Джейн Эшфорд - Брак на пари

— Тебе хочется потанцевать в этой толпе? — спросил ее Колин.

— Нет, я лучше посмотрю, как танцуют другие, — ответила она. — Это прямо спектакль.

— Верно. Вроде того, который мы видели в прошлый раз, только между действующими лицами больше согласия.

Эмма засмеялась.

Том пытался убедить жену пойти потанцевать, но она категорически отказалась. Нетлтоны попробовали спуститься вниз и быстро вернулись. Их тоги изрядно помяли. Какой-то человек даже ущипнул Викторию.

Дело шло к полуночи, и в Эмме нарастало напряжение. Она продолжала смотреть на танцующих, но отвечала на обращенные к ней слова чисто машинально.

Пора приводить план в действие. Теперь, когда подошел решающий час, ей не верилось, что она действительно задумала такое. Эмма собралась уже было встать, как вдруг заметила в ложе напротив знакомую фигуру. Там сидела женщина, одетая во все черное. Ее платье с рукавами-буфами было украшено черной лентой. Даже не видя светлых волос и пухлых губок, Эмма узнала леди Мэри Дакр. Она ахнула.

— Что такое? — спросил Колин.

— Я… я узнала знакомую, — ответила Эмма.

— Кого?

— Кому здесь совсем не положено быть.

— Да кого же? — спросил Колин, пытаясь проследить за взглядом Эммы.

Но в толпе было трудно различить отдельного человека.

— Лучше тебе не знать. Может быть, ее никто не узнает.

Рядом с леди Мэри сидел мужчина тоже в черном. В полутемной ложе его трудно было разглядеть, но Эмма не сомневалась, что это граф Орсино. Никто другой не посмел бы привезти леди Мэри в такое место.

— Будь ты проклят! — выругалась Эмма еле слышно.

Его появление с леди Мэри сильно затрудняло ее план. Нельзя же оставить девушку одну в этой разнузданной толпе. После того как Орсино… исчезнет, надо будет отвезти ее домой.

— Что ты сказала? — наклонился к ней Колин.

— Ничего.

Он с сомнением посмотрел на нее.

Пора! Надо идти. Какие бы ни возникли осложнения, она должна встретиться с Орсино в условленном месте. Эмма встала и извинилась. Все, конечно, решат, что она идет в туалет. Ферек, как они договорились, бесшумно и незаметно выскользнул вслед за ней. Они спустились по внутренней лестнице и прошли по коридору, который огибал залу по периметру. В нем тоже было полно подвыпивших мужчин, но присутствие Ферека отбивало у них охоту приставать к Эмме.

Теперь Ферек шел впереди. Он побывал здесь вчера, как следует изучил помещение и выбрал место, которое счел подходящим для роковой встречи. Он провел Эмму мимо двух небольших комнат, где тоже были люди в маскарадных костюмах, и зашел в третью, в которой не было никого.

Эмма осмотрелась. Здесь она назначила Орсино встречу. Комнатка представляла собой что-то вроде кладовки, куда складывались сломанные стулья и порванные занавески.

«Видно, в Пантеоне полно и того, и другого», — подумала Эмма и тут же поняла, что старается думать о чем угодно, только не о том, что здесь должно произойти.

— Я встану сюда, — тихо сказал Ферек и отступил в тень, которую отбрасывала открытая дверь. — Он меня не увидит, а потом будет слишком поздно.

Эмма кивнула. Стиснув руки, чтобы остановить дрожь, она прошла на середину комнаты, освещенной только двумя бра. Но из открытой двери на пол падало пятно яркого света. Эмма стояла в этом озерке света и ждала.

Вскоре она услышала звук мужских шагов. Потом в двери появилась темная фигура, помедлила секунду и вошла!

— Добрый вечер, баронесса, — сказал Орсино и поклонился.

На нем были рубашка из черной ткани с серебряной нитью и черные чулки. В руке он держал черную бархатную шапочку. Орсино был похож на портрет итальянского интригана-герцога эпохи Ренессанса. Его хладнокровное лицо и злобно сверкающие черные глаза вполне подходили к этой роли.

— Вам нравится мой костюм? — осведомился он, видя, как внимательно на него смотрит Эмма. — Сегодня я — Макиавелли. Слышали о таком? — Эмма не отозвалась, и он продолжал: — Нет? Жаль. Вы, англичане ужасно невежественны. Макиавелли написал книгу «Князь», в которой мастерски изложил стратегию царедворца. В ней хорошо описано, например, что скрывается за улыбками, обращенными к царствующей персоне. Он, конечно, был итальянцем. — Видя, что Эмма не склонна обсуждать эту тему, он пожал плечами. — Ох уж эти англичане! Никакой тонкости, никакого изящества. Английский юмор — это что-то чудовищное!

Эмма нетерпеливо отмахнулась.

— А, да. Поговорим о деле, баронесса.

— Хорошо, — пересохшими губами ответила Эмма.

— Странное вы выбрали место для встречи, — сказал Орсино. — Но неделя, которую я вам дал, истекла.

— Я знаю.

— Ну и что вы решили? Сделаете, как я прошу?

Орсино говорил самоуверенным тоном. Ему, видимо, и в голову не приходило, что Эмма осмелится ослушаться. Эмма медлила. Ферек ждал сигнала — чтобы она откинула с лица вуаль.

— После столь долгого ожидания я считаю себя вправе потребовать большего, — продолжал Орсино. — Например, встреч в таком месте, где мы сможем быть наедине, как, например, здесь. У вас будет возможность убедиться, что мы, итальянцы, гораздо более… знойные мужчины, чем эти холодные англичане.

«Он пьян», — подумала Эмма.

В его глазах появился сластолюбиво-масленый блеск. Он шагнул к ней. Эмма откинула с лица вуаль.

Ферек выступил из-за двери, как призрак, выходящий из стены. Не успел Орсино осознать его присутствие, как тот обхватил его шею массивной рукой и стал сжимать его горло. Глаза графа расширились от изумления и ужаса. Лицо стало наливаться кровью.

Эмма почувствовала одновременно и облегчение, и страх.

— Нет, — сказала она Орсино, — я не сделаю, как вы просите. И не позволю вам навредить моему мужу и моим друзьям. Так что…

Орсино захрипел. Лицо его стало лиловым. Эмма с тревогой поглядела на Ферека.

— Идите, госпожа, — сказал ее слуга. — Я разделаюсь с этим дурным человеком.

— А что вы сделаете с…

— Вам это незачем знать.

Орсино стал вырываться. Ферек железной хваткой обхватил его свободной рукой поперек груди. А у Эммы вдруг возникли сомнения.

— Ферек, ты не думаешь…

— Его не найдут, госпожа, — спокойно ответил тот. — Уж поверьте мне.

— Но может быть, нам не стоит этого делать?

Орсино захрипел, словно пытаясь что-то сказать. Его глаза вылезали из орбит.

— Очень своевременный вопрос, моя дорогая Эмма, — сказал Колин, входя в комнату с таким спокойным видом, точно он приехал на довольно скучный прием. — Отпусти его немного, Ферек, а мы подумаем над этим вопросом.

Гигант, пораженный неожиданным появлением своего господина, повиновался. Орсино все еще не мог говорить, но лицо его стало светлеть.

— Колин! Ты?.. Я…

— Что здесь происходит? — раздался голос леди Мэри Дакр, которая последовала за Колином и, оттолкнув его, вышла на середину комнаты. — Бросили меня в ложе одну… Как вам не стыдно, граф… — И тут до нее дошел смысл открывшейся ей сцены, и она осеклась.