Оксана Крюкова - Киевская Русь. Волк

«Ишь как умело пользуется своим положением! Небось и в горницу к ней ходит!» – подумал дружинник, провожая прищуренным глазом соперника неожиданного.

А холоп тем временем за хозяйкой шел да в усы себе улыбался. Вон как разозлился вой княжеский. Видать, глаз на Святославу положил. Но Степан своего не упустит. Ему самому такая девка нужна. Чай, Степан тоже из знатной и богатой семьи. Старшим сыном ростовского боярина был! Да только спутался по молодости с людьми лихими, вот и ушел из дому, а потом в долговой яме в Киеве оказался, пока Никита Кузьмин его не выручил. Поклялся он купцу тогда в верности, что служить будет, ведь от беды его тот избавил.

И непременно сдержал бы слово свое, кабы дочка купца не приглянулась. Да так приглянулась, что кровь в жилах застывала от одного ее взгляда. Хоть Степану уже давно за тридцать годков перевалило, но мужик он был в расцвете сил. Статный и видный, не хуже богатырей княжеских. А как увидел Святославу в первый раз, так и тронули сердце блудное красота девичья да чистота душевная, разжигая в нем надежду пламенем. Вот и думал Степан, как взор очей девичьих на себя обратить. Чтоб разглядела в нем мужика, достойного себе. А то, что он в холопах у нее ходит, не беда. Придет времечко, все расскажет о семье своей почтенной ростовской, о хоромах своих да о жизни буйной молодецкой, кою с вольным людом провел по лесам да степям.

Степан для себя уже давно решил, что Святослава только его будет. Как возвратится купец, так и поговорит он с ним по-серьезному о дочери единственной, в женки попросит. Ведь такая жена, умница да раскрасавица, в любом доме почет! А пока другом ей станет, чтоб девица сердечко свое да душу доверила, чтоб привыкла к нему и не боялась. Только одно сейчас его настораживало: как тот молодец на него глядел, словно вызов бросая. Да Степан своей хозяюшкой ни с кем делиться не станет. Но ведь тот, второй, разрешения спрашивать и не подумает, сам за Святославой ухаживать начнет. Прочел то холоп в глазищах дружинника серых да волчьих. Хоть сердце Степана и обрадовалось, что Святослава на воина внимания не обращала, да надолго ли? Соперник тот грозный, только в пору своего мужицкого цветения вступающий, видный и статный, выдержит ли сердечко девичье напор молодецкий? Не знал на то ответа Степан, да и знать не желал. Все равно по его воле все будет!

Глава 5

На следующий день молва покатилась по Киеву о вое молодом княжеском, что медведя в лесу убил, девицу спасая. Сам князь пришел на шкуру зверя посмотреть. Ярослав к тому времени себе уже трофеи из нее сделал – шапку меховую пошил да полушубок с сапожками. А из клыков медвежьих ожерелье смастерил да на грудь молодецкую повесил.

– Ишь какой, не успел я тебя в град выпустить, как уже весь Киев гудит о твоем подвиге славном, – пожурил его князь по-отечески.

– Ты, князь, лучше меня на дело какое отправь. Что ж я свою удаль все на девок да на медведей растрачиваю, – ответил Ярослав, ожерелье показывая из клыков острых.

– Это хорошо, что к ратному делу стремишься, однако успеется. Подождать надобно, – сказал князь задумчиво. Были у него свои планы на воина молодого и дерзкого. Знал уже, о чем попросит, да не времечко еще. – Сейчас Вересень отгуляем, тогда и поговорим о деле твоем.

И князь вышел, оставив десятника в надежде, что скоро тому удаль свою и в ратном деле показать придется. Не мог уже смирно сидеть Ярослав в Киеве, хотелось молодцу настоящих врагов мечом да стрелами покромсать, крови пролить в честь Перуна, коим с рождения был отмечен. Жаждала душа молодецкая побед славных да трофеев бесценных. Порадовал князь его речами своими загадочными. Почуял новгородец, что скоро на ратное дело настоящее отправится. Хорошо стало у него на душе, добро.

А коли впереди празднование двухнедельное сбора урожая и медовуха рекой будет литься, надо нагуляться напоследок! Благо князь разрешил своему десятнику и воям его в город под вечер выходить, но под строгое слово, что по утрам на сборах дружинных будут вовремя. Хоть и велика была такая честь для простых воинов, да князь видел, что Ярослав своих витязей, как и себя самого, в строгости держит, праздности не дает, каждый день тренирует. И решил Святослав им вольности немного дать, чтобы знали остальные, как милостив князь к дружинникам прилежным да старательным в ратном деле.

Вот и шел сейчас Ярослав по Киеву с гордо поднятою головою, чай, каждая собака уже знала его имечко. Не каждый день на Руси такие смелые воины рождаются, кои медведя взрослого в одиночку уложить могут! А девки-то, девки вон как глазками стреляют да к себе во дворы заманивают. Новгородец стал самым желанным женихом в домах крестьянских да боярских. Но Ярослав и не думал о женитьбе. Не до того было. Хотел сначала князю в ратном деле послужить. А потом можно и о жёнке подумать, годкам этак к тридцати, когда устанет от крови да трофеев ратных. Однако, несмотря на нежелание жениться, девкам все же должное внимание отдавал, да сердечки нежные поразбивал. И это все за неделю после истории с медведем…

Друзья же его, Мстислав и Радомир, другу не завидовали. Благодарны были, что он на их подруг не косится. Мила да Ростислава им любы стали и постоянно с ними гуляли теперь. Радомир даже подумывал жениться на Миле.

– Ты погоди спешить. Мы сначала князю послужим, потом женишься, – остужал его новгородец, а Радомир мнение десятника своего уважал и слушал.

Вот так они втроем да с девицами гуляли по Киеву. Через седмицу уже Вересень начнется, и сейчас весь люд киевский толкался на ярмарках, прикупал съестное да наряды обновлял.

***

Святослава тоже в центр града выбралась, прикупить в дом утварь нужную, ведь за главную в тереме осталась. Съестное в дом кухарка покупала, но утварь – только сама хозяйка. Вот и искала сейчас по лавкам скатерку на стол красивую с вышивкой сребристой да с золотыми узорами. Хотела славный стол в доме накрыть да соседей позвать на празднование сбора урожая.

Проходя по улочке между лавками, увидела, как в центре площади медведь на лапах задних пляшет под дудку скоморошную. Все любили такие зрелища. И сразу же около зверя толпа собираться стала, смеясь да потешаясь над зверюгой грозною. И Святослава туда же подалась. Никого она с собой сегодня из слуг не взяла, даже Степана. Больно уж докучать стал своей заботой отеческой.

Тем временем возле медведя большой круг людской образовался. Все громко хохотали от представления, и зверь стал пуще прежнего выплясывать, подогреваемый криками да улюлюканьем.

– А вон и охотник наш славный! – крикнули в толпе. – Небось ты медведя приручил лесного так плясать? Боится тебя зверюга, вот и вытанцовывает, чтобы ты из него бусы не сделал!