Шерил Биггз - Обманутые сердца

Линн застыла на месте.

– Я ничего подобного не делала, – слишком поздно она вспомнила, что это сделала Белль.

– Ах, мисс Боннвайвер, умоляю, я же вас видел, – повторил Маркони. – Потому что сам пытался сделать то же самое.

Линн молчала, не зная, как вести себя дальше.

– Послушайте, мистер Браггетт хранил у себя кое-какие мои бумаги. Я… скажем так… одалживал у него деньги, и он настоял, чтобы до полной уплаты я передал ему документ на владение домом моей матери. Я ему плачу, но он не возвращает назад мои бумаги. Когда я прихожу в его офис, чтобы востребовать их, он… ах, как бы получше выразиться… – Маркони нахмурился, словно пытаясь вспомнить, что хотел сказать. – Он убит. Да, он был убит, – Питер теребил поля шляпы, глаза беспокойно перебегали с одного посетителя галереи на другого. – Моя мать… она лишится дома, если я не верну назад эти бумаги. Мистер Браггетт не оставил мне никакой расписки.

– Как это ужасно! Но какое отношение это имеет ко мне, мистер Маркони?

– Я видел, как вы достали шкатулку, мисс Боннвайвер, в которой мистер Браггетт хранил секретные документы.

– Шкатулку, – повторила Линн.

– Да. Умоляю вас, отдайте мне документы на дом моей матери.

– Ну, конечно, если они у меня есть. Я посмотрю. Как мне связаться с вами?

– О, это очень трудно. Я хотел сказать, место, где живут итальянцы, не совсем подходит для визита такой дамы, как вы. Я приду в отель. Возможно, сегодня днем?

– Ну, я не знаю… то есть…

Но прежде, чем она успела закончить фразу, он пошел к лестнице, свернул и растворился в толпе.

Линн пожала плечами и вошла в шляпный магазин. Она спросит у Белль о бумагах мистера Маркони, но придется подождать ее появления. Линн направилась прямо к шляпке, которую присмотрела накануне, сняла ее с демонстрационного манекена и направилась к продавцу за прилавком.

– Возвращайся в свой номер, – шепотом приказал чей-то голос.

Линн обернулась, изумленная резким тоном, которым были произнесены слова. За спиной стояла женщина, одетая в бесформенное черное платье, черная с серым шляпка, скрывающая волосы, удерживалась широкой черной шелковой лентой, завязанной бантом под подбородком. Лицо было изрезано какими-то чудными морщинами, женщина смотрела на Линн поверх очков, надетых на кончик носа.

Линн уже начала отворачиваться, решив не обращать внимания на женщину, что что-то заставило ее опять повернуться и опять взглянуть на незнакомку.

– Белль?

– Ш-ш… Хочешь все погубить?

Линн отступила назад, стараясь подавить смех.

– Но ты выглядишь как пожилая леди.

– Я позаимствовала эти вещи в шкафу Евгении. А теперь иди в свой номер. Нам нужно поговорить.

– Но я хочу купить эту шляпку, – зашептала Линн.

Белль в отчаянии застонала.

– Отлично. Плати быстрей и уходи. Я приду через минуту.

Линн заспешила к прилавку, вынула из сумочки деньги и подождала, пока продавец упакует шляпку. Она обернулась, чтобы подать знак Белль, но сестры уже и след простыл. Подгоняемая любопытством, с какими новостями прибыла Белль, Линн вышла из магазина и быстро направилась в свой номер.

Не успела дверь за ее спиной закрыться, как раздался резкий стук.

– Ты что-нибудь выяснила? – Белль влетела в комнату, на ходу сдергивая очки.

Линн поставила сумочку и коробку с новой шляпкой на кровать и с облегчением вздохнула – Белль не начала расспросы о посещении оперы, возможно, ей ничего не известно. Линн обернулась к сестре и улыбнулась.

– Я нанесла визит Магелине Тутант. Она мне понравилась.

– Замечательно, но удалось узнать что-нибудь?

– Она не по своей воле являлась деловым партнером и любовницей Браггетта.

Белль ждала продолжения, но Линн молчала.

– Ну? Ты собираешься объяснить, что это значит?

– Да, конечно, – Линн окончательно успокоилась и быстро рассказала сестре о темных делишках Томаса Браггетта, в результате которых Магелина Тутант вынуждена была сначала стать его партнером, а потом, под угрозой отстранения от дел, и его любовницей. – И хотя она открыто не обвиняла Браггетта, но намекала, что по его приказу убили человека, которого она любила.

Белль покачала головой.

– Чем больше мы узнаем о Томасе Браггетте, тем это звучит все хуже и хуже.

– Да, еще Магелина рассказала, что до помолвки с Браггеттом Евгения была влюблена в Эдварда Мурдена.

Белль кивнула.

– И была беременна, когда выходила замуж, но это был ребенок Эдварда.

Белль смотрела на сестру, открыв рот от удивления.

– Эдварда? Линн кивнула.

– Тогда Трейс…

– Нет, нет. Я тоже так подумала, но Магелина сказала – нет. Томас Браггетт сказал жене, что ребенок родился мертвым, но это неправда.

– И куда делся этот ребенок?

– Томас отдал его цыганам, в то время стоявшим табором в окрестностях «Шедоуз Нуар».

– Господи, – пробормотала Белль. – Евгении известно об этом?

Линн покачала головой.

– По словам Магелины, нет.

– И у нас появился еще один подозреваемый.

– Да.

Бел вздохнула.

– Сомневаюсь, что в городе был хотя бы один человек, которому нравился бы Томас Браггетт.

– Или который не хотел бы его убить, – добавила Линн.

– А как с мэром. Ты что-нибудь выяснила? Линн занервничала, ей не очень-то хотелось признаваться, что с мэром поговорить не удалось.

– Ну, я действительно ходила к нему.

– И?

– И видела его.

– И? – Белль едва удавалось сдержать нетерпение.

– Он не стал меня слушать, просто выстави, кабинета. После этого меня чуть не поймал Трейс.

Белль очень удивилась.

– Но тебе удалось скрыться?

– Да, в чулане с инвентарем для уборки помещений.

– По крайней мере, в этот раз тебе повезло, не то что в опере.

Изумленная Линн во все глаза уставилась на Белль.

– Ну, не стоит притворяться огорченной и оправдываться, – заметила Белль. – Я уже все уладила.

– Что случилось? – слабым голосом поинтересовалась Линн.

– Трекстон вернулся на плантацию вне себя и потребовал объяснить, почему я притворилась больной, затем в одиночестве поехала в оперу и сбежала, когда он меня окликнул.

– Ой, сестричка! И что ты ответила?

– Сказала, что не переступала порога дома.

– О, дорогая!

– Все в порядке, никто, кроме него, тебя не видел. Остается только отрицать все, если он снова пристанет.

Линн кивнула.

– Хорошо, что-нибудь еще?

– Я снова ходила к Магелине Тутант.

– Зачем? – Белль стоило большого труда вытягивать из Линн необходимую информацию. Хотя Белль обладала обширной практикой в общении с сестрой, ей всегда казалось, что Линн рассказывает слишком медленно.

Линн продолжила с застенчивой улыбкой.

– Я поразмышляла и пришла к заключению – возможно, ей что-нибудь известно о печати, которую ты нашла. Поэтому вернулась и описала ей печать. Сказала, что та была на письме, присланном моему отцу поверенным мистера Браггетта.