Рамина Латышева - Жемчужина Зорро [litres самиздат]

– Стой! – слышится его запоздавший охрипший крик, но Изабелла уже далеко.

Она проскальзывает сквозь плотные и частые группы людей и выскакивает на поляну перед деревянными стенами. Ее взору открывается тонкая женская фигура, со всех сторон угрожающе окруженная коалицией дома губернатора и тремя советниками. Она испуганно озирается и перебегает с одного места на другое.

– Ваше Высочество! – доносится восклицание сэра Бертрама.

Пленница внутри их круга вздрагивает, резко оборачивает бледное лицо и бросается к Изабелле.

– Ваше Высочество, они не станут меня слушать! – исступленно шепчет Шарлотта. – Но хоть Вы поверьте мне!

– Немедленно отойди от нее! – раздается грозный голос сэра Генри, стремительно подошедшего к девушкам и крепко взявшего Шарлотту за плечо, чтобы увести ее обратно к крепостному экипажу.

– Принцесса, выслушайте меня! – вырывается Шарлотта. – Врачи ему не помогут! Фиона все предусмотрела!

– Уведите ее!

– Нельзя терять ни минуты!

– Охрана!

– Принцесса, он умирает не от ран!

– Сеньорита, прошу Вас, пройдемте к экипажу, – появляются из-за спины два человека в голубой форме.

Изабелла судорожно цепляет взглядом небольшой флакон в крепко прижатых к груди руках служанки.

– Подождите! – громко раздается внезапно вернувшийся к ней голос. Она интуитивно протягивает вперед дрожащие пальцы. – Что это?

Шарлотта выскакивает из рук стражей гарнизона и, часто дыша, бросается обратно к Изабелле.

– Ножи, – задыхаясь, шепчет она, заглядывая огромными глазами в самую душу. – Ножи… Отравлены…

***

– Будешь еще пить? – тихо звучит под крышей гасиенды губернатора севший голос.

– Нет, – доносится в ответ такой же едва слышный шепот.

Молчание вновь опускается на главный зал дома де ла Вега.

Находиться в спальне, пусть даже и вдвоем, совершенно невыносимо. А здесь хотя бы иногда проходит прислуга и вопреки всем заверениям о прекрасном самочувствии попеременно и под разными предлогами появляются дон Алехандро, дон Ластиньо, дон Диего и Рикардо.

Монотонное размешивание ложкой остывшего чая остается на несколько минут единственным звуком в оцепеневшем помещении.

– Может, галету? – снова раздается голос Изабеллы.

– Нет, ничего не хочу, – тихо отвечает Кери, не сводя глаз с известной ей одной точки на потолке.

– Живот болит?

– Уже не так.

– Перед сном надо опять выпить этот отвар.

Фрейлина вздохнула и перевернулась на другой бок.

Ее еще прошлой ночью показали сеньоре Розалинде, пришедшей к концу осмотра в совершенный ужас. После такой дозы яда и влитого вслед за ним противоядия Кери нельзя было даже дышать чаще одного раза в пять секунд, чтобы не перенапрячь организм.

К Изабелле, впрочем, это относилось в не меньшей степени, однако яд, который определили ей, носил иное происхождение, так как должен был обеспечить другое действие. Как следствие, его влияние вкупе с противоядием оказало не такое пагубное действие на общее состояние. Хотя это можно было утверждать лишь в сравнении с отравляющим веществом, примененном к Керолайн. В целом же и сеньора Розалинда, и дон Марк в течение всего времени своих осмотров хватались за головы и безостановочно подбирали и выписывали девушкам восстанавливающие средства.

Со стороны лестницы раздались знакомые шаги.

– А вам спать не пора? – послышался строгий голос Рикардо.

– Мы тут поспим, – тут же напустила на себя бодрый вид Изабелла.

– Еще чего выдумала!

– Нам тут удобно, – поддержала подругу Кери, утвердительно воззрившись на непреклонное лицо.

– В кресле и на кушетке? – недобро прищурился Линарес.

Подруги энергично закивали.

– Найду вас здесь через полчаса – разгоню по спальням, – предупредил молодой человек и, на всякий случай еще раз прижав взглядом собеседниц к спинкам избранных ими предметов мебели, развернулся в сторону выхода.

– Рикардо, – почти неслышно позвала Изабелла брата уже на пороге.

Он замедлил движение, но продолжил оставаться к ним спиной.

– Что?

– Там есть что-то новое?

Тяжелое молчание в который раз опоясало пространство главного зала.

– Нет, – произнес Линарес и, так и не обернувшись, исчез в дверном проеме.

Нет…

Какое страшное слово. Такое короткое и такое уничтожающее.

Нет…

Он так и не пришел в себя…

Керолайн заерзала под пледом, не в силах выносить давящей тишины, и наконец поднялась над подушкой.

– Ты куда встала? – вздрогнула Изабелла.

– Не могу больше. Надо на улицу.

– Тебе что врач сказал? Лежать в кровати несколько дней. Есть и спать.

– А тебе, можно подумать, он этого не сказал, – вяло огрызнулась Кери, свешивая ноги с кушетки и разглаживая легкую ночную накидку.

– У меня было не такое сильное отравление.

– А меня до этого не скидывали со скалы вверх тормашками.

Девушки снова замолчали.

– Ладно, пойдем на улицу, – сдалась Изабелла.

Подруги захватили пледы и неслышно удалились под покров освежающей зелени. Теперь они могли гулять, где им вздумается. Днем или ночью. Вдвоем или по одной.

Все закончилось. Пусть и на время, но это было так.

А даже если бы и нет, вокруг гасиенды все равно без устали ходила личная охрана губернатора и крепостные стражники, определенные на новое место не принимающим никаких возражений сэром Генри.

Девушки сели на качели, обвитые цветущим плющом, и впали каждая в собственное забытье. Керолайн с ногами забралась на мягкое сиденье из подушек и, укутавшись в плед, уютно уткнулась в плечо подруги. Изабелла же прислонила голову к ножке прохладной белой арки и перевела отяжелевший взгляд на окно комнаты дона Диего.

По всеобщему решению, учитывающему наиболее весомые в данном вопросе показания врачей, да и очень настоятельные рекомендации самого дона Диего, в качестве нового лазарета была определена именно его спальня. Она единственная из всех помещений в обеих гасиендах отвечала всем необходимым условиям: тишиной за окнами, выходящими в сад, расположением относительно других комнат, уровнем освещенности и проходимости воздуха. О том, чтобы рассмотреть еще чей-то дом, помещение в крепости или госпиталь Эль Пуэбло, губернатор и дон Ластиньо никому не дали даже заикнуться. Комната Зорро могла быть выбрана только в одной из двух гасиенд во всей Калифорнии. И в ее окнах вот уже вторые сутки было темно и тихо…

Шарлотта не обманывала. Изабелла увидела это в ее глазах. Служанка ее сестры действительно держала в руках противоядие. Это моментально подтвердил и дон Диего как только попробовал его на вкус и провел все доступные в сложившихся условиях исследования.

Впрочем, он и без того уже начинал догадываться о причинах столь стремительно исчезавшего пульса и дыхания. Зорро был слишком силен. Мускулатура его тела представляла собой живую броню, и длины лезвий кортиков, хоть и впившихся в его спину по самые рукоятки, не должно было хватить, чтобы смертельно задеть внутренние органы. Но они стали проводниками для яда, оказавшегося введенным в его тело напрямую и, следовательно, влившимся в кровь в первую же секунду.