Филиппа Грегори - Вайдекр, или Темная страсть

Как обычно, мамины возражения касались только внешней стороны вещей.

— Это выглядит довольно неприлично, — объяснила она. — Для девушки твоего возраста странно даже думать о своих комнатах. У тебя нет в них необходимости.

— Я знаю, мама, — успокаивала я ее. — Но у нас и ситуация необычная. Гарри нуждается в помощи, и, как ты знаешь, у меня находятся все счета по имению. Пройдет еще несколько лет, пока он научится управлять поместьем самостоятельно, а до тех пор, я думаю, нам придется вместе заниматься цифрами и урожаями. Конечно, это странно для молодой девушки, но тем не менее я это делаю и мне необходимо место для работы. К тому же я не хотела бы мешать Селии.

Мама склонилась над шитьем.

— Я ничего не понимаю в делах, — убежденно заговорила она. — Но я все-таки думаю, что Гарри мог бы сам управиться с этим. Он здесь хозяин, и он должен справляться с этими проблемами без своей сестры.

Я чувствовала, что уже победила, и это знание сделало меня чуткой. Я взяла маму за руки.

— Почему ты так говоришь? — спросила я теплым, успокаивающим голосом. — Он ведь не может жить без своей ненаглядной мамочки, как и без сестры. Ты избаловала его, мама, и мы теперь даем Селии в мужья какого-то султана, которому требуется целый гарем в доме.

Мама улыбнулась, и тревога ушла из ее глаз.

— Ну хорошо, — успокоенно сказала она. — Если это то, чего хотят Гарри, Селия и ты, тогда я согласна. Но все это окажется сделанным впустую, когда ты выйдешь замуж и уедешь жить куда-нибудь в Ирландию.

— Нет-нет, я выйду замуж только за итальянского принца, — засмеялась я, стремясь закончить разговор на веселой ноте. — На меньшее я не согласна. Подумай о возможностях, которые у меня будут в Париже и Риме.

Мы обе рассмеялись и сосредоточились на галстуках для Гарри. В этом направлении мы предприняли столько усилий, что к концу второй недели моему брату пришлось упаковать штук пятьдесят галстуков в свой дорожный сундук; в почтовой карете рядом с ним плотно стали четыре сундука с приданым Селии и мои, более скромные, пара сундуков и три коробки. Этот тяжелый багаж должен был в сопровождении лакея Гарри и наших с Селией горничных следовать за нами по Франции и Италии. Мы представляли собой странное трио: девственная жена, спокойный и умиротворенный муж и эффектная сестра.

— Не могу дождаться нашего отъезда, — сказала я и невольно прислонилась к Гарри.

Мы в это время стояли, наблюдая за погрузкой нашего багажа. Рука Гарри незаметно для всех гладила мою спину. Я чуть не мурлыкала от удовольствия.

— Два месяца, — тихо проговорил он. — Мы любим друг друга уже два месяца, и никто ничего не заметил.

Он продолжал украдкой ласкать меня, и я с трудом старалась сохранить равнодушный вид. Слуги торопливо сновали взад и вперед, ничего не замечая.

— Я приду к тебе сегодня ночью? — спросил Гарри едва слышно.

Его губы находились так близко от моего уха, что я чувствовала тепло его дыхания. Мы редко оставались наедине за последние несколько недель моей болезни из-за тяжелого наркотического сна, и теперь я чувствовала, как просыпается во мне желание.

— Не забывай, пожалуйста, что я все-таки жених, — с усмешкой продолжал он.

— В таком случае, — стала я развивать его мысль, — тебе полагается сегодня пировать с твоими друзьями, пользуясь последними холостяцкими деньками, пока твоя ревнивая, страстная жена не прибрала тебя к рукам.

Гарри смеялся вместе со мной:

— Что-то я совсем не представляю Селию в этой роли. Но, Беатрис, я хочу быть с тобой сегодня ночью.

— Нет, — ответила я, наслаждаясь неожиданностью своего отказа.

Я отстранилась от него и повернулась к нему лицом, полузакрыв глаза в ответ на его тайную ласку.

— Нет, я приду к тебе завтра, после венчания, как твоя невеста. — Я произносила эти слова медленно, будто давая клятву. — Завтра мы будем стоять вместе перед алтарем, и каждое слово, которое ты произнесешь, каждое «клянусь» будет обращено ко мне. И каждый ответ, который ты услышишь, каждое обещание любви и верности, каждое «да» будет моим обещанием, хоть и произнесет его Селия. Невеста — она, но я стану женой. Завтрашний день будет принадлежать ей, но зато завтрашняя ночь будет моя. Завтрашняя, а не сегодняшняя, мой дорогой. Сегодня ты можешь мечтать обо мне, а завтра мы трое разойдемся по нашим комнатам, и Селия может спать сколько ей угодно, в то время как ты и я не будем спать совсем.

Голубые глаза Гарри засверкали, как от обещанной игрушки.

— Я согласен, — воскликнул он быстро. — Это будет наш медовый месяц. Это на тебе я женюсь, тебя я беру с собой, а Селия отправляется с нами так же, как багаж или слуги, — для нашего удобства.

Вздохнув от предвкушения наслаждения и от вкуса победы, я еще раз повторила:

— Да, завтра у тебя свадьба, и завтра ночью мы будем вместе.

Мы выполнили и то и другое. Волшебная волна подняла меня и поставила рядом с Гарри у алтаря, и, слушая голос Гарри, обещавший радости супружества, я воображала, что это относится ко мне, и предвкушала предстоящую ночь.

От сильного волнения у Селии кружилась голова, и поэтому, когда лорд Хаверинг, проведя ее по проходу церкви, оставил у алтаря, мне пришлось сделать шаг вперед, чтобы не дать ей упасть. Только ее хрупкое тело находилось между мной и Гарри, когда он давал обещания любви, радости и верности, он смотрел в мои глаза и обращался ко мне.

Селия едва слышно прошептала свои клятвы, и служба окончилась. Завтрак после венчания был, как и ожидалось, довольно скучным, хотя и обильно сдобренным приторными комплиментами в адрес Селии, которая порозовела и вправду стала очень миленькой. Ни мне, ни Гарри, который, стоя в углу с лордом Хаверингом, пил с ним за свое здоровье, внимания не уделялось. Мне не с кем было поболтать и пришлось занимать глупых сестер Селии и их еще более глупых подруг. Неожиданно я заскучала. И даже оценивающие взгляды лорда Хаверинга не утешили меня. Вскоре мужчины перешли в кабинет, и мы, женщины, остались одни. Но внезапное появление доктора Мак-Эндрю заставило меня поднять на него глаза и улыбнуться.

— Мне приятно вас видеть, — сказал он, садясь рядом. — Какой радостный сегодня день, не правда ли?

Я обратила внимание, как тактично он не стал интересоваться моим здоровьем, и впервые заметила, что он очень интересный мужчина. Я видела, как другие девушки — сестры Хаверинг и две подружки невесты — следят за ним. В их взглядах промелькнуло что-то хищное.

— Вы долго собираетесь отсутствовать, мисс Лейси? — спросил он с мягким шотландским акцентом.

— Только до Рождества, — ответила я. — Не выношу жить вне дома, к тому же у нас с Гарри множество работы перед весенним севом.