Мэгги Осборн - Не бойся любви

Когда он кончил, Дженни положила руки на плечи Грасиеле и пристально на нее поглядела.

— Не думай ни о чем другом. Не воображай, что кузены хотят отвезти тебя домой к тете. Ты знаешь, чего они хотят. Скажи это.

— Денег, — ответила девочка. — Они хотят меня убить.

— Вот это верно, — подтвердила Дженни. — Если тебе вдруг взбредет в голову присоединиться к кузенам, произноси одно только слово: змеи. Мы должны доверять тебе, малыш. То есть Грасиела. Мы верим, что ты не убежишь. Скажи мне, что не сделаешь этого.

— Я не убегу.

— Твое слово — это твое спасение, твоя опора.

Тай тронул Дженни за плечо.

— Она поняла. Мы теряем время.

Дженни встала и распрямила плечи, и Тай увидел, каким жестким сделался ее взгляд при мысли о людях, которые охотятся за ними.

— Ты иди вперед, — предложил Тай, — а я возьму на себя задние вагоны.

Он потратил еще минуту, для того чтобы посмотреть ей в глаза. Соломенная шляпа и юбка особенно подчеркнули, что она женщина. Чудовищное безумие — отправлять женщину на смертельную схватку с мужчиной.

Черт, о чем он думает? Ему довелось знавать мужчин, которые и вполовину не обладали ударом такой силы, как она…

— Как твоя рука?

— Как новенькая. Пошли.

Дженни еще раз взглянула на Грасиелу, потом ловко развернулась в вихре юбок и пошла по проходу к дверям, не оборачиваясь.

Тай, насупившись, следил за тем, как она уходит. Было бы лучше, если бы именно сейчас она надела привычные для нее брюки и пончо.

— Ты не беспокойся, — спокойно заговорила Грасиела, и в голосе у нее не прозвучало ни малейшего сомнения. — Дженни очень сильная и смелая.

— Да, она такая, — согласился Тай; его очень тревожило, что девочка остается одна. — Ты сиди на месте.

Но на месте она не осталась. Он не успел еще сделать и двух шагов, как Грасиела перебралась к тому мексиканскому семейству, с которым они поменялись местами. Тай кивнул. Умная девочка.

Он быстро миновал следующий, битком набитый, пассажирский вагон, потом еще один. Кузены не упускали ни одной возможности. Человек, которого Тай видел в хвосте поезда, начал с товарных вагонов. Убедившись, что до пассажирских тот еще не добрался, Тай спрыгнул на землю, а потом вскочил в ближайший товарный вагон. Двери были открыты, и Тай сразу попал внутрь, едва не столкнувшись с мужчиной, который приготовился спрыгнуть.

Тай не дал ублюдку возможности собраться с мыслями и нанес мощный апперкот кузену Барранкасу, отчего тот полетел назад — под ноги мулам и лошадям.

Воспользовавшись преимуществом, Тай прыгнул вперед и нанес еще один удар — в живот. Молотя друг друга, оба катались по полу, стараясь уклониться от ударов подкованных копыт.

Дженни прошла через вагон и выбралась на площадку. Заглянула в следующий вагон и тотчас отпрянула в угол. Чуло медленно шел по проходу, вглядываясь в каждое лицо.

Выглянув за ограждение площадки, она попыталась определить, много ли времени до отправления. Она заметила, что поездная бригада уже в поезде, и. тут облако пара загородило ей обзор. Послышался свисток, вагоны дернулись и толкнулись один о другой.

Поезд двинулся вперед, а Дженни ухватилась за металлическую скобу, чтобы лучше сохранять равновесие. Достала пистолет и ждала, когда откроется дверь. Как только это произошло, она пропустила Чуло мимо себя. Чуло подошел ко входу в их вагон, и тут Дженни ткнула его в позвоночник дулом пистолета.

Следующим движением она выхватила у него из пальцев его собственный пистолет и засмеялась, когда он выругался.

— Положи ладони на дверь! — приказала она и выбросила его пистолет наружу.

Верде-Флорес уже остался позади, и поезд пошел быстрее. Горячий ветер ворвался на площадку, сорвал с Дженни шляпу и унес прочь, а юбку обмотал ей вокруг щиколоток. Она ждала, пока скорость поезда увеличится до предела, и равнодушно слушала, как Чуло ругается и грозит расправиться с ней самым жутким образом при помощи прочих Барранкасов. Ей не удастся украсть их маленькую кузину, Они ее убьют, но сначала позабавятся с ней вволю. И так далее и тому подобное…

— Ладно, ты, свинья, слушай, что мы сейчас сделаем… — Она еще раз ткнула его пистолетом, на этот раз в жирную складку на спине. — Ты отступишь на шаг назад, повернешься вправо, а потом спрыгнешь с поезда. Если задержишься хоть на секунду, я стреляю. — Она отступила настолько, чтобы он не мог ее схватить. — Давай, сын шлюхи. Прыгай!

Ветер трепал ей волосы и юбку, площадку под ногами дергало и качало. А Чуло был проворен.

Он повернулся, изрыгая ругательства, и Дженни не увидела нож в его руке до тех пор, пока Чуло, полоснув ее по животу, не вскинул его вверх. Окровавленное лезвие сверкнуло на солнце.

Дженни отлетела назад к двери первого вагона и, падая, выстрелила. Чуло согнулся, хватаясь за живот. Она не видела, как он упал с поезда. Она лихорадочно вцепилась в скобу, стараясь при этом, чтобы подол не попал в стык между вагонами. Почувствовав себя в безопасности, Дженни огляделась. На площадке, кроме нее, никого не было. Сукин сын Чуло свалился за ограждение.

Дженни осмотрела себя — красное пятно расползалось по белой ткани блузки. Проклятие! Рана еще не болела, но будет болеть. Ругаясь сквозь зубы, Дженни засунула за пояс еще горячий пистолет. Зажимая рукой рану, она поправила шаль, чтобы не видна была кровь. Рывком отворила тяжелую дверь, прошла через пассажирский вагон на следующую площадку, а потом в свой вагон.

Тай стоял возле Грасиелы и кинулся к Дженни, пинками отшвыривая кур с прохода. Он схватил ее за плечи.

— Какого дьявола ты так долго?

— Сделай все что можешь, чтобы люди по ту сторону прохода куда-нибудь перешли. Нам нужно остаться одним.

Тай вопросительно вскинул брови, и Дженни приподняла край шали, чтобы он увидел кровь.

— Господи! Рана серьезная?

— Пока не знаю, — ответила Дженни сквозь стиснутые зубы: боль уже начиналась. — Я думаю, придется зашивать.

— Я уговорю эту семью пересесть.

Он уладил это скорее, чем Дженни могла предположить, обратив угрюмый отказ в улыбчивое согласие при помощи пригоршни песо. Дженни прижала руку к ране, чувствуя, как кровь просачивается между пальцами. Она надеялась, что ее шаткая походка будет приписана неровному движению поезда. К тому времени, как она добралась до последней скамейки, капли пота заблестели у нее на лбу, а лицо сделалось мертвенно-бледным. Почти упав на сиденье, Дженни закрыла глаза.

— Дженни? — Грасиела в недоумении уставилась на нее.

— Этот сукин сын, твой кузен Чуло, пырнул меня ножом.

Наклонившись к ней, Грасиела приподняла краешек шали и отпрянула, прикрыв рот ладонью.

Тай сел напротив них и огляделся — не обратил ли кто на них пристального внимания.