Екатерина Каблукова - Приказано жениться

Стремясь убежать от собственных чувств, Настя поспешила во дворец. Петр, ворча что-то под нос, поплелся следом, но вскоре безнадежно отстал. Торопясь на службу, Настя не стала идти к главному входу, а решила воспользоваться одним из боковых.

Уже у самых дверей, услужливо распахнутых лакеями, девушка столкнулась со статс-дамой Головиной. Та снисходительно посмотрела на бывшую соперницу. Улыбка на красивых губах не предвещала ничего хорошего.

– Збышева? Вы опять опаздываете? – ехидно поинтересовалась статс-дама.

Настя окинула её холодным взглядом.

– Вы мешаете пройти, – Сила полыхнула на пальцах, но ведьма не стала использовать её, опасаясь гнева императрицы.

– Ну что вы! – елейно произнесла Головина, отступая с наигранным почтением. – Как я могу мешать той, кто в фаворе у государыни… Глядишь, и жениха вам подберет званием повыше, чем Белов!

Настя понимала, что самое лучшее было промолчать на злобные выпады проигравшей соперницы. Но упоминание о Белове вкупе с последними известиями о Глаше вывело из себя. Ведьма зло сверкнула глазами:

– Увы, престарелые женихи закончились в момент вашего венчания! Уйдите с дороги!

Головина побледнела и судорожно открыла рот, точно рыба, выброшенная на берег. Воспользовавшись этим, Настя прошла к лестнице и уже начала подниматься, когда соперница все-таки пришла в себя.

– Белов все одно тебе верность хранить не станет! – статс-дама подскочила к лестнице. – Да он уже с девкой твоей горничной в казармах развлекается! Оно и понятно: что с такой как ты делать?

– Что? – Настя невольно застыла и посмотрела на статс-даму. – С Глашей?

– Откуда я знаю, Глаша это или Маша. Да только твоя это девка! Она давеча из комнат его выходила! – бросив торжествующий взгляд на растерявшуюся соперницу, Головина гордо повернулась и ушла.

Все еще держась за перилла, Настя медленно опустилась на ступеньку. В ушах шумело, а ноги стали точно ватные. В голове все еще звучал голос Головиной, переплетавшийся с суровым басом слуги.

«В казармах кувыркается…»

«В тягости она…»

«Настенька… милая…» – все перекрыл шепот Григория.

– Господи, да как же это? – прошептала девушка.

– Барыня, что с вами? – спускавшийся по лестнице лакей склонился над девушкой. – Вам плохо?

– Что? – Настя вдруг поняла, что сидит на ступенях дворцовой лестницы.

Правда, предназначенной для слуг, но все равно слухи могут пойти самые разные.

– Все в порядке! Делом займись! – девушка быстро встала, бросила строгий взгляд на слугу.

Тот обиженно поджал губы, поклонился и направился вниз, бормоча под нос что-то нелицеприятное о дерзких фрейлинах.

Настя еще постояла на ступенях, пока голова не престала кружиться, и направилась на службу.

Путь пролегал через караульную. Воспоминания о наглых притязаниях семеновцев и последующем гневе Елисаветы Петровны были еще свежи в памяти, и Настя вновь ощутила знакомое покалывания в пальцах. С каждым разом Сила приходила все легче и незаметнее для ведьмы. Девушка открыла дверь.

Вопреки регламенту, утвержденному еще Петром Великим, в офицерской караульной комнате никого не было. В любое другое время Настя изумилась, но сейчас, погруженная в свои переживания, лишь обрадовалась, что комната пуста. Облегченно выдохнув, Настя подхватила юбки и торопливо побежала во фрейлинскую.

– Настя, ты где пропадала? – Лизетта, позевывая, поднялась с кресла. Глаза у фрейлины покраснели, то ли плакала, то ли просто не спала всю ночь. – Я уж заждалась. Ты что такая бледная?

– А где Даша и Варя? – вспомнив про то, что фрейлина намеревалась связать свою судьбу с Волковым, Настасья невольно огляделась по сторонам.

– В Монтплезире. Государыня еще почивать изволит, вот они туда и пошли, – отмахнулась та. – А я тебя караулить осталась.

– Спасибо, – Настя слегка устыдилась своих мыслей.

– Да ты не торопись, – продолжала Лизетта, увидев, что подруга вновь направилась к дверям. – Елисавета Петровна вчера с Алексеем Григорьевичем вечером ругалась, а после заутрени мириться изволила, к себе позвала, так что спать еще долго будет.

Фрейлина хихикнула и кивнула на столик, на котором стоял чайник и чашки.

– Сядь, хоть чаю выпей, а то совсем лица нет. Случилось что?

– Да, – Настя отмахнулась, – Девка моя в тягости…

– Глаша? – Лизетта фыркнула. – И что с того?

– Да вот, – девушка покрутила в руках чашку, заботливо поданную подругой, пригубила и поморщилась. Чай показался каким-то горьким, и девушка отставила чашку.

– Ты чего? – Лизетта смотрела на подругу почти не мигая.

– Настроения нет, – призналась она. – Я Головину встретила… не бери в голову.

– А, так она давно слухи про Белова распускает… – Лизетта вдруг ахнула. – Думаешь, что…

– Нет, – Настя сказала это с твердостью, которую не испытывала. – Григорий Белов таким заниматься не будет.

– Вот именно таким и будет, – возразила фрейлина. – Благородная скандал поднять может, а с крепостной что? Выпорют или, на худой конец, в Сибирь сошлют! А у Белова твоего отец богатый, всегда сына откупит! Вот с него и взятки гладки!

Настя неприязненно взглянула на подругу, но возражать не стала: в чем-то Лизетта была права. Во всяком случае, слухов о Белове ходило предостаточно. Решив после дежурства расспросить жениха, девушка встала.

– Ты куда? – окликнула её подруга.

– В Монтплезир, – Настя пожала плечами. – Службу мне никто не отменял!

– А… я и забыла, – Лизетта тоже встала. – Пойдем, провожу!

Отказываться Настя не стала, все спокойнее, что не одной. Разговаривая ни о чем, они по парадной лестнице спустились на первый этаж. Во дворце все еще было тихо. По всей видимости, придворные, зная, что императрица еще не вставала, тоже предпочли отдаться во власть Морфея или попросту – поспать.

– Пойдем по насыпи, – предложила Лизетта, махнув рукой в сторону дороги. По которой обычно съезжали в парк верховые. – Так проще.

Настя не возражала. Путь, который предлагала фрейлина и вправду был короче, да и идти по пологой аллее вместо того, чтобы спускаться по крутым ступеням было значительно удобнее. Девушки уже миновали оранжерею, небольшое здание, где выращивались фрукты для царского стола, когда Лизетта вдруг остановилась.

– Ой, смотри! Семеновцы пост дополнительный выставили. Чего это вдруг? Пойдем, узнаем! – фрейлина с живостью устремилась к солдатам, стоявшим у кустов за оранжереей.

– Лиз, мне идти надо, – Настя хотела продолжить свой путь, но подруга, перекинувшись несколькими словами с караульными, повернулась и оживленно замахала рукой:

– Настасья, скорее! Иди сюда!

Та заколебалась. Что-то в голосе подруги настораживало. Сделав несколько шагов, девушка остановилась и вдруг поняла, что вокруг очень тихо. Не слышно ни пения птиц, ни журчания фонтанов. А еще от кустов на аллею вдруг поплыл туман, сродни тому, какой напускал Шувалов.