Дженнифер Доннелли - Зимняя роза

– Как повел себя Литтон?

– Поначалу затих. Потом начал все крушить. Ломал всякие штучки-дрючки. Мебель опрокидывал. Форменный погром устроил. Должно быть, он заранее обдумал, как свалить убийство Джем на Сида. А погром он учинил, чтобы было похоже на ограбление и все такое. Я видел, как Литтон сунул себе в карман ее записную книжку и бумажник. Потом он двинул в ее спальню. Там тоже все разворошил. Я за ним следил из коридора. Видел, как он украл ее драгоценности. Сережки и ожерелье. Подарок Сида. Эти побрякушки стоили кучу деньжищ. Про кражу потом стало известно. И каждый ждал, где цацки всплывут.

– «Каждый» – это кто?

– Каждый лихой парень в Лондоне. И каждый коп тоже.

– Я что-то не понимаю.

– Литтон заявил, что Джемму убил Сид, а он своими глазами это видел. Сыщики, что занимались убийством, обнаружили, что Джеммины бриллиантики тю-тю. Решили, Сид их прикарманил. Раз он в бегах, ему нужны деньги. Само собой, никакой порядочный ювелир мараться бы о них не стал. Да и мелкие ростовщики тоже. Украшения стоили тысячи. Десятки тысяч. Чтоб такие штучки толкнуть, Сиду одна дорога – к скупщику краденого. Это всем было понятно. Самым ловким и оборотистым скупщиком считался Джо Гриз, а потому полиция пасла его день и ночь. Они и за рыбешкой помельче следили, но Сид так и не показался. Он же не крал бриллианты. Их своровал Фредди Литтон.

Фрэнки рассказал, как Литтон едва не застукал его. Фрэнки наступил на скрипучую половицу. Фредди услышал, схватил кочергу и двинулся в коридор. Беттсу пришлось удирать. Бежать по длинному коридору к двери означало выдать себя, и тогда он нырнул в кухню, спрятался в хозяйственной кладовке и наделал еще больше шуму, задев ведро. Фрэнки боялся, что Литтон его найдет, и тут вспомнил про котенка. Он выкинул полуживого котенка на пол. Плотно закрыть дверь кладовки Фрэнки не успел и потому увидел дальнейшее развитие событий. Котенок немного посидел на полу, приходя в чувство, потом бросился прочь. Литтон посчитал котенка причиной всех шумов и успокоился. А дальше, на глазах у Фрэнки, Литтон заварочным чайником разбил себе лицо, после чего ножом расцарапал щеку. После этого Фредди покинул квартиру. Фрэнки выбрался следом. Выбежав на улицу, Литтон поднял шум, заявив двум встретившимся ему работягам, что Сид Мэлоун только что убил Джемму Дин.

Джо потряс рассказ Фрэнки. Он знал о политической нечистоплотности Литтона, но никак не думал, что Фредди способен на убийство.

– Почему ты не пошел в полицию? – спросил у Фрэнки Джо. – Ты бы мог помочь Сиду.

– Не хотел я ему помогать. Тогда меня вполне устраивало, что его подозревают в убийстве Джеммы. Я считал, это вернет его в «Баркентину». В нашу жизнь. И потом, кто бы мне поверил? Да и сейчас, начальник, кто мне поверит? Вот ведь и ты можешь назвать все это брехней.

Однако Джо ему поверил. Своим признанием Фрэнки ничего не приобретал, зато многое терял. Когда Литтон узнает о его обвинениях, то непременно постарается, чтобы Фрэнки перевели в тюрьму похуже, а то и сгноили бы в одиночке.

Этот рассказ Джо услышал неделю назад. Последующие дни стали для него весьма хлопотными и напряженными. Он договорился с полицейскими чинами и адвокатами, поставил в известность начальника тюрьмы и занес в свои планы дату еще одной, последней встречи с Беттсом. Все это время Джо не покидала тревога: а вдруг его усилия окажутся напрасными? Вдруг Фрэнки в последнюю минуту передумает и откажется сделать письменное признание?

Но Фрэнки не передумал. Только выдвинул одно условие: с Элвином Дональдсоном он говорить не станет.

– Приведи мне другого копа. Может, за это дело полагается повышение. Не хочу, чтобы оно досталось Дональдсону.

После завершения процедуры, когда остальные ушли, Джо попросил начальника тюрьмы разрешить ему переговорить с Фрэнки наедине.

– Ты сделал хорошее дело, – сказал он Фрэнки. – Спасибо.

– Ты упечешь Литтона за убийство Джем?

– Постараюсь, но это будет чертовски трудно.

– Главный козырь – бриллианты, приятель. Найди бриллианты, и Литтон у тебя в руках.

– Это легче сказать, чем сделать, – ответил Джо.

Фрэнки кивнул. Он сидел, глядя в пол, потом поднял глаза на Джо:

– Два дня назад меня соборовали. Я ж католик. Точнее, был когда-то. Прямо скажу: положение мое аховое. Постоянно кашляю кровью. Но, как видишь, дотянул до этого дня. На одном упрямстве. Надо было доделать это до конца. Ты ему расскажешь? В смысле, Сиду? Расскажешь, что я признался?

– Может, когда-нибудь ты и сам ему расскажешь.

– Пустое, начальник, – усмехнулся Фрэнки. – Мы оба знаем, что этому не бывать.

– Значит, ты хочешь, чтобы я рассказал Сиду?

– Ага.

– Расскажу.

Фрэнки кивнул. Он посмотрел на ноги Джо, на коляску, в которой тот сидел, и его глаза наполнились болью.

– Насколько можно, хочу исправить положение… насколько можно.

Умирающий просил Джо о прощении. Готов ли он простить? Фрэнки покушался на его жизнь. Лишил его ног. Джо уже не побегает с детьми, не потанцует с женой. Он не будет стоять рядом с дочерью в день ее свадьбы. Однако Джо сейчас испытывал жалость не к себе. Ему было искренне жаль Фрэнки. Парень так и не узнал, что значит жить, любить и быть любимым. Гордость. Уважение к себе. Этого Фрэнки тоже не знал и теперь уже не узнает.

– Я знаю, Фрэнки, – сказал Джо. – Ты исправил положение… насколько мог.

– Спасибо, – прошептал Фрэнки.

Он встал и поплелся в свою камеру, сопровождаемый бдительным надзирателем.

Качая головой, Герберт Глэдстоун вновь откинулся на спинку стула.

– Каких действий вы от меня хотите, Джо? – спросил он. – Я еще раз перечитал признание Беттса. Целиком, желая убедиться, что ничего не пропустил. Но там ничего нет. Ничего такого, с чем я мог бы работать. Просто один человек свидетельствует против другого. И свидетельствующий отбывает пожизненное заключение.

– Вы можете допросить Литтона. Направить сыщиков к нему домой.

– Не раньше, чем через месяц с лишним. Он по-прежнему в Африке. Но даже если бы я последовал вашему совету, как вы это себе представляете? Придут к нему сыщики, спросят, не он ли убил Джемму Дин? И что дальше? Вы верите, что он скажет: «Да, я ее убил»? Даже если и убил, во что я ни секунды не верю.

Джо приготовился возразить, но в дверь кабинета постучали. Вошел секретарь Глэдстоуна.

– Прощу прощения, сэр, но поступила срочная телеграмма, – сообщил он, подавая ее министру.

Глэдстоун прочел телеграмму и покачал головой. Его лицо помрачнело.

– Боже милостивый! И впрямь беда не приходит одна.

– Что-то случилось? – осторожно спросил Джо.

– Меня извещают, что Мэлоун, за которого вы так ратуете, арестован.

– Как арестован? Где?