Мэгги Осборн - Невесты песчаных прерий

А она так его любила… Она помогла бы ему забыть об Эллин, смогла бы дать ему то, что любящая женщина может подарить мужчине. И она сделала бы его таким же счастливым, какой он сделал ее.

Какое-то движение возникло рядом с пихтой, росшей недалеко от входа в пещеру. Перрин прищурилась, напрягая зрение. Нет, ничего не видно. Должно быть, ей показалось…

Сморгнув и сосредоточившись, она медленно обвела взглядом лес. О присутствии человека или животного не говорили облачка пара, обычно поднимающиеся при дыхании.

Но чем пристальнее она смотрела, тем отчетливее становилось видение: ей казалось, что на покрытый снегом куст накинута белая вязаная шаль. И еще один такой же куст… Перрин заметила странный участочек снега, середину которого венчали блестящие сосульки, похожие на бахрому из пряжи.

Один из разбойников, тощий и долговязый, вырос перед ней и, пригнувшись, чтобы не задеть своды пещеры, бросил бутылку из-под виски через голову Перрин. Она услышала, как бутылка покатилась по камням.

— Нужно ослабить нижнее давление, — ухмыльнулся бандит и потянулся рукой к ширинке своих штанов.

Остальные заржали, когда он склонился над Перрин, запустил пятерню ей в волосы и, закинув ее голову назад, оставил мокрый, зловонный поцелуй на ее губах.

— Это только небольшой залог того, что ты получишь, — сказал долговязый, вызвав новый взрыв хохота у остальных бандитов. Затем нетвердым шагом вышел из пещеры и направился к ближайшим деревьям.

Перрин сплюнула и вытерла губы ладонью. При других обстоятельствах она не стала бы смотреть, как мужчина облегчается, но сейчас наблюдала, как его темная куртка движется среди пихт.

Что-то белое промелькнуло в поле ее зрения. Обернутая белой материей шляпа, белый шарф, закрывающий нос… Коричневое с белым пончо… И пронзительный взгляд ярко-синих глаз, которые она узнала скорее сердцем, чем умом. Перрин глубоко вздохнула, пульс ее участился. Коуди! Он здесь!

Затаившись, она стала вглядываться пристальнее. Кусты двигались. Что-то вытянулось — рука? — и она заметила огненную вспышку. Мем!

О Господи! Они все тут. Они пришли, чтобы спасти ее.

Перрин лихорадочно размышляла: каков же план Коуди и как ему помочь?

Она откашлялась и взглянула на бандитов:

— Извините…

— Слышите, ребята? — Желтоватые глаза Куинтона остановились на ее груди. — Ей не терпится.

— Я думаю, что-то случилось с тем мужчиной, который вышел из пещеры. Мне показалось, я слышала крик о помощи, — проговорила Перрин.

— Оле Эверетт не может помочиться без нашей помощи?

Все заржали. Прошло несколько бесконечных минут. Затем Куинтон распорядился:

— Фрэнк, пойди-ка глянь, почему этот чертов Эверетт задерживается. Может, этот осел так пьян, что не в состоянии найти дорогу назад.

«Давай!» — безмолвно подгоняла его Перрин. Она попыталась развязать веревку, обвивавшую ее щиколотку, но тотчас убедилась, что не может это сделать. Куинтон заметил ее движение и резко дернул за веревку, которая еще сильнее врезалась в ногу.

— Не уйдешь!

— Я просто отодвигаюсь, чтобы этот… Фрэнк?.. мог пройти.

Фрэнк двинулся к выходу, согнувшись, прошел мимо Перрин и выпрямился, едва вышел из пещеры.

И тут началось!

Из куста прозвучал выстрел, и осколки скалы разлетелись по пещере. Фрэнк же застыл в изумлении. Второй выстрел угодил ему в бедро и развернул на девяносто градусов. Перрин подобрала ноги, боясь, что он вот-вот рухнет на нее. И он действительно растянулся на камнях, едва успев вытащить из кобуры револьвер.

Ружейные залпы раздавались со всех сторон. Бандиты, стреляя на ходу, бросились к выходу из пещеры. Перрин воспользовалась моментом: почувствовав, что веревка ослабла, она выкатилась из пещеры. Распластавшись на снегу, она закрыла голову руками и молила Бога, чтобы ее не задело шквальным огнем.

Пальба продолжалась несколько бесконечных минут. И вдруг лес погрузился в тишину. Когда Перрин осмелилась открыть глаза, она увидела две фигуры — Коуди и Уэбб ползли к телам, распростертым у входа в пещеру. Затаив дыхание, она смотрела, как они разошлись в разные стороны.

— Эй, все в порядке! — крикнул Уэбб.

Через минуту Коуди снова подошел к пещере. Его голос далеко разносился в прозрачном морозном воздухе: — Можете выходить. Здесь трое убитых бандитов и двое раненых.

Перрин села и огляделась. Раненые разбойники сидели в пещере, уставившись на дула наставленных на них револьверов Уэбба. Кусты побежали вперед, и теперь Перрин увидела женские лица.

— Удалось! Удалось! — кричала Кора, размахивая дымящимся карабином. — Нам это удалось!

Коуди рыкнул:

— Кто из вас, черт побери, сделал первый выстрел? Мы же договорились, что я выстрелю первым!

— Это я! — крикнула Сара. — Тия собиралась чихнуть, а Хильде нужно было отвечать… на зов природы.

Пришлось выстрелить. Это был бы неплохой выстрел, но я промахнулась. А где же Перрин? Перрин!

— Я здесь, — отозвалась Перрин, поднимаясь на ноги.

Все столпились вокруг нее — семь женщин в белоснежных платьях с белыми же шалями на плечах, размахивающие карабинами и носовыми платками, в которых были увязаны порох и пули. Разгоряченные успехом, галдя все разом и перебивая друг друга, они рассказывали, как пробирались по заснеженному лесу, как боялись, что Тия чихнет и выдаст их. А теперь — победа за ними!

— Спасибо, — прошептала Перрин. Слезы катились из ее глаз. — Спасибо, вы не бросили меня…

— Скажи ей, — сказала Кора, подтолкнув Сару локтем.

Сара коснулась руки Перрин и откашлялась.

— Мы поговорили… ну, нам стыдно за себя, и мы просим прощения за то, как поступили с тобой, нашей верной подругой. Мы были не правы.

Мем протиснулась вперед.

— Мы надеемся, что ты нас простишь.

Перрин крепко обняла ее.

— Прощать-то нечего, — сказала она, заливаясь слезами. — Ты же в этом не участвовала.

— Но участвовала я, и мне стыдно за себя, — сказала Бути, выходя вперед. — Прости меня.

— Ты была для всех для нас настоящей подругой, — сказала Кора, — не то что мы, но так больше не будет. И кроме того, — она поглядела на Сару, — скажи это остальным.

— Мы, как я уже сказала, мы переговорили и… ну, ни ты, ни капитан Сноу не должны перед нами отчитываться, поэтому…

— О, ради Бога! — Хильда закатила глаза. — Состаришься, пока ты дойдешь до сути. Если у вас с мистером Сноу есть что-то, никто не будет возражать.

— Это нас не касается, — заявила Мем.

Когда Перрин подняла глаза, Коуди подбоченившись стоял у входа в пещеру; он смотрел на Перрин каким-то особенным взглядом. За всю свою жизнь она ни разу не видела таких глубоких синих глаз и такой лучезарной улыбки.

— Поскольку общество нам разрешило, — подчеркнуто бесстрастным тоном сказал он, и в его глазах вспыхнули озорные искорки, — я хотел бы заглянуть к вам на огонек сегодня вечером, миссис Уэйверли. Мне предстоит вымолить у вас прощение, обсудить с вами планы на будущее и съесть на ужин петуха. Так вы примете меня у своего костра? Или мне придется упрашивать вас об этом все оставшиеся девяносто миль пути? В таком случае мы будем лишь понапрасну терять время, которым могли бы воспользоваться, чтобы обсудить наши совместные планы… и заняться чем-нибудь еще…