Катерина Райдер - Идефикс. Часть первая.

– Парик? – предположила Мэри.

– Актёришки… – пренебрежительно фыркнула младшая Мильтон. – Теперь понятно, откуда взялся расшитый бисером камзол, наверняка стянул его в костюмерной.

– Но, дорогая сестра, посмотри внимательнее, черты не те, да и в росте сей джентльмен явно уступает.

– Мы слишком далеко сидим, дабы верно расценить рост, – задумчиво протянула Грейс. – Хотя, пожалуй, я вынуждена согласиться, он ничуть не похож. Однофамилец?

– Вероятно, – пожала плечами Мэри и, забрав у сестры лорнет, вернулась к пьесе.

Графиня изо всех сил старалась сконцентрироваться на стихах и заглушить внутренние сомнения, рождающие странного характера предчувствие, слишком неясное, чтобы определить наверняка скверное оно или благое. Но назойливые мысли о мужчине давеча ей нагрубившем, никак не шли из головы. В антракте леди даже завела беседу с дамой, сидящей по соседству. Та подтвердила, что пастуха действительно играл Сидни Грант и поведала, что сей джентльмен участвует во всех постановках Уильяма Уэйда, так как является его близким другом.

К финалу спектакля Мэри окончательно потеряла покой и нить повествования, а когда в зале вспыхнули газовые люстры и актёры высыпали на сцену для финального поклона, сконфужено выдохнула, ведь просмотрела сюжетную развязку. Но самый главный сюрприз ожидал молодую графиню впереди.

Стоило овациям ослабеть, на подмостках появился управляющий театра. Он учтиво поблагодарил зрителей, огласил имена ведущих актёров и напомнил о бале в честь премьеры. А после, с напыщенной помпезностью, пригласил на сцену драматурга и при виде мужчины, вышедшего из-за левой кулисы, сердце Мэри рухнуло в ноги под потрясённый возглас Грейс.

На нём был всё тот же расшитый сверкающим стеклярусом сюртук. Белокурые волосы лежали на прямой пробор, обрамляя лёгким завитком безупречное лицо. Глаза, как и в первую их встречу, блестели самодовольным превосходством, а губы ехидно улыбались, словно драматургу был известен секрет, который никогда не постичь собравшимся в зале почитателям его творчества.

___________________

[1] Капельдинер (от нем. Kapelldiener) – «служащий капеллы», также контролёр-билетёр и просто билетёр.

[2] Лорне́т – разновидность очков, где пара линз удерживаются с помощью рукоятки, а не посредством зажима в области носа. Модный аксессуар конца XVIII – начала XIX веков, по функции соответствующий театральному биноклю.

По окончанию спектакля желающих насладиться светской болтовнёй, танцами и игристым вином, собрали в главном холле театра. Большая часть зрителей разъехалась по домам, но и без них вестибюль пестрил лицами, сияющими в предвкушении развлечений.

Небольшая часть струнного оркестра разместилась справа от центральной лестницы. Официанты наводнили залу. Лакеи заняли свои места у входа и выхода. Газовое освещение приглушили, зато в канделябрах зажгли свечи, отчего огромное помещение вестибюля стало казаться значительно меньше и уютнее. Но располагающая к праздному веселью обстановка никак не повлияла на душевное состояние Мэри. Подавленная истиной открывшейся в финале спектакля девушка отчаянно упрашивала Эрин позволить ей и Николасу покинуть сборище. Мачеха была непреклонна и пристыдила падчерицу, заявив, что та нисколько не щадит чувства Грейс, для которой сегодняшний вечер безмерно важен.

Встретивший взглядом с младшей сестрой, Мэри заметила в отражение каре-зелёных глаз панику. И пусть Грейс держалась вполне уверенно, много улыбалась и без стеснения отвечала на вопросы новоприобретённых знакомых, тонкие пальчики, нервно теребящие рюши платья, выдавали волнение дебютантки с головой.

Решив отринуть собственные тревоги в угоду интересов сестры, Мэри согласилась остаться, но намеревалась держаться в стороне от общего веселья. Спустя полчаса истошно колотившееся в груди сердце поутихло, но как только управляющий театра появился у парадной лестницы, пульс молодой графини вновь сорвался в галоп, а корсет стал до невыносимого тесным.

Мистер Рид дал отмашку оркестру. Музыканты немедля заглушили струны, после чего мужчина прокашлялся в кулак, заговорив, как всегда, громко и торжественно.

– Дамы и господа, неподражаемый гений трагикомедии, сэр Уильям Уэйд!

При упоминании заветного имени леди Мильтон съёжилась, точно от холода, и попятилась назад, ютясь к стене. Аплодисменты, прокатившиеся волной по холлу, затмили собой фамилию виновника торжества, но та и без внятного оглашения звенела в голове девицы набатным гулом.

Уильям показался на верхней площадке. Возбуждение аристократии, в частности дам, стократ возросло, завибрировав в воздухе сплетением множества голосов и томных вздохов. Драматург не спешил присоединяться к гостям, наслаждаясь их нетерпением. Медленно преодолевая ступень за ступенью, он намеренно тянул время, упиваясь собственным превосходством. Любого другого мужчину Мэри непременно бы обвинила в чрезмерном тщеславии, но Уэйд был исключением из правил. Его выставленная напоказ гордыня, откровенное позёрство, кошачьи повадки, надменный взгляд и колдовская улыбка, казались леди совершенно естественными, неотделимыми друг от друга. И пусть она испытывала нечто близкое к разочарованию, ведь образ, сложившийся в воображении после прочтения воистину велики трудов драматурга, совершенно не совпадал с реальностью, графиня не смела отвести глаз, зачаровано наблюдая за своим кумиром.

В сей вечер Уильям Уэйд был нарасхват. После того как маэстро спустился к гостям, вдоволь потешив своё Эго восторженными возгласами поклонниц, его тотчас взяли в оборот особенно предприимчивые господа. Он много улыбался. Курил необычной формы трубку из слоновой кости, напоминающую мундштук с маленьким напёрстком на конце. Пил, в основном джин. К закускам не притрагивался, но лишь от того, что приходилось без конца отвечать на вопросы страждущих.

Сей ажиотаж, безусловно, играл Мэри на руку. Остаться незамеченной в обществе, где никому нет до тебя дела, значительно проще. И всё же, ужасно страшась встречи, леди беспрерывно следила за перемещениями поэта по залу, дабы ни в коем случае не столкнуться с ним лицом к лицу.

– Мэри, вот ты где! – из толпы вынырнул Николас, загородив собой обзор. – Идём, потанцуем.

– О нет, – сбивчиво отозвалась графиня, приподнявшись на носочки, чтобы не упустить драматурга из виду.

– Кого ты там высматриваешь? – обернувшись по направлению её взгляда, поинтересовался Ньюмен.

Опасаясь разоблачения, Мэри схватила джентльмена за руки, завладевая его вниманием.

– Никого! Точнее, Грейс. Да, я не могу отыскать Грейс.