Синклер, — зашипела она на него, дергая за рукав, — не спорь с ними! Отдай им все, что они просят.

— Есть вещи более ценные, чем деньги, — холодно ответил Синклер, сверля разбойников суровым взглядом.

— Синклер, прошу тебя… — взмолилась Юджиния.

Однако он не слушал ее. Слова Юджинии заглушил его громовой голос:

— Я отдал вам деньги, а теперь убирайтесь! И берегитесь, потому что придет день, когда я доберусь до вас!

Угроза Синклера, похоже, заставила разбойников призадуматься. Однако, оправившись от неожиданности, они уже через минуту стали толкать друг друга в бок и смеяться над герцогом.

— Синклер, умоляю тебя, отдай им все, — снова сказала Юджиния.

— Нет!

Убедившись, что герцог стоит на своем, Сет приказал Джорджи взять коней под уздцы, и спешился. Второй разбойник последовал его примеру.

Они вразвалочку подошли к Синклеру, поигрывая мускулами и сжимая кулаки. Синклер решил покориться судьбе, заметив, что парни были физически сильными и крепкими.

— Как насчет небольшой драки, ваша светлость? — с издевкой спросил Сет. — Или вы предпочитаете драться только в тех местах, где джентльмены всегда побеждают?

— Скажу без лишней скромности: я умею драться, — ответил Синклер, готовясь к внезапному нападению. — Что же касается твоего намека, то я не помню случая, чтобы соперники мне поддавались.

— Ну, это только слова…

— Их правоту можно проверить, если ты такой смелый, — попробовал спровоцировать разбойников Синклер.

И ему это удалось. Оба парня набросились на него.

Неравная схватка была непродолжительной. Синклер нанес удар в челюсть Сета, а потом в грудь его брата. Однако не успел он поздравить себя с хорошим началом, как пропустил сильнейший удар соперника и рухнул на землю. Пока он приходил в себя, разбойники сняли с его руки перстень и вытащили из кармана жилета часы.

У Синклера сильно кружилась голова. Сквозь пелену, застилавшую ему взгляд, он увидел, что Юджиния пытается отогнать от него бандитов. Подол ее юбки коснулся его руки. Синклер дернул за него, чтобы привлечь ее внимание.

— Прекрати! Не рискуй собой! — просипел он и застонал от боли.

У него была разбита челюсть, и это мешало ему говорить.

Юджиния опустилась рядом с ним, приподняла его голову и осторожно положила себе на колени. Ее длинные пряди волос касались его лица. Вглядевшись в ее зеленые глаза, Синклер почувствовал, что она хочет ему что-то сказать, внушить какую-то мысль, и вдруг все понял.

— Вы убили его! — завыла Юджиния. — Он мертв!

Сет был ошарашен таким известием. У него по подбородку текла кровь из разбитой губы. Его брат сразу поверил Юджинии и направился к своей лошади.

— Ты убил его, Сет, — сказал он на ходу. — Это факт.

— А что будем делать с ней? — спросил Сет, кивнув в сторону Юджинии, которая выла над герцогом, как профессиональная плакальщица на похоронах.

На взгляд Синклера, она переигрывала.

— Леди была добра ко мне, — внезапно услышал он голос Джорджи. — Я не хочу, чтобы с ней случилось что-нибудь плохое. Пожалуйста, Сет, пощади ее.

Мальчик переминался с ноги на ногу и с мольбой смотрел на братьев. Разбойники, подмигнув друг другу, стали осыпать его насмешками.

— А что будет, если мы тебя не послушаемся? Как ты помешаешь нам расправиться с этой женщиной, братец?

Джорджи сердито посмотрел на них.

— Я не буду больше вам помогать! — выпалил он. — Перестану заманивать путников в лес!

Разбойники умолкли.

— А что, если сюда сейчас приедут люди герцога? — продолжал Джорджи, лукаво поглядывая на Синклера. — Лично я не хочу сидеть до конца своих дней в тюрьме! А вы? Там нам вряд ли удастся потратить наши денежки!

Должно быть, Джорджи хорошо знал своих братьев. Во всяком случае, его слова о деньгах произвели на них нужное впечатление. Сет схватил его за шиворот и посадил на лошадь Юджинии. Через мгновение оба грабителя были в седле. Один из них взял поводья лошади Синклера и привязал их к своему седлу.

Вскоре все трое исчезли в лесу. Когда топот копыт стих, Синклер провел рукой по лицу. Оно было влажным. Синклер и не заметил, как снова пошел дождь. Он хотел встать, несмотря на то что у него продолжала кружиться голова, однако Юджиния не дала ему подняться. Взяв герцога за плечи, она снова уложила его на землю. Ее мокрое от слез и дождя лицо было исполнено тревоги.

— Зачем ты это сделал, Синклер? — с упреком сказала она. — Тебя же могли убить!

Он усмехнулся и тут же застонал от боли. Разбитая челюсть давала о себе знать.

— Я не мог без боя расстаться с кольцом и часами, Юджиния. Это было бы не по-мужски.

Она покачала головой и осторожно дотронулась до его ушибленного, опухшего подбородка, на котором уже начал проступать синяк.

— Почему мужчины так глупы? — пробормотала Юджиния.

Вопрос был риторическим и не требовал ответа.

— Слава Богу, что мы хотя бы остались живы, — сказал Синклер.

Все это время Юджиния держалась из последних сил, но теперь эмоции возобладали над силой воли. Она упала на мокрую траву, скорчилась, закрыла лицо руками и разрыдалась. По своему небольшому опыту общения с женщинами Синклер знал, что их в такие минуты лучше оставить в покое, дать выплакаться. Поэтому он стал ждать, когда Юджиния успокоится.

Однако она не унималась. Ее плечи тряслись, а рыдания становились все громче и надрывнее. В конце концов Синклер забеспокоился и, встав на колени, склонился над ней.

— С нами не случилось ничего ужасного, — промолвил он. — Не надо так убиваться. Мы живы — и это главное. Прошу тебя, Юджиния, успокойся. Не рви себе душу.

Он погладил ее по голове, и это подействовало на Юджинию самым чудесным образом. Она перестала рыдать и подняла голову. Ее вид испугал Синклера. Глаза Юджинии опухли и покраснели, лицо было в красных пятнах, платье намокло.

Она казалась такой беззащитной, что Синклеру захотелось взять ее под свое крыло.

— Прости меня, — промолвила она.

— Не понимаю, за что ты извиняешься?

— Это я во всем виновата. Мне не следовало доверять Джорджи. Но я думала… я думала…

Слезы вновь хлынули у нее из глаз. Синклер крепко обнял Юджинию и прижал к своей груди. Да, она действительно была виновата в том, что они оказались в руках грабителей. Но так произошло потому, что Юджиния обладала добротой, чуткостью, состраданием. Она и не подозревала, что в сердце ребенка могут таиться коварство и зло.

— Джорджи и меня обвел вокруг пальца, — сказал Синклер. — Не знаю, утешит ли это тебя, но мне показалось, что грабеж и воровство не доставляют ему особого удовольствия.

— Ты это тоже заметил? — спросила Юджиния, вытирая рукавом глаза.