Розалин Уэст - Сердце женщины

Люк улыбнулся и молча кивнул. Да, действительно, ему не стоит беспокоиться. Скоро он получит то, что ему причитается, и тогда сможет осуществить свою мечту. А пока надо набраться терпения и проявить твердость, если потребуется.

Спускаясь в свою каюту, Люк все-таки испытывал некоторое беспокойство. Открыв дверь, он сразу же понял, что именно его беспокоило.

Элиза спала, устроившись в изножье кровати. Она укрылась только тоненьким одеялом и даже во сне дрожала от холода.

– Черт побери… – пробормотал Люк.

Капитан укрыл девушку еще одним одеялом и лишь после этого улегся на кровать. Его одолевали не очень-то приятные мысли, но он все же надеялся, что ему удастся уснуть.

Элиза проснулась от резкого толчка и от боли. Оказалось, что она ударилась головой о спинку кровати. Корабль по-прежнему раскачивался из стороны в сторону; было очевидно, что на море все еще штормило. В каюте же царил полумрак, хотя уже наступило утро. Приподнявшись, Элиза взглянула в иллюминатор – все небо было затянуто темными тучами.

И тут она вдруг заметила наброшенное на нее второе одеяло. Что это?.. Проявление доброты? Повернув голову, Элиза внимательно посмотрела на капитана. Он все еще спал, к счастью, полностью одетый.

Девушка поспешно сняла со спинки кровати уже высохшее платье и стащила мужскую рубашку. Внезапно поймав себя на том, что осторожно поглаживает ворот рубашки, Элиза нахмурилась и отбросила ее в сторону.

Едва лишь она надела платье, как раздался стук в дверь. Элиза тут же поднялась и открыла. Перед ней стоял матрос с подносом в руках. Взяв поднос, она сразу же закрыла дверь; ей показалось, что матрос смотрел на нее как-то странно. «Может, подозревал, что я прикончила капитана?» – подумала Элиза.

Поставив поднос на стол, она обнаружила, что завтрак приготовили на одного человека. Бросив взгляд на спящего мужчину, Элиза ненадолго задумалась. Потом решительно пододвинула к себе стул и села завтракать. Подкрепившись, девушка выпила чашку крепкого кофе, – к счастью, он оказался горячим.

Не успела Элиза подняться из-за стола, как послышалось сонное бормотание. Мысленно улыбнувшись, она повернулась к кровати и увидела, что ее похититель медленно поднимается. Спустив ноги на пол, он осмотрелся и помотал головой.

Волосы капитана были взъерошены, одежда помята, щеки же покрывала щетина. Но, как ни странно, в таком виде он очень понравился Элизе – в какой-то момент она даже поймала себя на том, что улыбается ему.

Тут Люк снова обвел взглядом каюту и протер глаза. Затем уставился на пустую тарелку и пробормотал:

– Вы мне хоть кофе оставили?

Элиза кивнула и ответила:

– В кофейнике есть еще немного, капитан.

Люк что-то проворчал себе под нос, потом спросил:

– Почему же вы не разбудили меня к завтраку?

Было очевидно, что капитан не сердится, поэтому Элиза заявила:

– Я не хотела с вами делиться.

– Понятно… И потому… вы не оставили мне ни кусочка. Очень непорядочно с вашей стороны. Выходит, я остался голодным. – Тут капитан ухмыльнулся.

Элиза, не удержавшись, улыбнулась:

– Пусть вам принесут еще одну порцию!

– Увы, больше ничего нет. Все съедено. Здесь не так, как в вашем доме, мадемуазель. После завтрака ни кусочка не остается. К тому же наш кок поднимет меня на смех, если я скажу, что вы оставили меня без завтрака.

Элиза уже хотела извиниться, но в последний момент передумала. «Я здесь не в гостях, а в плену, так что нечего извиняться», – сказала она себе.

И все же Элиза испытывала неловкость – ведь из-за нее капитан остался без завтрака.

– К тому же… – Люк поднялся с кровати и, заложив руки за голову, принялся делать наклоны влево и вправо. – К тому же при такой качке не слишком разумно поддерживать в камбузе огонь. Так что горячего завтрака не будет, даже если случайно что-то осталось.

Он подошел к столу, налил себе остатки кофе. Элиза опустила глаза; она старалась не смотреть на капитана.

Допив кофе, Люк поморщился и, кивнув на пустую тарелку, спросил:

– Было вкусно?

– Да, очень.

– Рад слышать. Что ж, наш кок не зря старался. А для меня будет уроком: надо вставать пораньше. К сожалению, я никак не могу наверстать упущенное за все те ночи, когда вообще не спал. Кроме того… – Капитан внезапно умолк и о чем-то задумался, видимо, вспоминал прошлое. – Скажите, а вы уже решили, чем будете расплачиваться за завтрак? – спросил он неожиданно.

– Не беспокойтесь, капитан, как-нибудь расплачусь.

– В таком случае… Могу я сам выбрать форму расплаты? – Он пристально посмотрел на нее, и Элизе показалось, что взгляд его черных глаз опалил ее.

– Зависит от того, что вы выберете, – пробормотала она, поглядывая на капитана с некоторым беспокойством.

Он поставил чашку на стол и с усмешкой проговорил:

– Я, кажется, знаю, что выбрать. Но мне хотелось бы узнать, что выбрал бы жених. Какие милости вы ему оказывали?

Элиза вспыхнула. Глядя прямо в глаза капитану, она проговорила:

– Это вас не касается, сэр.

– О, только не говорите, что он никогда ни о чем не просил вас. Неужели не просил? Неужели он… такой джентльмен? Очень жаль. Но я не такой, как он, и поэтому прошу поцелуй в уплату вашего долга. Только один поцелуй. В губы. Ничего непристойного – лишь легкое прикосновение. Мы даже не успеем насладиться. Не желаете? Может, вы имели в виду что-то другое, когда утверждали, что сумеете расплатиться?

Элиза поднялась из-за стола, но капитан, сделав шаг в сторону, отрезал ей путь к отступлению. Элиза снова взглянула ему в глаза и вдруг подумала: «А ведь он говорил, что я не в его вкусе».

Люк приблизился к ней вплотную – еще мгновение, и обнял бы ее, – но тут Элиза проговорила:

– Лучше я вымою пол в вашей каюте.

Он вздрогнул от неожиданности:

– Что?..

– Пол в каюте. Он залит вином. Неужели не видите?

Люк отступил на шаг и в смущении пробормотал:

– Но ведь поцелуй – не столь обременительно.

– Смотря для кого, капитан. – Окинув взглядом каюту, Элиза добавила: – Если бы вы обеспечили меня ведром и щеткой, я не стала бы терять время.

Элизе впервые в жизни пришлось драить пол в уплату за завтрак. Спина и колени у нее ныли и болели, а руки жгло от едкого мыла, но она все же испытывала удовлетворение оттого, что сама зарабатывала себе на пропитание. И все это время Элиза чувствовала на себе взгляд капитана – он явно был недоволен ее выбором и, конечно же, предпочел бы поцелуй.

Следует заметить, что и Элиза предпочла бы поцелуй. Однако она ни за что на свете не призналась бы в этом, поэтому продолжала трудиться, отрабатывая свой завтрак. Отчасти она еще и наказывала себя – из-за чувства вины перед Уильямом. Как, должно быть, он тревожится за нее, а она здесь размышляет о поцелуях этого пирата…