Миган Маккини - Как прелестна роза

Разбойники вдогонку засвистели, затем один за другим постепенно замолчали. Представление окончено; теперь они будут слушать. Кейн толкнул девушку на землю. Под ее юбкой захрустели иссушенные летним зноем сосновые иголки, но земля была студеная, и шок от соприкосновения с холодным привел Кристал в чувство. В последний раз собравшись с силами, она попробовала оказать сопротивление и разорвала под мышкой платье. Бандиты, похоже, обрадовались, когда до них донесся треск рвущейся материи. Они что-то забормотали, а один из мужчин даже хохотнул. Наконец Кейн перехватил руки девушки и пригвоздил их к земле, затем навалился на нее всем телом.

Ощутив на себе тяжесть его рослой стройной фигуры, Кристал задышала учащенно, глотая ртом воздух. Она приготовилась к самому худшему. Сейчас, сейчас он начнет расстегивать брюки. Терзаемая безысходностью, девушка пыталась забыться, отрешиться умом от своего тела, чтобы не тронуться рассудком от позора и горя. Пусть она пострадает только физически.

— Кричи, — выдохнул ей в ухо Кейн и крякнул, перенося тяжесть своего тела на другую руку.

Кристал закрыла глаза, отказываясь повиноваться его приказу. Он еще и издевается. Она была рада, не видит в темноте лица своего насильника.

Кейн застонал и опять заерзал на ней.

— Я сказал — кричи, охай, визжи, — прошепт он. — Давай, не молчи.

Веки девушки разжались сами собой. Теперь она проклинала темноту, мешавшую ей рассмотреть лицо Кейна. Наверное, он опять пытается обмануть ее, но Кристал показалось, что в его голосе прозвучали нотки сочувствия и желание помочь ей.

Кейн вновь переменил положение, втиснув ноги между ее бедрами. Кристал чувствовала на себе каждую клеточку его мускулистого тела, однако он по-прежнему лежал в брюках и не думал задирать на ней юбки.

— Я сказал скули, черт бы тебя побрал, — рявкнул Кейн, зашуршав сосновыми иголками.

Девушка повиновалась.

Похныкивание получилось не очень убедительным, так как она была сбита с толку и смущена. Тоненький дрожащий писк, слетевший с губ девушки, прозвучал как мольба. Разбойники по другую сторону сарая снова загомонили, возбужденные ее смирением.

— Еще, — буркнул Кейн, на этот раз довольно сердито.

Кристал вдруг поняла, что он делает. Всхлип застрял в горле. Этот разбойник распоряжается ее жизнью, словно Бог. Погибнет она или спасется — все зависит только от него. И сейчас ему вздумалось пощадить ее. Он — преступник, негодяй, который почему-то решил не творить над ней зло. И, тем не менее, Кристал захлестнула волна безумной благодарности к этому человеку за то, что он не стал глумиться над ней.

Кейн стонал все громче, как бы сгорая от нетерпения поскорее утолить жажду своей плоти. Кристал заплакала, не в силах совладать с обуревавшими ее разноречивыми чувствами. Наконец он издал какой-то дикий выкрик, вырвавшийся из самой глуби его существа, и, затихнув, лег на нее в ожидании реакции своих дружков: поверят они в этот обман или нет?

Тишину нарушали только приглушенные рыдания девушки. Разбойники молчали. Потом они все разом заговорили, словно и вовсе не прислушивались к тому, что происходило за сараем.

Кристал пришла в себя. Грузное тело Кейна вдавливало ее в землю. Спина заледенела, но груди было тепло, потому что она тесно соприкасалась с его грудью. Кейн дышал тяжело. В ней эхом отдавалось биение его сердца.

— Почему?.. — прошептала девушка, но Кейн, коснувшись ее губ, не дал Кристал докончить вопрос.

— Если ты кому-нибудь заикнешься об этом, я погиб, — тихо, но резко произнес он. — Хуже того, тебя тоже убьют.

Девушка кивнула, хотя никак не могла понять, почему же Кейн все-таки помогает ей. Ему ничто не мешало изнасиловать ее, и, однако, он устроил настоящий спектакль, чтобы остальные бандиты не заподозрили обмана. А ей вреда не причинил. Может быть, думала Кристал, хотя всем своим существом восставала против этой абсурдной мысли, может быть, он такой же, как она. Может быть, под суровой безжалостной оболочкой преступника скрывается другой человек, добрый и порядочный, не чуждый сострадания и милосердия, который из-за несправедливостей жизни вынужден постоянно прятать свое истинное «я» и поэтому только в исключительных, редких случаях сбрасывает неприглядную маску.

Не в силах разобраться в своих чувствах, наблюдала она, как Кейн скатился с нее на землю. Слезы все еще струились по ее щекам, нервы звенели, как натянутые струны. Кристал не знала, что и думать. Маколей Кейн — это же дьявол во плоти. Он самолично похитил ее и обращался с ней, как с рабыней. Но когда ее судьба оказалась в его руках, он спас ее, и это его благодеяние следует оценивать в пять раз дороже, потому что оно исходило от бандита, от человека, который по природе своей не может проявлять милосердие и сострадание.

Кейн сел на земле, случайно задев пальцами ее оголенное плечо в том месте, где было разорвано платье. Мозолистые подушечки нерешительно погладили нежную кожу, всего лишь пробежались по ней. Потом он тяжело поднялся на колени, расстегнул брюки и вытащил наверх рубашку. Как только его тело перестало согревать ее, Кристал мгновенно ощутила холод и поежилась. Кейн помог девушке встать на йоги. Все еще в смятении, она отерла слезы.

Кейн с угрюмым видом повел ее к костру, подталкивая перед собой, как это уже не раз случалось за день. Они вышли на свет: она — потерянная и опустошенная; Кейн — на глазах у всех застегивая брюки и заправляя рубашку — самодовольный, упивающийся своей победой. Разбойники с удовлетворением взирали на них. Кайнсон, окинув взглядом фигурку девушки в разодранном платье, ее растрепанные волосы, ехидно произнес:

— А вот и веселая вдовушка.

Мужчины расхохотались. Все, кроме Кейна. Он бросил на Кристал непроницаемый взгляд и вновь занялся своим оружием.

Девушка села у очага, размышляя о том, что произошло. Ни о чем другом она и думать не могла. Мужчины начали укладываться спать, а один из разбойников принес из салуна грязную посуду, в которой относили ужин пассажирам дилижанса. Обрадовавшись, что у нее появилась возможность не сидеть без дела, Кристал собрала все оловянные миски, которые разбойники побросали там же, где и ели, осторожно сняла свои перчатки, чтобы кто-нибудь невзначай не увидел шрам на ее ладони, и принялась мыть посуду. Управившись, девушка вновь натянула перчатки и села у очага, утомленно прислонившись головой к каменной опоре.

За целый день у нее во рту не было ни крошки, она изнемогала от усталости. Но Кристал сейчас не думала ни о еде, ни о сне. Страх притупил в ней какие-бы то ни было желания тела; все ее органы чувств реагировали только на то, что происходило вокруг.

Разбойники один за другим постепенно засыпали, похрапывая на разные голоса. Сидя у очага, Кристал чувствовала на себе взгляд Кайнсона, который тоже уже лежал в своей походной постели. Прошло довольно много времени, и Кристал наконец-то осмелилась посмотреть в его сторону. У девушки отлегло от сердца: Кайнсон спал. Она с минуту обдумывала план, как бы ей незаметно ускользнуть в лес, когда все разбойники уснут, но потом выбросила эту мысль из головы. Неосуществимая идея. Кейн не позволит ей убежать.