Джо Гудмэн - Бархатная ночь

— Ты все еще ребенок, Кенна, — хрипло сказал он, отворачиваясь. — Я и накажу тебя соответственно.

Она хотела спросить, что он имеет в виду, но не успела. Рис развернул ее в седле, так что теперь она лежала животом вниз, а он удерживал ее за запястья. Хиггинс нервно всхрапнул и попятился, но Рис быстро осадил жеребца. Кенна не могла решить, горит ли ее лицо из-за неприличия позы или из-за прилива крови к голове. Она увидела на земле свою модную маленькую шляпку и все то время, пока рука Риса с силой шлепала по ее ягодицам, не отводила от нее затуманенных слезами глаз.

Хотя он не сдерживал себя, его удары не причиняли особой боли. Толстое бархатное платье для верховой езды защищало от ударов, но не могло защитить от унижения. Кенна не помнила, сколько раз Рис опускал руку, да это было и не важно. Сам факт бесил ее неимоверно. Она никак не могла придумать подходящую месть — все, что мелькало у нее в голове, казалось слишком мягким и быстрым. Ей хотелось, чтобы его агония длилась годами. Если бы это было в ее власти, она бы отправила его прямиком в ад. Сегодня вечером, поклялась она себе, он отплатит за все.

Легкий стон Кенны остановил Риса, проникнув сквозь яростную пелену, что застилала его глаза.

— Черт тебя побери, Кенна Данн! — выругался он. — И черт меня побери. — Рис отпустил Кенну и помог ей спуститься с лошади.

Чувствуя, как кружится голова, но сохраняя последние остатки гордости, Кенна оттолкнула его руки и выпрямилась.

— Как ты смеешь проклинать меня! — Она гневно смахнула слезинки с глаз. — Если бы в тебе сохранилось хоть что-то хорошее, ты бы не приехал в Даннелли! Тебе здесь не рады, Рис Каннинг! Возвращайся туда, откуда пришел!

— В Бостон?

— В ад!

Рис внимательно смотрел на Кенну. Румянец пятнами выступил на ее лице. Губы сжаты в прямую линию, но подбородок подрагивает, выдавая чувства. Тяжелая коса упала на одно плечо, и ее рыже-золотистый кончик спустился чуть ниже вздымающейся груди. Подол темного платья запорошен снегом и задрался, открывая взгляду стройные щиколотки.

Тяжело вздохнув, Рис отвернулся и, пришпорив Хиггинса, ускакал прочь.

От удивления Кенна раскрыла рот, но не произнесла ни звука. Она не могла поверить, что он покинул ее, словно она пустое место. Топнув ногой и разъярившись еще сильнее, оттого что мягкий снег заглушал все звуки, Кенна крикнула в спину Риса:

— Я ненавижу тебя, Рис Каннинг! Слышишь? Я ненавижу тебя!

Рис слышал, да и как могло быть иначе? Голос Кенны стал визгливым, как у торговки на рынке. Значит, она ненавидит его? Он не ожидал, да и не заслуживал ничего другого, потому что не мог открыть ей правду. Красивое лицо Риса исказила горькая усмешка. Правду? Как бы он хотел знать ее сам! В этом году будет десять лет со дня смерти Роберта Данна, а он знал о личности убийцы не больше, чем тогда. Свои подозрения он старался скрывать от всех. Он был уверен, что истина таится где-то в подсознании Кенны, в ее снах, но чертовски долго эти сны заставляли ее лишь ненавидеть его. Боже, как он устал от всего этого!..

Кенна долго нежилась в ванной, надеясь, что к тому времени, как она спустится, Рис уже позавтракает. Она заколола свои длинные волосы в пучок и надела платье из серой шерсти, спасающее от сквозняков и холода их особняка. В качестве дополнительной защиты она набросила на плечи темно-бордовую шаль. Ее служанка поцокала языком, с неодобрением глядя на выбранный наряд.

— Слишком резкий контраст с вашими волосами, леди Кенна, — не выдержала Дженет, когда Кенна заглянула в зеркало и завязала концы шали узлом.

— Не важно. Главное, что она теплая.

Дженет Гурли беспомощно всплеснула руками. Ей бы очень хотелось, чтобы хозяйка одевалась как следует, потому что это бросало тень на ее положение личной служанки высокородной леди. Дженет ужасала мысль о том, что подумает Рис Каннинг, когда увидит леди Кенну в таком виде. Он, в конце концов, почетный гость, а, по ее мнению, Кенна должна помнить о законах приличия.

У двери в столовую Кенна остановилась и прислушалась к доносившимся оттуда голосам. Она нерешительно дотронулась до ручки двери, раздумывая, не попросить ли Хендерсона принести ей завтрак в комнату. Но, хотя она вряд ли сможет как следует поесть в присутствии Риса, завтрак в спальне казался ей слишком трусливым поступком. Рис не осмелится поднять на нее руку в присутствии Ника. Стараясь подбодрить себя этой и другими подобными мыслями, она вошла в комнату.

Откинув голову назад, Ник смеялся над какой-то шуткой Риса. Обычно Кенна находила его веселье заразительным, но сейчас она едва улыбнулась.

Заметив сестру, Ник отодвинулся от стола:

— Кенна! Хорошо, что ты пришла. Я боялся, что ты спрячешься в своей комнате, а в этом случае мне пришлось бы провести все утро, слушая рассказы Риса. Сейчас я, слава Богу, могу заняться делами, а с Рисом оставлю тебя.

— Я никогда бы не стала прятаться в спальне, — соврала Кенна. Она проигнорировала скептически поднятые брови Риса и начала накладывать себе еду. — Пожалуйста, не навязывай нашему гостю мою компанию. Возможно, Рис хочет присоединиться к тебе.

Ник провел рукой по густым волосам, уложенным так, чтобы создать впечатление растрепанной ветром прически. В отличие от сестры Ник следовал всем требованиям моды. Его модный сизо-серый сюртук был таким узким, что требовалась помощь слуги, чтобы надеть и снять его.

— Ну что, Рис? Предупреждаю: это скучнейшая работа. Расходные книги и все такое прочее.

Вот спасибо за помощь, подумала Кенна, нагружая свою тарелку больше, чем обычно, лишь бы не поворачиваться к Рису.

— Я хотел бы еще омлета.

— Свинья, — пробормотала Кенна.

— Ты что-то сказала? — поинтересовался Рис.

— Хотела положить себе свинины, но ее не оказалось. — Кенна повернулась к столу и вспыхнула, заметив удивленные взгляды, которыми друзья обменялись при виде горки еды на ее тарелке.

Ник встал и отодвинул стул для сестры, легонько поцеловав ее в щечку, когда она села.

— Вот уж не знаю, почему свинины вечно не хватает на всех, — прошептал он, еле сдерживая смех. Выпрямившись, он легонько коснулся ее плеча: — Я пошел. Не позволяй ей обижать тебя, Рис.

— Никоим образом, — беззаботно ответил тот. Ник вышел, и в комнате воцарилась тишина. Кенна все внимание отдала еде. Этот процесс казался ей довольно простым, но она не приняла в расчет того, что ей придется выполнять его под внимательным взглядом Риса. Омлет соскальзывал с вилки, а на вкус отдавал резиной. Кенна жевала, гадая, сможет ли проглотить его, не подавившись. Даже чтобы размазать масло по хлебу, ей потребовалось немало сил.

— Разве ты не хотел добавки омлета? — не поднимая глаз от тарелки, пробормотала Кенна.