Мари Вайлет - Вишневое Послевкусие

Вот и сегодня: стоило взяться за карандаш, как все внимание разбежалось прыткими зайцами. И самым странным казалось то, что я никак не могла избавиться от мыслей об утренней встрече с мистером Мэлтоном. Я слишком часто слышала о нем много хороших вещей, и именно по этой причине его внезапный приезд и неприкрытая наглость застали меня врасплох.

Я не заметила, как с силой надавила на карандаш, и грифель треснул, рассыпавшись по листу.

В дверь тихо постучали.

– Войдите, – отозвалась я, рукавом стирая грязь с бумаги.

Гость в несколько беззвучных шагов преодолел расстояние от входа до письменного стола и, почти не касаясь моего лица, закрыл мне глаза ладонями:

– Угадай кто?

От тихого знакомого шепота у меня по спине пробежалась волна тепла, а губы сами расплылись в довольной улыбке:

– Я думала, что умру скорее, чем дождусь тебя, mon soleil 6 6 Франц. : Мое солнце. , – я опустила его руки себе на шею и запрокинула голову, делая мученическое выражение лица.

– Посмотрите, кто заговорил по-французски, – удовлетворение коснулось любимых мной губ. – Делаешь успехи, mon c œ ur 7 7 Франц. : Мое сердце. ?

– Как видишь, mon â ne 8 8 Франц. : Мой осел. .

Эрнест рассмеялся так внезапно и громко, что я невольно вздрогнула.

– Спасибо, Джули, – выдавил он в перерывах между хохотом. – За двадцать шесть лет своей жизни я еще не получал более романтичного признания!

Я смущенно закрыла лицо ладонями, дергая плечами от его заразительного смеха и понимая, что перепутала буквы «n» и «m» , ласково назвав возлюбленного ослом, а не своей душой.

Из всех сложностей, с которыми я столкнулась после переезда, пристрастие семьи Эндроу к французскому языку стало почти непреодолимой.

– Mon â me 9 9 Франц. : Моя душа ! –смахивая слезы, громко поправил он и поцеловал меня в кончик носа. – Матушка была бы в восторге!

Я сморщила нос и фыркнула, представляя искаженное лицо леди Луизы.

– Интересно, удивилась бы она или сразу начала метать молнии? – спросила я с неприкрытой усмешкой.

– Ты ужасно вредная, Джули, – передразнил меня Эрнест.

– Не такая вредная, как твой новоприбывший друг.

– Уже успела встретить Эрика?

– И мило пообщаться. Мы даже вместе выпили чаю.

– Он ведь душка, Джули, разве нет? – Эрнест подозрительно сощурился.

– Может, и душка, но манеры у него отвратительные.

Эрнест уловил раздражение в моем голосе и вдруг рассмеялся, облокотившись о стену.

– Он намекал, что я мечу на место леди Луизы, – сказала я так, словно для меня это было оскорблением.

– Эрик в курсе, что после свадьбы тебе перейдет титул леди Арвель. Не вижу в этом ничего особенного, – Эрнест иронично поднял брови, озорно улыбаясь.

– Он смутил Офелию, а после заигрывал с Беатрис, – невзначай добавила я, хитро прищурившись.

– А вот это уже интересно, – Эрнест приобнял меня за талию и поцеловал в щеку. – Думаю, об этом мы и поговорим сегодня вечером.

Я оторопела, пытаясь понять, шутил Эрнест или всерьез пригласил Мэлтона на семейный ужин.

– Обещаю, в моем присутствии он будет вести себя как паинька и вы поладите, – добавил Эрнест и быстрым шагом покинул комнату, уже из коридора выкрикнув: «Жду тебя в гостиной в половине девятого» .

Как выяснилось позже, леди Луиза и Беатрис уехали по приглашению какой-то подруги, а Офелия так и не вернулась домой. Стало быть, встреча с Эриком Мэлтоном была не семейным ужином, а планом Эрнеста, чтобы провести время в компании друга. И я не до конца понимала, какая роль отводилась мне.

Желание придушить Эрнеста завладело мной окончательно, когда в назначенный час его не оказалось на месте. В большом камине трещал огонь, стол накрыли на троих. В одном из кресел, пристально наблюдая за прислугой, расположился почетный гость. Он до последнего делал вид, что не замечает меня.

– Добрый вечер, мистер Мэлтон, – нарочито громко поздоровалась я.

– И вам, леди…? Прошу меня простить, все эти формальности… – он слегка закатил глаза, разыгрывая недовольство, при этом хитро ухмыляясь.

– Лоттен, – мягко освежила его память я, стараясь вести себя дружелюбно. Но судя по его красноречивому взгляду, получилось резковато.

– Леди Лоттен, – он кивнул. – Надо же, в кои-то веки Эрнест опаздывает. Это вы так плохо влияете на него?

– Спешу заметить, что я уже здесь, – я одарила его снисходительной улыбкой.

– Красивые глаза и острый язычок, – прицокнул Эрик и посмотрел на камин. – У Эрнеста чисто английский вкус.

– А у нее потрясающий характер, – Эрнест, как всегда, появился вовремя и сорвал мои планы по обучению Мэлтона хорошим манерам. – И, уж поверь, помимо прекрасных глаз есть еще уйма достоинств.

Эрик сначала скептично поднял левую бровь, но после рассмеялся и поднялся с кресла.

Мужской смех наполнил гостиную, и Эрик с Эрнестом обменялись интересным приветствием, которое состояло из крепкого рукопожатия с размаха и не менее беспощадного похлопывания друг друга по плечам.

Признаться, я и подумать не могла, что встреча друзей будет такой теплой и искренней. Никакой официальности, никакого притворства. Вся манерность покинула стены малой гостиной сквозь распахнутые витражи.

– А Офелия и Беатрис не присоединятся к нашему скромному чаепитию? – поинтересовался Эрик, наблюдая за тем, как его бокал наполняли дорогим ирландским ликером.

– Нашей компании тебе не хватит? – Эрнест изогнул бровь.

Я ждала, когда лорд хотя бы намекнет другу на непристойное поведение по отношению к сестрам-близняшкам. Но, по всей видимости, Эрнест и не собирался это обсуждать, и я решила промолчать, чтобы не показаться глупой.

Эрик пригубил немного спиртного и сгримасничал:

– Неужели это знаменитый ирландский Бейлис 10 10 Ирландский ликер Baileys, один из самых популярных алкогольных напитков в мире. Появился в 1974 году. ?

Эрнест усмехнулся и поднял бокал.

Вечер тянулся неторопливо. Хорошо отужинав, мужчины приступили к утомительным разговорам, начиная от дальних поездок Мэлтона и заканчивая политикой, в которую по уши был втянут Эрнест.

Я узнала, что после окончания университета Эрик добился выхода на большую сцену. Он и его группа остановились в Амстердаме и там же взяли тайм-аут по причине его срочного возвращения на родину. Он с таким восхищением описывал свои концерты, что я невольно залюбовалась его пристрастием к любимому делу. Его жизнь была пропитана музыкой и искусством, и, разгоряченный напитками и сытным ужином, он уже не выглядел холодным заносчивым незнакомцем.

Наблюдая за душевной беседой, я не могла не заметить очевидное сходство между ними. И хотя Эрнест был куда более сдержанным в своих мыслях и восклицаниях, они походили друг на друга как в манере речи, так и в мимике.