Нора Хесс - Очарование нежности

Когда, наконец, показались строения ранчо Сондерсов, она уже успела промокнуть до нит­ки. «Да, ничего себе, довольно большое ран­чо», – подумала Лэйси, стуча зубами от холода.

– Джоко, а чуть побыстрее не можешь? – взывала она к мулу. – Я окоченела и голодна как собака.

Но старый мул так и продолжал идти своей неспешной поступью, и лишь спустя добрых десять минут девушка, натянув поводья, оста­новила его у большого белого дома.

Когда Лэйси привязала поводья к тумбе и соскочила на посыпанный гравием дворик, ее внезапно охватила жуткая нерешительность.

– Ох и ввязалась я в историю, – сказала она вслух, поднимаясь по ступенькам широкого крыльца. Намокшие волосы беспорядочно на­висали на лицо, а мокрое красное платье обле­пило тело.

Трясясь от холода, Лэйси плотнее укуталась в шаль и робко постучала в массивную дверь.

Смех, доносившийся изнутри, неожиданно смолк. Прошло не менее двух минут, прежде чем дверь открылась. Остролицая бабенка, лет тридцати с небольшим, стояла на пороге и смотрела на нее в упор холодным, пронизыва­ющим взглядом.

«Интересно, а она знает, что у нее рубашка застегнута криво?» – подумала Лэйси и улыбнулась, прикидывая при этом, кем является эта особа Трэю.

– Кто вы и что вам здесь нужно? – грубо осведомилась женщина.

Прежде чем Лэйси успела что-либо отве­тить, из глубины дома донесся хриплый муж­ской голос.

– Кто там, Руби?

Губы особы искривились, словно змеи.

– Да какая-то городская потаскуха. Види­мо, по душу Трэя притащилась.

Испепеляющий, полный ненависти взгляд девушки был ответом на грязное предположение этой, с позволения сказать, «порядочной женщины». Из-за ее спины вынырнул мужчина лет шестидесяти пяти. Он похотливым взгля­дом стал изучать фигурку в коротком, прилип­шем к телу платье.

– Какого черта тебе здесь надо? Если ищешь Трэя, так он на пути в Додж-сити.

Отвечая ему, Лэйси пыталась изобразить на лице улыбку:

– Знаю, знаю, мистер Сондерс, Дело в том, что мы с Трэем три дня назад поженились в Джулесберге. И он велел мне ехать сюда.

Лицо Булла перекосилось от злобы, – Рожна тебе! – взревел он. – Это очеред­ная штучка Трэя, чтобы меня взбесить!

– У меня есть свидетельство о браке, – дрожащим голосом начала было оправдываться юная жена и торопливо стала рыться в сумоч­ке, висевшей на руке.

Булл выхватил у нее документ, рывком раз­вернул его и тут же снова сунул ей бумагу обратно.

– Вот сатанинское отродье! Ну ничего, он у меня еще дождется! – он грязно выругался. – Думает, что обставил меня!

Когда Булл уже готов был впустить ее в дом, из-за его спины выскользнула Руби и произнесла:

– А может, ей лучше отправиться туда, к холмам, где живет Трэй?

Тот на долю секунды замешкался, но потом поспешно согласился.

– Да, так будет лучше всего. – Выйдя на крыльцо, он указал рукой на запад: – Валяй туда. Проедешь мимо загонов за сараем и уви­дишь дорогу – она ведет в горы. Если поторопишься, доберешься еще засветло.

У девушки в голове не укладывалось, как это люди даже не пригласили ее зайти и что-нибудь перекусить с дороги, не предложили ей даже чашечки кофе.

Но дверь тут же захлопнулась прямо перед ее носом, и ей ничего не оставалось, как взобраться в фургон, и следовать туда, куда ей указали. Замерзла она ужасно. В животе урчало от голода. Лэйси начинала верить во все то, что ей рассказывали о Булле Сондерсе.

Дождь не утихал. Фургон затрясся по гряз­ной дороге, которую и дорогой-то нельзя было назвать – так, пара повозок здесь проехала, оставив следы в земле.

Уже смеркалось, когда за выстроившимися в ряд деревьями она разглядела маленький, неказистый домик, сложенный из кое-как об­тесанных бревен. Даже каменной печной трубы на нем не было, а только ржавая металлическая торчала рядом с узким окошком.

«В моем фургоне, наверное, все же уют­нее», – подумала Лэйси, приглядевшись к это­му жилищу повнимательнее.

Гроза, в которую попала Лэйси, приближа­лась к границе штата Вайоминг.

Трэй, сдвинув шляпу на затылок, цветным носовым платком отер грязь и пот с лица и стал разглядывать сгущавшиеся на севере сизые тучи.

Он тихо выругался. Они попали в грозу и, если судить по предшествовавшей духоте, в жуткую грозу, одну из таких, что ввергают ста­до в панику.

Трэй раздумывал: « Сказать Джиггерсу, что надо сделать привал? Рановато, конечно, для привала, но все же лучше, чем управлять ста­дом на ходу во время грозы». Он снова взгля­нул на облака. Они стали больше, почернели и приближались. Трэй кивнул, это означало, что он принял важное решение.

Трэй чуть пришпорил своего небольшого мустанга, на котором всегда объезжал стадо во время перегонов. Этот индейский пони был удивительно вынослив и резв. И хотя он так и оставался не подкованным, на нем можно было скакать хоть по каменьям.

Трэй догнал фургон.

– Джиггерс, мы делаем привал, – объявил он. Когда тот недоуменно взглянул на него, Трэй пояснил: – Кажется мы угодили в грозу.

– Мне тоже так кажется, – кивнул Джиггерс и, натянув поводья, остановил мулов. Соскочив на землю, он стал вытаскивать дрова, чтобы разжечь костер. Если дело касалось костра, этот человек был незаменим. Он обладал способностью разжигать огонь буквально из ни­чего, когда другие на его месте опускали руки. Трэй повернул пони и поскакал назад, в ту сторону, где мальчишка-подросток стерег же­ребцов.

– Тим, проследи, чтобы лошади были стре­ножены, да как следует. Гроза надвигается.

Мальчик кивнул, и Трэй, вернувшись к ста­ду, подъехал к одному из гуртовщиков, Коулу Стринджеру. Обычно Коул отвечал за весь пе­регон. Когда скот продавался, он получал за него деньги и выплачивал причитающееся ков­боям.

– Коул, останавливай стадо. Пусть попа­сутся. Не нравятся мне что-то эти тучи.

– И мне тоже, – Коул озабоченно покачал головой.

– Ты бы сказал людям, чтобы они пересели на лошадей что порезвее – на тот случай, если самые дурные из стада надумают бежать.

Тут же было передано по цепи, что реше­но стать на привал. Трэй видел, как стадо постепенно рассеивается и животные начина­ют щипать траву, ходить кругами, подходить друг к другу. Было заметно, что они нервни­чают, нетерпеливо переступая копытами по грязи и раздраженно мотая головами, пытаясь тем самым отогнать назойливых, изводивших их слепней.

– Черт бы побрал эту грозу, – мрачно пробормотал он, направляясь обратно к фурго­ну Джиггерса.

Все уже сидели на свежих лошадях, а пер­вая половина группы уписывала бифштексы, приготовленные для них стариком-поваром, когда все вокруг осветилось первой вспышкой молнии, за которой последовал оглушительный удар грома. Все так и подскочили.