Марджори Фаррелл - Бессердечный лорд Гарри

— Правильно, Габриэль. Уверяю тебя, я бы не вынесла их вопросов.

— Неужели вы забыли об этом, мисс? — удивленно спросил Габриэль.

— Должно быть, я сразу постаралась изгнать это из памяти, Габриэль. И только поцелуи лорда Сидмута и ощущение балконных перил, к которым я была прижата, вновь оживили воспоминание.

— Хотел бы я задать трепку этому молодому человеку.

— Ну что ты, он же только поцеловал меня. Странно, но мне кажется, он оказал мне услугу, потому что пробудил неведомые мне чувства.

Габриэль взглянул на нее и заметил слезы, текущие по щекам девушки. Он обнял ее, притянул к себе и сказал:

— О мисс, не переживайте так. Это все было так давно.

— Но я до сих пор считаю, что в происшедшем была доля моей вины. Я не должна была выходить так рано. Должно быть, я когда-то сделала нечто такое, что он расценил как поощрение…

— Нет, мисс, — строго сказал Габриэль, держа ее за плечи и глядя прямо в глаза. — Вы были на ферме своего отца. Чего вам было опасаться? Просто этот Хэллок был… Знаете, я не могу произнести это при вас.

— Но тогда ты говорил, — сказала Линнет, слегка улыбаясь наконец. — Ты обзывал его самыми ужасными словами, Габриэль, — продолжала она, смеясь сквозь слезы. — И ты чуть не убил его. Я и сейчас ясно вижу, как ты стоишь над ним, готовый обрушить свою палку на его шею.

— Жаль, что я этого не сделал, мисс. Я бы так и поступил, если бы знал, какие страдания он вам причинил.

— Да ты мог убить его, — горячо сказала она. — Ты был похож на святого Георгия, поражающего дракона. Ты пришел мне на помощь, как рыцарь из легенды.

— Какой я рыцарь, мисс Линии, — фыркнул Габриэль. — А вот Хэллок был жалким червяком, что правда, то правда.

— Габриэль, я чувствую, что изменилась, — сказала Линнет так тихо, что он едва расслышал.

— Как это, мисс Линии?

— Не знаю. Я как будто открыла для себя реальный мир.

Да, так оно и было. Линнет ощущала твердость камня под ней и то, как врезается ей в бедро его острый край. Она вдыхала свежий воздух и слышала острый запах, исходящий от Габриэля. Она мягко отстранилась от него и всмотрелась в своего «рыцаря». Он сидел перед ней, седой старый йоркширец с огромными руками, которыми он мог и прикончить Томаса Хэл-лока, и успокоить перепуганного ягненка. От него исходил присущий только ему запах овец, собаки, пота и дыма. А из ушей у него торчали пучки седых волос. Она никогда не замечала этого прежде. Он неуклюже погладил ее по плечу.

— Вам не следует сторониться молодых людей из-за того, что произошло. Вы молодая и красивая девушка, мисс Линии. И любящая.

— Разве, Габриэль? О, я знаю, что красива. Но способна ли я любить? — спросила она прерывающимся голосом.

— Я помню, как нежны вы были с ягнятами. И с сестрой Кейт, когда вы обе были маленькими. Вы всегда опекали ее.

Линнет почувствовала, как у нее внутри будто что-то оттаяло. Габриэль вернул ей то, что она утратила несколько лет назад. Ту самую маленькую девочку, Линии. Она действительно была любящим ребенком. Она была полна нежности к сестре, брату, всей семье. И она отказалась от этой девочки, потому что смертельно испугалась. Она испугалась мысли, что тот человек знал что-то тайное о ней. Знал, что она была нежна и полна любви ко всему окружающему. Знал, что она уязвима. И он хотел эту маленькую девочку, хотя она не понимала, для чего. Но он хотел ее, и Линнет, ужаснувшись, постаралась спрятать ее, чтобы никто больше не захотел ее так.

Линнет оставалась с Габриэлем, пока он перегонял овец на нижнее пастбище. Бенджамин, как всегда, помогал Габриэлю, а потом подбежал к Линнет, помахи-, вая хвостом.

— Старый пес рад видеть вас снова, мисс.

Линнет опустилась на камни и, смеясь, обняла собаку, которая принялась лизать ей лицо.

— Может, зайдете ко мне выпить чаю, мисс?

— Как-нибудь в другой раз, Габриэль. Мне лучше вернуться домой к обеду вовремя, а то Джейни забеспокоится. Еще раз благодарю тебя, мой добрый друг.

Габриэль грубовато похлопал ее по плечу. Он смотрел ей вслед, пока она спускалась по дороге к дому. Затем он сказал Бенджамину:

— Интересно, хорошо ли мы поступили, что спасли тех двоих, приятель? Только время покажет, правда?

После обеда Линнет прошла в библиотеку, намереваясь немного поработать над отцовской книгой. Когда она стала листать рукопись и просматривать гравюры и рисунки, включенные в нее отцом, то впервые смогла оценить их как сторонний наблюдатель и осознать, что научные исследования были для нее способом спрятаться от жизни. Ирония заключалась в том, что она, панически боявшаяся мужского прикосновения, ничуть не смущалась, исследуя обряды обеспечения плодовитости! Она как будто решила, что, анализируя один из аспектов чувственной жизни, она тем самым избежит ее в реальной действительности. Сейчас впервые в жизни она покраснела при виде изображений женщин-эксгибиционисток. И в то же время она поняла, что, рассматривая их, она сможет стать сильнее. Они шокировали, но от них исходила сила. А ей необходимо было верить, что дать волю чувственности не так уж и опасно для женщины.

Линнет поработала над рукописью еще немного. Внезапно она почувствовала страшную усталость, с трудом поднялась наверх, легла в постель и мгновенно уснула.

Она проспала больше двух часов и проснулась, когда было уже около пяти. Она лежала, слушая, как суетится на кухне Джейни, как вдруг до нее донесся топот копыт. «Кто же это может быть в такое время? — подумала она. — Ведь все соседи думают, что мы в Лондоне».

Линнет услышала стук в дверь, голос Джейни и другой, более низкий голос. Она быстро встала, наспех умылась и, кое-как расчесав волосы, закрутила их в узел. Наверное, семья послала кого-то за ней, решила она, спускаясь вниз. Джейни уже вернулась на кухню. Линнет заглянула в гостиную и чуть не кинулась наверх, увидев лорда Клитероу, который сидел у камина и смотрел на Мотта, вышагивающего вокруг кресла и сверлящего гостя громадными желтыми глазами.

Линнет улыбнулась. Лорд Клитероу сидел в кресле Мотта. Он еще пожалеет об этом, когда встанет и увидит на брюках кошачью шерсть. Ей недолго пришлось веселиться, потому что лорд Клитероу, должно быть, услышал, как она открыла дверь. Он обернулся и быстро встал. Мотт, который только и ждал этого, мгновенно прыгнул на кресло и свернулся клубком на теплой подушке.

— Здравствуйте, мисс Ричмонд.

— Здравствуйте, лорд Клитероу. Вы путешествуете в наших краях?

Хотя вопрос показался ей глуповатым, она не могла представить другой причины, по которой он мог находиться здесь.

— Садитесь, пожалуйста. О, только не сюда, — воскликнула она, увидев, что он собирается сесть на Мотта. — Боюсь, это кресло придется уступить коту.