Констанс О`Бэньон - Пират и русалка

Доминик охватило любопытство.

– Какие же?

– Наши островитяне были так возмущены всем случившимся, что у генерала Ришпанса не оставалось иного выхода, кроме как арестовать полковника Марсо. На суде полковник бился в истерике, когда его разжаловали и признали виновным.

– И в чем же его обвиняли?

– Обвинений было много, но тебя заинтересует лишь одно из них – он был обвинен и признан виновным в смерти Жана-Луи Шарбоно.

У Доминик перехватило дыхание.

– И каков был приговор?

– Смерть.

– Мне его не жаль, – с горечью произнесла она. – Он причинил столько страданий людям.

– Пусть он был настоящее чудовище, я все равно ему благодарен, – сказал Джуд, пытаясь шуткой немного разрядить слишком печальную атмосферу. – Если бы не он, мы бы никогда не встретились с тобой, Доминик.

Она положила голову на плечо Джуду.

– Не было бы счастья, да несчастье помогло. – Она подняла глаза на брата. – Помнишь, дедушка часто так говорил?

Валькур кивнул.

– Как долго вы у нас пробудете? – спросил Джуд. – Я знаю, Доминик была бы рада, если бы вы оставались как можно дольше.

– Мне бы хотелось пробыть до весны.

Доминик захлопала в ладоши от радости.

– Мне было бы интересно посмотреть вашу верфь, Джуд, – сказал Валькур.

Джуд усмехнулся.

– Чтобы потом было о чем рассказать англичанам?

Доминик затаила дыхание. Ее пронзила ужасная мысль, что ее муж и брат могут стать врагами. Как она это вынесет? Но, взглянув на Валькура, она увидела на его лице улыбку.

– Куда бы я ни отправился и что бы ни делал, я никогда не предам страну, давшую убежище моей сестре, и человека, давшего ей любовь и счастье.

Джуд оставил Доминик наедине с братом, чтобы они могли вдоволь наговориться. Было уже довольно поздно, когда она пришла в спальню. Она сняла платье и в одной батистовой сорочке расположилась у туалетного столика, расчесывая волосы.

Джуд заметил, что жена чем-то встревожена, и ждал, когда она поделится с ним своими мыслями. Наконец Доминик отложила гребень и села рядом с мужем.

– Ты счастлива, что вы с братом опять вместе, – сказал он, наблюдая за выражением ее лица. – И я рад, что вы нашли друг друга.

Однако она казалась растерянной – что-то омрачало ее радость.

– Сегодня – один из самых счастливых дней в моей жизни, но и один из самых печальных.

– Печальных?

– Я не понимаю, почему… сестра Мэри была полна такой злобы ко мне.

Джуд пытался придумать, как ей ответить, и решил, что она должна знать правду.

– Мне очень жаль, что тебе пришлось вынести эту безобразную сцену, но твой брат, по-моему, прекрасно справился с ситуацией и защитил тебя.

Она улыбнулась.

– Да, это верно. Валькур всегда очень оберегал меня.

– У меня тоже есть брат, и мы относимся друг к другу так же. Но я хотел говорить с тобой о Нэдре. То, с чем ты столкнулась в этой женщине сегодня, было присуще и Мэри, только Мэри гораздо изощреннее умела делать людям больно.

Доминик была поражена услышанным.

– Но ведь ты любил Мэри.

– Нет, я никогда ее не любил. Я винил себя в ее смерти, так как был в море, когда она умерла. И еще винил себя за то, что женился на ней, заранее зная, что наш брак – ошибка. Знал, но пошел на это.

– Я думала…

– Я знаю, что ты думала. – Он взял ее руку и некоторое время изучал ее. – Я любил только одну женщину на свете. – Он поднял на нее глаза. – И эта женщина – ты.

Доминик вскрикнула, словно от боли, и кинулась ему на шею.

– О, Джуд, почему ты раньше не говорил мне о Мэри?

– Ложная гордость, наверное.

– Я должна кое-что тебе сообщить и не знаю, как ты к этому отнесешься.

Он прижался губами к ее лбу.

– Что же это?

– Однажды ты сказал мне, что не уверен, хочется ли тебе иметь детей.

Он напрягся.

– Ты хочешь мне сказать, что беременна?

Доминик выпрямилась, на лицо ее набежала тень печали.

– Да. Тебя это очень огорчает? Джуд с трудом перевел дыхание.

– А ты, как ты сама относишься к тому, чтобы родить моего ребенка? – Ее ответ значил для него гораздо больше, чем она могла предположить.

– Ах, Джуд, я так хочу этого ребенка. Это ведь часть тебя, и он всегда будет со мной, даже когда тебя не будет рядом. Я хочу иметь много детей. – Она подняла на него глаза. – А ты?

Джуд схватил ее в охапку и стал покрывать поцелуями ее лицо, пытаясь унять дрожь во всем теле. Он так много хотел ей сказать, но в эту минуту голос не повиновался ему.

В глазах Доминик заблестели слезы: по выражению лица Джуда она поняла, как глубоко тронуло его известие о ребенке. Она слегка отстранилась и нежно провела рукой по его лицу.

– Джуд, мне очень больно оттого, что тебе пришлось пережить столько горя.

Он тихо засмеялся и подергал ленточку на ее сорочке.

– Все это давно позади. Ты дала мне возможность снова жить. И снова верить.

– Значит, ты рад, что у нас будет ребенок?

– Невероятно рад. Обними меня покрепче, и я дам тебе почувствовать, насколько велика моя радость.

И Доминик, совершенно счастливая, припала к его груди.

Каперы – вооруженные частные торговые суда воюющего государства, нападающие с его разрешения на неприятельские торговые суда. Запрещены Парижской декларацией о морской воине 1856 г. (здесь и далее прим. перев.).

Сирены – в греческой мифологии полуптицы-полуженщины, завлекавшие моряков своим пением и губившие их.