Оксана Крюкова - Киевская Русь. Волк

И Святослава, гневным взглядом воеводу окатив, прочь пошла.

– Ты зачем пообещал ее царю болгарскому? С ума сошел? Она же наша! –возмутился Радомир.

– Наша или нет, то мне неведомо, – огрызнулся воевода. – Может и предать.

– Святослава?! – удивился сотник княжеский. – Да никогда! Ты ее, видно, совсем не знаешь, если так говоришь. Она и болгар своих не предала, когда мы град брали, до последнего с ними была, хотя ее сам Великий князь сынишкой сманить пытался. Так и нас не предаст вовек! Кто ни разу не предал, никогда уже не предаст. Вот тебе мое слово!

– Посмотрим, – лишь ответил Волк.

Хотел верить другу своему, но девица златовласая у него сомнения вызывала. Знал, что может она предать, как когда-то давно, когда он ее за собой звал в Киеве, как второй раз предала, Мстиславу на ласки ответив, хотя заверяла, что только воевода ей люб.

Мстислав же, заприметив Святославу, что не очень далеко от колодца ушла, девицу окликнул. Та замерла в ожидании. А сотник подошел к ней и поцеловал жадно в губы алые, прямо пред Волком и Радомиром, что на них смотрели.

Радомир от увиденного аж присвистнул:

– Ну ничего себе! Леший меня побери, Мстислав и Святослава?!

Волк лишь смолчал да отвернулся. Гадко на душе стало. Его Святослава никогда прилюдно не целовала. Да невдомек было воеводе, что девица за весь день так устала и измучилась, что даже не в силах была лицо свое от сотника отвернуть.

Мстислав же ее за руку взял, да и повел за собой. Святослава шла послушно, уже не понимая, что вокруг происходит.

– Хорошо сегодня болгар побили, – радостно сказал подошедший Мстислав дружинникам.

Радомир в ответ улыбнулся, но продолжал удивленно смотреть на подошедшую парочку. Теперь сотник понял, почему Мстислав с Волком более не братья названые.

У Святославы же голова от усталости так разболелась, что она выпростала руку свою из сотничьей да прочь повернула. Сказала только, что очень спать хочет.

– Невеста моя названая, – гордо сказал Мстислав, посмотрев ей вслед. И тут же грозно к Волку обернулся, чтоб тот не смел свои срамные оскорбления в ее адрес сказывать. А воевода и не думал того делать. Просто молчал, чувствуя, как ему тоскливо стало.

***

Тут воеводу звук отвлек со стен оборонительных. Десяток лучников вражеских наверх взобрались. Видно, царь послал их подсчитать убитых русичей. Волк выругался от ошибки своей непростительной и молниеносно с друзьями на землю бросился, чтобы стрелы в него не попали, что сразу просвистели, едва болгары русичей заметили. После обстрела лучники стремительно со стен спрыгнули, хотели было добить врагов, да Волк с Радомиром и Мстиславом на них с мечами накинулись, ловко щитами от стрел смертельных прикрываясь.

Святослава услышала возню подле стен и назад бросилась. А когда добежала, замерла как вкопанная. Три молодца русичей против десятерых лучников бились! Екнуло ее сердечко от увиденного, но глаза ее только на Волка глядели, что отбивался от врагов, как зверь загнанный. Хотела помочь, но рядом никакого оружия не оказалось. Так и стояла, смотрела, как Волк отбивается. И при каждом новом выстреле вражеском руки к груди прижимала, боль сердечную сдерживая. Но дружинники навалились на противника. Загнали болгар к стене, да и стали бить, кося с плеч головы. Через миг, кой Святославе вечностью показался, все лучники полегли подле ног русичей. Волк стоял и смотрел на них торжествующе. А потом обернулся к Радомиру.

– Расставь своих по стенам. Чай, рано мы отходу болгар обрадовались.

Сотник к стенам кинулся. Святослава же подбежала к Мстиславу с Волком чуть не плача.

– Живы! Я так за вас испугалась! – говорила им обоим, но только на Волка смотрела глазами горящими.

– Да не кручинься так, что с нами будет?! – успокаивал ее Мстислав, обняв за плечи.

Чуть успокоив, решил в терем отвести. Вон как девка устала. Плачет от ерунды малой. Святослава, пойдя вслед за сотником, повернула резко через плечо головку златую на Волка. И так на него взглянула глазами изумрудными, будто всю душу во взгляд красноречивый вложила. Волк тоже на нее посмотрел, не смел взгляда отвести от глаз пламенеющих. Но тут Святослава краем глаза заметила, что на стене снова кто-то появился. Обернулась она, а там лучник вражеский уже лук натягивал, в кого-то целясь.

Святослава вскрикнула и к Волку понеслась. Тот даже не понял, чего это девица к нему так резко устремилась, глаза расширив. Красавица же ему на грудь бросилась, собой прикрывая, и получила в спину стрелу смертельную, что воеводе предназначалась. Дернулась Святослава судорожно, когда стрела ее пробила, подняла очи свои изумрудные на Волка и улыбнулась, впадая в предсмертную агонию.

Когда Волк увидел стрелу, что из девичьей спины торчала, онемел, затрясся, осознавая, что случилось. Посмотрел было на стену, да Радомир уже прикончил стрелка того, что смерть с собой принес. Тем временем Святослава в руках Волка ослабевать стала.

– Нет, нет, Святославушка, только не это! – взмолился он, крепко сжимая ее в объятиях.

Но девицу к земле сырой уже тянуло. Посадил воевода ее на землю, спину рукой придерживая. А красавица уже бледнеть стала, последние вдохи делала.

– Нет! – снова закричал Волк, да так отчаянно, что вовсе не человеческий то голос был, а стон волчий. – Позовите же кто-нибудь знахаря! – крикнул он в сторону, сам не ведая, кому.

И кто-то тут же в сторону града метнулся. То Мстислав был. Побежал, как ветер, за лекарем да за волхвами, что смогли бы спасти Святославу. А Волк из рук девицу не отпускал, поверить не мог, что она умирает.

Святослава лишь слабо ему улыбнулась в последний раз да промолвила из последних сил чуть слышно:

– Я только тебя всегда любила. Тебя одного. И за кромкой небесной любить буду. Пусть смерть моя искуплением станет за грехи мои. Сбереги Никиту, сына наше… – и не договорила красавица, земля вокруг нее закружилась, небо покачнулось, и забылась она на руках у любимого, в вечный сон впадая.

– Нет!!! – закричал Волк, словно зверь раненый. – Нет, Славочка, не уходи!

Прижал ее к себе, будто надеялся свои силы отдать девице, чтобы вновь она ожила.

– Не уходи, Славочка…. – молил, а по щеке скупая слеза мужицкая покатилась.

Но кто-то рукою жесткою его от девицы отстранил.

– Сейчас не плакать надобно, а стрелу быстро извлекать! – повелительным тоном сказал врачеватель местный.

Волк, как во сне, видел, как Святославу болгары на руки взяли, как понесли куда-то. Он же сидел на сырой земле, руками голову обхватив, как будто пытался волосы на голове выдрать.

– Тем ты ей не поможешь, – тихо сказал Мстислав.

У него тоже внутри все болело от случившегося. Но еще больнее было от того, что Святослава Волка выбрала. Жизнью своей ради воеводы пожертвовала. Догадался Мстислав, что в кончине своей она Волку в любви поклялась, то-то он так и сидит, убивается.