Эллен Марш - Упрямица

– Тогда и вы вознесите Господу благодарственную молитву, потому что, как бы вы ни бесновались, я ни за что бы не покорилась!

Шарль с ласковой улыбкой прошептал:

– Да ну? Но ведь существуют и другие способы дока­зать мое превосходство над вами. Забудем о грубой силе!

– Что вы имеете в виду? – с дрожью в голосе спросила Рэйвен. Она вдруг почувствовала, что у неё под­гибаются колени.

Шарль выпустил ее юбку, но лишь для того, чтобы прижать ладонь к великолепной груди и ощутить, как бе­шено колотится сердце девушки. Он почувствовал, что и его пульс участился. Сминая её юбки другой рукой, он крепко прижал Рэйвен к себе.

– Уверен, вы прекрасно знаете, что я имею в виду, – выдохнул Шарль.

Сквозь тонкий муслин рубашки он чувствовал набух­шие соски Рэйвен; их тепло передалось ему, и по его телу прокатилась горячая волна. Губы девушки чуть приот­крылись, а золотистые глаза потемнели, засверкав подоб­но расплавленному золоту. Это был верный признак, что она желала его. И все же она пыталась высвободиться из его объятий.

Не в силах сдержаться, Шарль обнял ее за талию, еще крепче прижав к себе. И вдруг почувствовал, как в нем наряду с желанием закипает гнев, – она по-прежне­му пыталась вырваться.

– Не надо, Рэйвен, – пробормотал он, обдав её щеку своим горячим дыханием. – Не сопротивляйся…

– Шарль, нет…

– Ты хочешь меня, Рэйвен, не притворяйся, что это не так.

Странно, но в его голосе не чувствовалось ни намека на торжество или насмешку, лишь констатация факта.

Рэйвен ощущала его желание. И жажда почувство­вать его поцелуи, растаять в его объятиях пронзила ее. Она остро ощутила жар в его паху и пульсацию в напряг­шемся жезле. С ее губ сорвался стон. Шарль сказал чис­тую правду: она желала его каждой клеточкой своего измучейного тела, просто изнемогала от этого всепогло­щающего желания.

– Позволь мне любить тебя, Рэйвен, – хрипло шеп­тал Шарль, страстно лаская нежное ушко девушки, отче­го та затрепетала.

Она ничего не ответила, лишь обняла его, полагая, что он и сам поймет этот знак. Мгновенно откликнув­шись, Шарль наклонился и впился губами в её ждущие уста. Рэйвен порывисто приникла к нему. Она совершен­но забыла, где они находятся и почему; поцелуи Шарля опьяняли ее, кружили голову. Ей было не до стыда, и эта раскованность в проявлении чувств разжигала в Шарле неведомые ранее восторги. Он замирал в экстазе, когда ее пальчики перебирали его кудри.

Осторожно отстранив ее, он принялся срывать с себя одежду, а Рэйвен уже в который раз с восторгом смотре­ла, как обнажается его великолепное тело. Поджарое и мускулистое, оно поблескивало в свете лампы; золотистая поросль на груди все так же чарующе курчавилась.

Сильные руки Шарля несколько секунд спустя уже помогали Рэйвен стаскивать через голову платье, а потом высвобождать грудь из тисков тугого корсета. И вскоре Рэйвен задрожала от его ласк. Руки Шарля погладили ее пышные груди, и вишенки сосков тотчас затвердели. Ей казалось, что пальцы Шарля оставляют огненный след на ее плоти. А когда он коснулся языком ее сосков, Рэйвен чуть не задохнулась от сладостной боли, мгновенно от­кликнувшейся внизу, в ее женской сути. Она откинула назад голову, и горячие губы Шарля начали покрывать поцелуями её шею. Запустив пальцы в ее волосы, он вы­тащил из них гребни, и черные пряди свободно упали ей на плечи, сверкая в свете лампы. Шарль уткнулся лицом в водопад ее волос, очарованный их восхитительным аро­матом. Подхватив Рэйвен на руки, он помог ей избавить­ся от нижнего белья, и она предстала перед ним во всей своей обольстительной наготе.

– Ты прекрасна, – прошептал Шарль, не сводя с Рэйвен сверкающих восторженных глаз.

Хрипло застонав, он опустился вместе с ней на ковер. Но тотчас же приказал себе не пугать Рэйвен своим неис­товым желанием. Она же нежно гладила его широкую спину, трепеща от близости его тела, изнемогая от любви к нему. Ее ласки доводили Шарля до безумия. Его воз­бужденная плоть уткнулась в бедро Рэйвен, и она тут же, отвечая на это молчаливым приглашением, раздвинула ноги. Шарль на мгновение отстранился, заглядывая ей в лицо. Ее топазовые глаза горели жарким пламенем, пламенем любви. Он упал на нее со стоном, вонзаясь в ее сокровен­ное тепло, готовое принять его. И они слились воедино, стали единым существом, стремящимся достичь высот экстаза. Шарль и Рэйвен одновременно почувствовали, когда все вокруг них исчезло в ослепительном свете за­вершения. Восторженный крик сорвался с губ Рэйвен, и Шарль тотчас же впился в них поцелуем. Их содрогаю­щиеся в экстазе тела достигли той наивысшей точки, того заключительного аккорда, к которому и стремятся все влюб­ленные: Шарль выплеснул в неё свое семя – плод их страсти, их любви.

Теперь в кабинете слышались лишь судорожные вы­дохи Рэйвен и тяжелое дыхание Шарля; изумрудные гла­за не могли наглядеться на сияющие топазовые. Колдовство еще не было нарушено, и их сплетенные тела образовыва­ли теплый кокон, отгораживающий влюбленных от ос­тального мира. Оба молчали, наслаждаясь мгновениями, когда слова не нужны. Глядя в лицо Шарля, Рэйвен ду­мала о том, что он дьявольски красив, – каждая его черта свидетельствовала о несомненной мужественности, как и мускулистое тело, все еще лежавшее на ней. Она закрыла глаза и глубоко вздохнула, когда Шарль, склонившись над ней, принялся покрывать её лицо, шею, веки нежными поцелуями.

Поглощенные друг другом, они ничего не замечали и, разумеется, не услышали, как чуть приоткрылась дверь и кто-то шумно втянул воздух, как если бы задыхался. Не заметили они и широко раскрытых глаз Беттины Бейтмэн, увидевшей, чем они занимаются, и осторожно при­крывшей дверь.

Дрожа от возбуждения, девушка возвратилась к себе в спальню; в её воспаленном мозгу запечатлелась картина: обнаженное загорелое мужское тело накрыло белое тело Рэйвен Бэрренкорт. Хотя Беттину воспитывали в стро­гости, как и полагалось воспитывать единственную дочь высокопоставленного британского офицера, она была до­статочно развита, чтобы понять, чем занимались краси­вый морской капитан и прекрасная темноволосая женщина. Несмотря на всю свою наивность и неопытность, Беттина уловила ту страсть, с какой любовники смотрели друг на друга. Девушка даже всплакнула, понимая, что на неё Шарль Сен-Жермен никогда не посмотрит таким пламен­ным взглядом.

Мужественное лицо Шарля Сен-Жермена сводило Беттину с ума, а его сильное, мускулистое тело заставляло ее трепетать от непонятного возбуждения. Она раз за разом вспоминала, как игриво коснулась его руки и как затаила дыхание, ощутив его твердые, как камень, мыш­цы. Придя к себе после ужина, Беттина долго лежала без сна, ожидая, когда же он вернется из города, мечтая о том, что, может быть, ей как-нибудь удастся привлечь его внимание и поработить навеки. Иначе хоть ложись и по­мирай от тоски по нему.