Арина Теплова - Крепостная

Стремительно захлопнув дверь ногой, он, подхватив Грушу на руки, устремился к высокой кровати. Едва опустив ее на постель, впился в ее рот яростным неистовым поцелуем и начал дикими страстными ласками нежить и разминать все ее тело, стремительно освобождая его от покровов. Уже через некоторое время он с каким-то диким восторгом овладел девушкой, и во время соития из его груди вырывались сладострастные низкие стоны. Раньше даже в конце любовной развязки Урусов не позволял себе подобного. Это было ново для Груши, и она не понимала, отчего Константин так перевозбудился? От четырехдневного воздержания или оттого, что она еще в гостиной, отвечая на ласки, нежно гладила пальцами его волосы и шею.

Груша лежала неподвижно и размышляла над тем, как лучше начать разговор с Урусовым об Илье, который был крепостным из деревни Папино. Девушка поджидала подходящего момента, чтобы попросить князя избавить единственного сына кузнеца от военной службы.

Константин пришел в себя и ласково провел ладонью вверх по ее ножке. Достигнув бедра девушки, его пальцы немного задержались на ее лоне и двинулись к груди. Он склонился над ней, и Груша в который раз отметила, что князь невозможно красив и великолепен. Его мощные плечи и рельефный силуэт груди невольно притягивали взор и заставляли думать о необыкновенной силе, которой обладал Урусов. Однако Груша смотрела на него как на некий редкий экземпляр мужчины, являющийся эталоном красоты, не более. Ее сердце и душу совершенно не затрагивали порывы князя. Мысли девушки, любовные, жгучие и жаждущие, были связаны в эту секунду с темноволосым суровым Елагиным, которого в последнее время ей редко удавалось увидеть, но о котором она день и ночь грезила и мечтала.

— Поехали кататься? — предложил Урусов и улыбнулся девушке. — Позовем цыган, возьмем вина? Хочешь?

— Можно и покататься, — сказала устало Груша. Она надеялась, что, немного опьянев, князь будет более сговорчив и быстрее согласится исполнить ее просьбу.

Спустя час она появилась на крыльце. Уже занимались сумерки. Одетый в белый сюртук и темные брюки, красивый и эффектный, Константин уже ждал ее у коляски. Едва цыгане завидели девушку в прелестном изумрудном платье, они ударили в гитары и запели веселую песню. Груша улыбнулась князю и без промедления начала спускаться по помпезной мраморной лестнице. Вдруг, нечаянно повернув голову в правую сторону, девушка наткнулась взглядом на высокую темную фигуру Андрея. Елагин стоял недалеко от крыльца и презрительно глядел на все увеселение, которое затеял князь. Словно изваяние, молодой человек застыл у кустов шиповника и не двигался. Груша вся сжалась под мрачным взглядом молодого человека и чуть замедлила шаг. Как же ей не хотелось, чтобы Елагин видел, как она поехала с князем кататься.

Константин, не дождавшись, когда Груша спустится с крыльца, сам поднялся к ней. Легко подхватив девушку на руки, он быстро понес ее к открытой коляске. Устроив ее на сиденье, Константин ловко открыл бутылку с шампанским и разлил его в хрустальные бокалы, которые подал ему кучер Фома, сидевший на козлах. Цыгане, не переставая петь, загрузились в другую коляску, стоявшую немого позади, и после приказа Урусова веселый обоз двинулся с места. Груша с нетерпением схватила бокал с шампанским из рук князя, желая одного, захмелеть от вина и забыть полные укора глаза Андрея, которые она отчетливо видела, когда спускалась по парадной лестнице.

В то утро Груша сразу же после завтрака прошлась по имению, надеясь увидеть высокую фигуру Елагина. Но молодого человека нигде не было. Она зашла на кухню и спросила у Матрены, завтракал ли управляющий и не уехал ли он куда-нибудь?

— Так он, наверное, в своей комнате, Аграфена Сергеевна, — сказала с почтением кухарка. — Уже третий день не просыхает.

— Он пьяный, что ли? — опешила Груша, не помня, чтобы когда-либо видела молодого человека нетрезвым.

— Ну да, — кивнула, поморщившись, Матрена. — Степан Алексеевич еще вчера пытался образумить его, да все бес толку. Бедный Федорка, все заботы на его плечи легли.

Груша, нахмурившись, вышла из кухни, понимая, что теперь не лучшее время для разговора с Елагиным. Однако тема, о которой она хотела поговорить с Андреем, была очень важна для девушки и еще со вчерашнего дня не давала покоя. Груша все же решила проверить, вдруг молодой человек протрезвел с утра, и направилась в сторону северного, мужского, корпуса.

Поднявшись по деревянной лестнице на второй этаж, она проворно подошла к комнате управляющего и тихо постучалась. Никто не ответил. Груша постучалась снова, уже сильнее, и вновь в ответ услышала лишь тишину. Невольно она толкнула дверь, и та оказалась незаперта. Осторожно пройдя внутрь мрачного помещения, девушка устремила взор на кровать. Молодой человек лежал на спине и, видимо, спал.

Какое-то трепетное любовное чувство заставило Грушу приблизиться к Елагину вплотную. Остановившись от него двух шагах, она непроизвольно застыла от восхищения. Андрей был обнажен. А на его мощных бедрах были лишь короткие темные подштанники. Молодой человек действительно спал, прикрыв локтем лицо, и спокойно дышал во сне. Груша пробежала восторженным взором по его рельефному натруженному мощному торсу, по широким плечам, сильным жилистым рукам, по темной поросли на его груди, по твердому упругому животу, мускулистым бедрам и длинным, сильным ногам с широкими красивыми ступнями. Невольно с благоговением замерев над Елагиным, Груша ощутила, что в горле пересохло от возбуждения. Вмиг ошалев от страстного любовного чувства, девушка окидывала безумным восхищенным взглядом его великолепную притягательную фигуру и ощущала, что хочет, чтобы Андрей, как и тогда, в сосновом бору, страстно обнял ее ласковыми руками и прижал к своей груди.

Вдруг Груша заметила, что правая рука молодого человека, лежащая вдоль тела, сжимает некое золотое украшение. Она увидела в его ладони раскрытый медальон. Миниатюрный портрет светловолосой девушки отметил пытливый взор Груши. И она, наклонившись над рукой Андрея и присмотревшись, опешила. Это был ее портрет, маленькая копия того самого, который висел в дальней гостиной и был заказан еще при жизни княгиней Марией Кирилловной. Не в силах отвести ошарашенного взора от медальона в руке Андрея, девушка выпрямилась, не понимая, откуда ее изображение оказалось в золотом медальоне.

— Вы совсем стыд потеряли, Аграфена Сергеевна? — раздался вдруг четкий баритон Елагина. Груша ахнула и, устремив взгляд на его лицо, увидела, что он вовсе не спит. И рука, которая лежала на его переносице, уже переместилась на высокий лоб. А глаза, темные, мутные, буравили ее насквозь. Он глухо добавил: — В комнату к мужчине уже сами приходите?