Арина Теплова - Крепостная

— Как же я несчастна! — пролепетала Груша в отчаянии, не поворачиваясь к нему, а ее плечи начали сотрясаться от рыданий.

— И отчего это ты несчастна-то? — опешил Андрей, мрачным алчным взглядом созерцая ее гибкую спину. — Князь перед тобой на цырлах ходит, дворовые прислуживают тебе как госпоже, а ты развлекаешься да бездельничаешь. Отчего ж ты несчастна-то?

Груша вдруг обернулась и вперилась в него горящим взором. Ее влажные от слез глаза горели страстным, безумным пламенем. Андрей немного смутился, не понимая, что с ней.

— А оттого, что отдалась я князю только из-за вольной. Обещал он мне ее. А после обманул. Так вольную и не дал. Если бы не это, я бы никогда не позволила Урусову прикоснуться к себе. Ибо постыл он мне!

— Ну-ну, — нервно заметил Елагин, невольно опешив и ощущая, что слова девушки, как бальзам, льются на его израненную душу. Но, чтобы Грушенька не поняла, как ему сладостно слышать это, он в своей ехидной манере добавил, словно играя гадкую роль: — Так я и поверил, что такой богач да красавец не по нраву тебе. Умело врешь!

— Да постыл! Как и все эти наряды и барские радости! — выпалила Груша в сердцах, уже в отчаянии, видя, что молодой человек никак не хочет верить, что она несчастна рядом с Урусовым. И из ее уст нечаянно вырвалось. — Ибо другого я люблю…

И тут же Груша округлила от ужаса глаза, понимая, что сказала лишнее. Девушка невольно прикрыла рот тыльной стороной ладони, отметив, что лицо молодого человека вмиг побледнело, а взор стал невыносимо напряженным. Она стремительно отвернулась от Елагина и немедля отошла к окну. Обхватив себя руками, она глубоко вздохнула, понимая, что едва не сказала ему всю правду. Ведь наверняка он не хотел слышать о ее любви к нему. Груша несчастно, нервно смотрела в окно и теперь яростно жаждала одного, чтобы молодой человек ушел и оставил ее в покое.

Но Елагин отчего-то быстро оказался за ее спиной и требовательно вымолвил над нею:

— Вы любите другого мужчину? Вот новость! И кого же?

Однако Груша, осознавая, что уже и так сказала много того, чего этот человек не должен был слышать, молчала. Она так и стояла лицом к окну, всем видом показывая, что разговор окончен. Она ощущала, что Елагин находится в шаге от нее, отчетливо чувствовала его горячее дыхание позади на своих волосах. Она напряглась всем телом, мысленно молясь о том, чтобы он наконец ушел.

— Я хочу знать имя этого мужчины! — вдруг выпалил Андрей так угрожающе, что Груша похолодела. Она отрицательно замотала головой, так и не поворачиваясь к нему, лишь отодвинулась на два шага вперед и уперлась бедрами в подоконник. Осознание того, что девушка не собирается ничего говорить, мгновенно вывело Елагина из себя. Мысль о том, что эта прелестная манящая сирена влюблена в другого мужчину, мгновенно вызвала в его сердце дикий поток ревнивого чувства. В порыве он схватил девушку за плечо и бесцеремонно развернул к себе. — Кто это? Я тебя спрашиваю?! Степан, конюх? — Груша молчала и, поджав губы, как-то испуганно смотрела на него. — Или Федор? То-то этот мальчишка уже вторую неделю из оранжереи не вылезает. Все с побелкой никак закончить не может! Я так и знал, что из-за тебя там околачивается! — Последние слова он выпалил уже срывающимся от бешенства голосом. Но Груша упорно молчала, и Андрей, уже окончательно взбеленившись, закричал на нее: — Говори! Я ведь все равно узнаю, кто это!

— Да отставьте меня в покое! — выпалила Груша нервно и попыталась отвернуться от него. Но Елагин яростно схватил ее за плечи и начал дико трясти:

— Немедля говори!

Груша попыталась оттолкнуть его. Но в следующий миг Андрей заключил девушку в объятья, припечатав ее бедрами к подоконнику и начал осыпать неистовыми бешеными поцелуями лицо и губы. Груша попыталась вырваться, но молодой человек, словно обезумев, обхватив ее голову ладонью, второй рукой дико прижимая легкое стройное тело к своей груди. Он начал уже иступлено и яростно терзать ее губы. Груша, опешив и еще отчетливо помня его последние обидные фразы, совсем не горела желанием, чтобы этот циничный холодный человек прикасался к ней так. Она ощущала себя гадко, чувствуя, что в этот момент Елагин относится к ней как к той самой блудливой девке, каковой обзывал чуть раньше. Но она любила его, несмотря ни на что, и оттого унизительные похабные поцелуи молодого человека сейчас были для Груши оскорбительны и неприятны. Она начала яростно отталкивать его от себя, пытаясь высвободить хотя бы рот из плена насилующих губ.

Андрей как будто не замечал ее сопротивления. Словно оголодавший, он все продолжал целовать нежные губы девушки, сжимая ее тело в руках. Воспоминания двухмесячной давности, о том, что произошло у реки, мгновенно нахлынули на него и он, вдруг отпустив ее губы и опаляя лицо срывающимся от страсти дыханием, вперил в нее безумный потемневший голубой взор и с угрозой заявил:

— После князя моей будешь, так и знай! Слышишь?! Моей! — он вновь начал осыпать ее лицо поцелуями, обхватив его ладонями. — Никому не отдам тебя, слышишь?! — с угрозой вымолвил он.

— Я вам не девка для развлечений! — выпалила Груша иступлено, отчетливо осознавая, что Елагин намерен после князя тоже использовать ее для удовлетворения своей похоти. Она уже со всей силы начала хлестать молодого человека ладонями по груди и лицу, желая одного, чтобы он более не прикасался к ней. Ей наконец удалось как-то вырваться, и она, отскочив от него, устремилась к двери.

— К своему возлюбленному собралась? — процедил Андрей, вновь нагоняя ее. Обвив сильной рукой изящный стан, он с силой прижал Грушу спиной к своей груди. — Что, думаешь, осчастливит он тебя? — прошептал он срывающимся от страсти и страдания голосом. С каким-то отчаянием впился губами в ушко девушки и проворковал: — Не ходи к нему, Грушенька. Горлинка моя ясная… я ведь для тебя все сделаю… только забудь того окаянного… не люби его…

Не понимая, отчего вдруг Елагин стал другим, каким-то ласковым и просящим, Груша обратила на него отчаянный взор.

— Я и не могу к нему пойти, — трагично пролепетала она. — Ведь он ненавидит меня. И жениться на другой хочет. И ему до моего счастья дела нет…

— Да неужто? — опешил Андрей и, тут же развернув девушку к себе, вперил в нее страстный, любовный взгляд.

— Да, — глухо ответила Груша.

— И на ком же он жениться хочет? — спросил, не удержавшись, молодой человек, не понимая, как можно желать какую-то другую девушку, когда его любит такая прелестница?

Пронзительно и долго Груша смотрела в потемневшие глаза Андрея и думала о том, надо ли идти до конца и говорить ему всю правду. Словно бросившись в омут, она выдохнула:

— На Прасковье Кожевниковой…