Оксана Зиентек - Второй встречный [СИ]

— Госпожа фон Роггенкамп-Пехов? — Обратилась она ко мне, одновременно оглядываясь, словно ища здесь другую госпожу.

— Это я. — Не нашлась, что еще ей ответить я.

— Господин велел проводить вас в Ваши покои. Обед сейчас подадут. И слуги уже греют воду.

Последнее дама добавила уже почти на ходу, я же замешкалась. Ожидая. Пока Ян и Айко помогут мне с детьми. Малыши захныкали, Хандзя тут же полезла их успокаивать.

— Пойдем, Хандзя! — Позвала я, опасаясь потерять нашу провожатую и виду. — Мальчики тоже пойдут с нами, а в комнатах будет намного удобнее и умыть и переодеть.

— Мама сказала, что скоро придет. — Озабочено оглядывалась малышка, семеня рядом.

— Их с господином Арвидом тоже позвали в этот дом. — Ответила я. — Так что никуда ваша мама не денется. А если она придет раньше, господин Тилль скажет ей, что вы — со мной.

— Это тот, который — маг? — Уточнила неугомонная Хандзя. — Тогда ладно. — И, уже более доверительно добавила. — Господин Тилль — он хороший. Он знахарю помог. И денег не взял. Совсем-совсем.

Я только кивнула, стараясь выглядеть более-менее достойно. Хотя умом понимала, что это мало кому удается на бегу, да еще и девчушкой-оборвышем под рукой. К счастью, дама была слишком хорошо воспитана, чтобы высказываться по поводу увиденного. Она просто отвела меня в комнату, указала на дверь уборной и предупредила. Что обед сейчас подадут.

— Я бы предпочла подождать мужа. — Возразила я, понимая, что Арвида мне не дождаться, ведь детей все-таки надо накормить.

— Господин фон Роггенкамп-Пехов беседует с господином наместником. Велел его не ждать.

Велел. Вот так. А еще вчера Арвид не велел, а просил или объяснял… Но это было вчера. Я постаралась подавить вздох, чтоб не показывать свою досаду чужому человеку. Дама удалилась, а мы с Хандзей занялись малышами. Благо. Парни как раз занесли детей и корзину с вещами. Сами же Ян и Айко, занеся в комнату корзину, ушли, объяснив, что будут неподалеку.

Мы с девочкой по-очереди воспользовались удобствами, подменяя друг друга возле детей. И я снова задумалась, что девочка ведет себя намного старше своего возраста. Немного поколебавшись, я решила спросить.

— Хандзя, а те огоньки, что ты показывала, это магия, да?

— Конечно. А ты разве не чувствуешь? — Девочка растерянно обернулась ко мне. — Ты же сама — маг.

— Я — маг. Но меня никто никогда не учил, как я должна чувствовать.

— Что, даже папа?

— А мой папа не был магом. — Ответила я. — Он был просто рыцарем.

— А, точно, как Зёрен.

— Нет. Не как Зёрен. — Я возмутилась такому сравнению. — Мой папа был хорошим человеком. Он никого не обижал и всегда помогал, если кто-то из соседе нуждался.

— Так не бывает. Рыцари всегда кого-нибудь обижают. — Малышка смотрела на меня совершенно взрослыми глазами. — Иначе, откуда у них возьмется добыча?

Я не нашлась, что ей ответить. Рассказывать, что настоящие рыцари воюют только с врагами? Очень она мне поверит, особенно, после того, что пришлось пережить ее матери. Подумав, решила снова вернуться к магии.

— А как ты чувствуешь мою магию? — Вопрос не праздный, поскольку, как я поняла, мы с ней имели склонность к разным стихиям.

— Она мокрая. — Ответ меня нисколько не удивил, только заставил задуматься. А как я должна чувствовать магию Хандзи? — Когда ты переживаешь, воздух возле тебя становится мокрым, как после дождя. Надо уметь сдерживать свою силу. — Продолжала умничать девочка.

— Повезло тебе, — забросила я удочку, — что твой папа был магом и мог всему тебя научить.

— Папа говорил, что все не знать не обязательно. — Вздохнула Хандзя. — Но учить меня ему пришлось, а то я как-то чуть замок не спалила. Ох его жена и визжала…

— Наверное, я тоже бы визжала, если бы кто-то пытался спалить мой дом. — Заступилась я за незнакомую мне женщину.

— Папа сказал, что если бы она не пыталась таскать меня за уши, ничего бы не случилось. Так что она — сама виновата. — В голосе девочки зазвучал вызов.

— Ну, тогда, наверное, да. — Не стала спорить я. Агнесс тоже любила таскать провинившихся за уши, так что мне детстве, бывало, доставалось. — А что же ты натворила? Меня в детстве за уши таскали редко, только если я совсем не слушалась. — Решила поделиться своим опытом я.

— Ничего я не творила! — Хандзя насупилась. — Тогда всем доставалось. Янусик был еще совсем маленьким, а тут оказалось, что мама ждет Мирко. Папа тогда стал часто к нам ходить, а она все время злилась. Только когда оказалось, что я — маг, папа стал ходить к нам еще чаще, меня же надо было учить. Получается, она сама себе навредила.

— Получается. — Согласилась я, пытаясь понять, кого же мне во всей этой истории жальче.

К счастью, придумывать, о чем говорить дальше, не пришлось. Нам принесли еду и мы с Хандзей дружно принялись кормить малышей. Покормив маленьких, мы так же дружно поели сами. На этот раз обед у нас получился просто роскошный: брюкву, морковь и прочие корешки долго томили в печи, щедро сдобрив варево специями, пока корнеплоды не стали настолько нежными, что их можно было есть одними губами. Пикантную нотку добавляла щековинка, щедро делясь с овощами ароматом копченостей и сытным жирком. Пожалуй, за время дороги я так привыкну каждый день обедать воскресным обедом, что Арвиду будет сложно прокормить такую переборчивую жену.

Нет, мы дома не голодали. Мы ели сытно, но просто. И уж, само собой, не каждый день в моей тарелке плавали куски мяса. Мясо из общего котла доставалось, в первую очередь мужчинам — отцу и брату, потом — хозяйкам, потом — по-старшинству. В большой семье младшие чаще всего довольствовались сытным наваром. А тут, в дороге, в спешке, но каждый день — мясо.

Малыши, чистые и сытые, затеяли веселую возню. Точнее, возню затеял старший, а малыш весело хохотал, позволяя братику щекотать сытый животик. Как и следовало ожидать, ничем хорошим такая возня на кровати не закончилась. Пришлось снова перекладывать детей в корзину, оставлять под присмотром Хандзи, а самой — бежать в уборную и пытаться замыть в тазу для умывания последствия детских забав. Именно там меня и застал муж.

— Что ты делаешь, Траутхен? — Похоже, состоявшийся разговор снова привел моего мужа в благодушное настроение.

— А то не видно. — Через плечо огрызнулась я. Как бы то ни было, но именно я — его законная жена. А меня, не спросясь, оставили нянчить чужих детей, а потом бросили в комнате, словно меня и за стол пригласить стыдно. А сами там до вечера рассиживались, советовались…

— Видно. — Арвид, то ли не почувствовав моего настроения, то ли не желая отвечать, оставался добродушным. — Не понимаю только, зачем? Позвала бы служанок, пусть бы сменили белье и унесли в стирку.