Патриция Гэфни - Прекрасная обманщица

Он радостно загоготал:

– А знаешь, мне это нравится, ужасно нравится! Так приятно слушать, когда ты говоришь мне, что я должен делать! А знаешь почему? Потому что очень скоро это прекратится, и ты будешь делать именно то, что я скажу.

Отойдя от окна, Джулиан двинулся к ней и остановился, лишь когда подошел вплотную. Кэтрин еле удержалась от желания отступить на шаг. Ей стало страшно, но ему вовсе необязательно было об этом знать.

– Ты так прелестна, – прошептал он, прикасаясь к ее волосам.

Она подняла руку, чтобы отмахнуться, но Джулиан схватил ее за запястье и удержал с силой, которой Кэтрин в нем и не подозревала.

– Ничего удивительного, – продолжал он уже другим тоном, – что Джеймс никак не мог решиться передать тебя военным властям в Ланкастере.

Она побледнела, но сделала вид, что ничего не понимает:

– Что?

Он опять рассмеялся:

– Отлично, отлично! Ты превосходно разыгрываешь замешательство. Нет, ты мне, ей-Богу, нравишься, Кэтти Леннокс!

– Я не знаю, о чем вы говорите, – пролепетала она.

– Разве?

Джулиан выпустил ее запястье и отступил на шаг назад, потягивая шерри.

– Я только что вернулся из Дамфриза. Тебе это о чем-нибудь говорит? Нет? Возле города стоит драгунский полк. Они встали там на всю зиму в надежде, что весной Чарли предпримет еще один поход на юг. Этим драгунским полком командует некий полковник Денхольм. Полагаю, именно он – непосредственный начальник Джеймса. Ну как? Что скажешь? Я имел долгую и чрезвычайно любопытную беседу с милейшим капралом по фамилии Блейни. Кажется, его звали Фредди. Он мне много чего порассказал о девице, которую Джеймс должен был доставить в Ланкастер больше месяца назад.

Значит, он знает. Ладно, ничего не поделаешь, но не стоит ударяться в панику. Конечно, разразится скандал, для Бэрка и его семьи это будет большая неприятность, но тем все и кончится.

– Вы закончили?

Желтые глаза Джулиана сощурились:

– Вовсе нет, сладость моя, я как раз подхожу к самому интересному.

Он опрокинул в глотку остатки шерри, поставил рюмку на стол и вновь подошел к ней.

– Самое интересное, – продолжал он, понизив голос до гнусавого, насмешливого мурлыканья, – заключается в том, что тебе придется делать, чтобы я не сообщил полковнику Денхольму о твоем местонахождении.

Кэтрин недоуменно нахмурилась, и тонкие губы Джулиана расплылись в ехидной улыбке:

– Ты будешь моей любовницей.

Она расхохоталась ему в лицо. Не расслышав в этом смехе ни единой нотки страха, Джулиан грозно сверкнул глазами.

– Да ты с ума сошел, – сказала Кэтрин, переводя дух почти с облегчением. – Я знакома с Денхольмом, он человек разумный. Не знаю, что Бэрк ему сообщил, чтобы объяснить наше опоздание, но мы задержались, безусловно, не по его вине. Даже если Денхольм сердит, он смягчится, когда мы наконец прибудем в Ланкастер на следующей неделе. Мы уезжаем через два дня, Джулиан.

Она посмотрела на него чуть ли не с жалостью и повернулась, собираясь уходить.

Джулиан, как тисками, схватил ее за плечо и грубо развернул лицом к себе.

– Может, ты и уезжаешь через два дня, но только не в Ланкастер, – яростно прошипел он. – Денхольму небезынтересно будет узнать, что ты делаешь в этом доме! Ведь Джеймс написал ему, что ты мертва!

– Что?

– Мертва!

Он толкнул ее назад с такой силой, что она больно ударилась плечом о дверной косяк. Прижав дрожащую руку к груди, Кэтрин бессильно прислонилась спиной к стене. Мертва, он сообщил им, что она мертва! Что это значит? Мысли еле шевелились у нее в голове. Это значит, что он не собирался отправлять ее назад в тюрьму, это значит… о, Господи! Это значит, что он решил ее отпустить! Слезы горячим потоком хлынули по ее щекам, она закусила костяшки пальцев, чтобы не разрыдаться в голос. Джулиан снова подошел к ней, и она увидала в его волчьих глазах подлинное бешенство. Он заставил ее отнять руки от лица и дважды, трижды ударил по щекам, разъяренный ее слезами.

– Прекрати! – в бешенстве заорал он.

В конце концов до него дошло, что она не перестанет плакать, если он будет продолжать ее бить. Тогда он взял ее за плечи и встряхнул.

– Только я буду заставлять тебя плакать! – бесновался Джулиан. – Я и никто другой!

Он вытащил платок и принялся грубо тереть ее покрасневшие, горящие от слез и побоев щеки.

– Приведи себя в порядок! – крикнул он, с отвращением повернувшись к ней спиной.

«Да он с ума сошел, не иначе», – подумала Кэтрин. Она высморкалась и несколько раз глубоко вздохнула, стараясь собрать воедино разбегающиеся мысли. Он ее шантажирует, это ясно, но она так и не поняла, каковы его условия. Ее трясло от страха, но едва слышный голос в глубине ее души радостно пел: «Он отпустил меня на волю!»

– Чего тебе надо, Джулиан? – спросила она тихо, когда ей удалось немного успокоиться.

Джулиан медленно повернулся к ней. На его отвратительной физиономии опять заиграла улыбка. Его хлыстик валялся на кресле. Теперь он поднял его и подошел поближе.

– Для начала, – зашипел он, – ты прекратишь указывать мне, что делать. Это ясно?

Она судорожно сглотнула и кивнула в ответ:

– Извини.

Он затряс головой, как капризный ребенок.

– Нет-нет, не так! Ты поторопилась. К тому же я знаю, что ты врешь. Ты еще пожалеешь, но это будет позже.

Подняв хлыстик, Джулиан опустил его ей на плечо.

– Слушай меня, Кэтти. Завтра утром мы с тобой отправимся в Лондон. Ты будешь оставаться в моем городском доме, пока мне этого хочется, и будешь делать все, что я тебе прикажу. Капрал Блейни утверждает, что ты шлюха, хотя мне трудно в это поверить. Но если это так, тем лучше. Это значит, что ты быстро усвоишь правила моих маленьких забав. Кое-какие из них могут тебя удивить, даже если у тебя и в самом деле большой опыт.

Кэтрин содрогнулась.

– А что ты предлагаешь взамен? – спросила она, сама не узнавая своего голоса.

– Я сделаю так, что Джеймс не попадет под трибунал. Как видишь, все очень просто.

Кровь отлила от ее лица. «Думай, думай!» – твердила она себе.

– Только попробуй донести на него, и его отец лишит тебя наследства. Он выбросит тебя из дома!

– Но он не узнает, что это я! Тебе не следовало показываться на балу, моя дорогая. Сотня людей тебя видели, а такое лицо, как твое, не забывается. Любой из гостей мог бы рассказать Денхольму о рыжеволосой красотке, проводившей рождественские праздники в Уэддингстоуне.

Именно это имел в виду Бэрк, когда говорил ей, что она не должна была спускаться вниз из своей комнаты! Теперь она горько пожалела об этом, но было уже слишком поздно.

– Итак? – С какой-то извращенной лаской Джулиан провел рукоятью хлыста по ее горлу. – Ты согласна?

– Нет.

Он задохнулся от возмущения: