Оксана Зиентек - Второй встречный [СИ]

Быстро припрятав оставшуюся горбушку в карман фартука, поспешила навстречу.

— Нашли что-нибудь? — Спросила, с интересом глядя вслед Марьяне. Которая пошла сразу к детям.

— Именно, что «что-нибудь». — Вздохнул Арвид. — Дети у хозяев выросли давно, а внуков пока нет. Хорошо, хозяйка уступила недорого пару мужниных рубах. Он у нее мужчина дородный. В такую рубаху каждого из малышей станется целиком завернуть. А если обрезать лишнее от рукавов, то будут еще и лишние тряпки.

— А остальное? — Вещей в ворохе вендки было явно больше, чем пара рубах.

— А остальное — старые хозяйкины вещи, который она так отдала, чтобы было хоть чем-то детей прикрыть. Но там такое, действительно старье. Марьяна, правда, грозилась из старой юбки скроить что-то там для Хандзи.

— Арвид, я вот что хочу спросить. — Я даже удивилась, что не замечала этого раньше. — А почему ты мальчиков всегда называешь то «дети», то «малыши», но никогда — по имени? А Хандзю ты всегда называешь Хандзей.

— Да? — Искренне удивился муж. — Никогда не задумывался. Даже и не знаю. Маленькие — они такие, ну… маленькие. Ни толку с них пока никакого, ни разговора. А Хандзя — девочка неглупая, явно с характером… С ней уже и договориться по-человечески можно.

— Ну, разве что так. — Вот, кстати, раз уж зашло про «договориться». — Арвид, присмотрелся бы ты к девочке. Ты — маг, тебе виднее, опасно это или нет. А то она хоть и говорит, что отец ее учил, но меня оторопь берет, когда она своими светлячками играть начинает. Подожжет. Не дай творец, повозку с поклажей. И с нами, заодно.

— Светлячки? — Арвид тут же встрепенулся, словно, и правда, пес, почуявший добычу. — Горячие или просто теплые.

— Арвид! — Возмутилась я. — Откуда мне знать, насколько они горячие? Я пока еще в своем уме, магу под руку соваться.

— Да ты и сама — маг. — Рассмеялся муж. — Привыкай. Эх. Траутхен, надо бы тебя хоть чему-то поучить, но из-за этой кутерьмы не то что учить, даже не поговоришь толком. Ладно, хорошая моя, — муж приобнял меня почти по-дружески и легко поцеловал в щеку. — пора трогаться, если до вечера собираемся до места стоянки доехать. Не хотелось бы мне сегодня в чистом поле ночевать.

И мы снова двинулись в путь. На этот раз в повозке не было того гнетущего молчания, прерываемого вымученными фразами, как в самом начале. Мы с Марьяной, освободив сколько места, сколько смогли, пытались перекроить старые тряпки, сделать их хоть как-то пригодными для носки. Выбирая наименее заношенные куски, я подумала, что можно было просто взять что-то из моего приданого.

Впрочем, старье или новье, все равно это приходилось перешивать на ходу в трясущейся телеге. Тут уж не до красоты стежков, главное, чтобы держалось и выглядело не сильно коряво. Хандзя понятливо отвлекала малышей, чтобы не мешали.

За такой неблагодарной работой мы постепенно разболтались о том и о сем. Марьяна охотно делилась историями о проказах двух старших детишек, старательно избегая, впрочем, любого упоминания о их отце. Я же, в свою очередь, старалась не спрашивать лишнего, чтобы не бередить и так не самые приятные воспоминания.

Мальчики успели устать и выспаться, заскучать и утешиться припрятанной мною горбушкой, когда телеги наконец-то остановились. Было слышно, как вокруг шумит народ, словно на ярмарке. Выглянув из-под полога, я искренне удивилась: вроде бы Арвид не говорил, что мы будем проезжать через город. И, тем не менее, телеги стояли на достаточно широкой площади, окруженной каменной стеной. Пока я задавалась вопросом, где мы и что делать дальше, муж сам подошел к нашей телеге.

— Марьяна, — сразу обратился он к вендке, озабоченно хмуря брови. — Пойдешь сейчас со мной, наместник хочет с тобой побеседовать. Детей оставь, мы недолго. — И, уже обращаясь ко мне. — Присмотришь, Трауте?

Делать было нечего, пришлось кивнуть. Конечно, малыши за этот день успели ко мне немного привыкнуть, но, все равно, оставаться в закрытой повозке с младенцем и двумя сорванцами — это не был предел моих мечтаний. Но, видимо, в данном случае вопрос был лишь формальностью, потому что Арвид уже утащил Марьяну в сторону большого дома.

Успокоив Хандзю, что мама сейчас вернется, я вылезла, чтобы получше оглядеться. Как оказалось, остановились мы не в городе, а в средних размеров замке. Сам замок располагался чуть в стороне, полускрытый высокими старыми буками, а мы стояли во дворе, наверное, хозяйственном, не знаю, как еще его назвать. Со стороны замка двор упирался в стены большого кирпичного дома, видимо, там располагался управляющий замка или командир гарнизона. Потом шло длинное здание с окнами, рядом с которым толпилось несколько молодых ребят в одинаковых одеждах — казарма, догадалась я. Еще дальше располагалась конюшня, судя по раздающимся оттуда звукам и копне сена на телеге, стоящей возле входа.

— Чей это замок? — Обратилась я с вопросом к Яну. Мальчишки как раз успели спешиться и подбежать к нашей повозке, но спрашивать Айко смысла не было. Он и так глазел по сторонам, словно в жизни не видел замковых стен.

— Не знаю. — Ян пожал плечами, привычно избегая напрямую обращаться к мне. — Я сам тут никогда не был.

— Но ты же не первый год служишь с отцом и братьями? — Удивилась я. — Неужели вы никогда здесь не останавливались?

— Мы всегда ездили прямо со службы домой и обратно. А сейчас зачем-то сделали большой крюк.

— Господин Арвид получал письмо — Встрял в разговор Айко. И «страшным» шепотом добавил. — Магическое!

— Понятно. — Не стала настаивать я, вспомнив, что Арвид говорил о необходимости посоветоваться по делу Марьяны. Уж не знаю, что там было в письме, но не стоит заранее тревожить детей. Вон Хандзя уже высунула белобрысую макушку из-под полога.

— Чего тебе? — Спросила у девочки.

— Мирко опять мокрый. Януша тоже переодеть надо. — Деловито отрапортовала она. А потом, смущаясь, добавила. — И мне бы тоже надо… пройтись.

— Мальчиков сейчас переоденем. А вот о пройтись… Ян, Арвид что-нибудь говорил о привале?

— Сказал располагаться. О нас должны позаботиться.

— Понятно. — Кивнула я. Ясно, что Ян сам толком ничего не знает. Наверное, придется и правда ждать, пока о нашем удобстве вспомнит кто-нибудь из местных. Разгуливать по чужому замку с тремя детьми мне показалось столь же глупым, как и оставлять в телеге двух ревущих малышей. Осталось выяснить еще одно.

— Хандзя, ты потерпишь, или спрячешься под телегой? А я пологом прикрою. — Спросила я девочку озабоченно. Но та только гордо вздернула нос.

— Что я, маленькая, что ли?! Конечно, потерплю. — И уже потише добавила. — Если только не очень долго.

Долго ждать не пришлось. Со стороны дома к нам уже спешила невысокая женщина средних лет в темном платье и белоснежном чепце.