Шарлин Рэддон - Навеки моя

– Не слишком доверяйте ей, нимфа. Хестер никогда ничего не забывает и не прощает.

Беспокойство Эри возросло, когда они взошли на борт парохода «Генриетта Вторая» у Франт-стрит и пароход, пыхтя, двинулся вверх по реке, почему-то называющейся «Хоквартонская топь». Ей стало нехорошо, когда палуба под ногами начала раскачиваться. Она посмотрела через борт на темную воду и постаралась совладать с охватившей ее паникой. Топь выглядела как самая обычная река, но в месте слияния с рекой Тилламук эта река расширялась, а перед впадением в залив достигала четверти мили в ширину.

Она не ожидала, что залив окажется таким большим. Место на северном берегу под названием «Бэй-Сити», которое ей показал Бартоломью, выглядело темным неясным пятном. Южный берег, на котором высился покрытый папоротниками и зарослями бузины утес, был близко, но не настолько близко, чтобы страх Эри уменьшился. Если бы пароход затонул на реке, у нее был бы шанс добраться до берега, но в море это выглядело безнадежным. Вода была серой и мрачной, и она вздрогнула, когда подумала, какие ужасные вещи могут скрываться под ее покрытой зыбью поверхностью.

Прямо по курсу лежала длинная отмель, укутанная туманом, – она отделяла океан от залива. Темное, мрачное небо было сплошь затянуто облаками. Над головой кружили чайки, и их меланхолические крики навевали на Эри чувство одиночества. Она плотнее запахнула накидку, пытаясь стряхнуть с себя страх, который все сильнее охватывал ее.

– Во время отлива все выглядит совершенно по-другому, – сказал Бартоломью, подойдя и остановившись рядом с ней.

– Вы имеете в виду, что океанские приливы и отливы влияют на чистоту воды?

Услышав его вымученный смешок, Эри взглянула на него через плечо. Она заметила Хестер, которая в наряде из грубого черного бомбазина [9]с большим количеством черных же оборок и кружев выглядела так, будто она пришла на похороны. Хестер со своего места на корме парохода бросала на них сердитые взгляды – она не осмеливалась бросить свою новую этажерку и подойти к ним.

Эри была потрясена, когда впервые столкнулась с Хестер. Она выглядела намного старше Бартоломью и была ужасно костлявой, ее волосы были мягкими и тонкими, а уголки рта – постоянно опущенными вниз. Чувство вины, мучившее Эри еще до встречи с Хестер, усилилось во много раз. Эри тихонько вздохнула. Ей надо постараться завоевать расположение Хестер. Ради Бартоломью.

– Во время отлива все это превращается в затянутую грязью отмель, и только кое-где струятся ручейки воды, – Бартоломью обвел залив рукой. – Поэтому приходится выходить в море только тогда, когда прилив подходит к высшей точке, иначе вы можете оказаться по колено в грязи, и вам придется тащить пароход на себе.

Эри перевела взгляд на темную и грязную воду.

– Так это на самом деле морская вода или нет?

– В залив впадают пять рек, так что это, скорее, нечто среднее между морской и речной водой.

Бартоломью посмотрел на свои руки, которыми он с такой силой вцепился в поручни, что костяшки пальцев побелели.

– Как ваш желудок? Вас все еще поташнивает?

– Да, и очень сильно. Я полагаю, вы считаете меня глупой, потому что я боюсь пароходов.

– Я думаю, что вы боитесь не пароходов, а воды.

Эри улыбнулась. Как хорошо, когда он рядом, такой уверенный в себе и бодрый!

– Конечно, вы правы. Однажды, когда мне было семь лет, отец повез нас кататься на весельной лодке по реке Огайо. Водная гладь казалась мне огромной, а лодка – крошечной. В ней я чувствовала себя такой уязвимой! Мне никогда не приходилось испытывать такого чувства страха раньше, ни до того, ни после.

– И вы по-прежнему испытываете те же ощущения при виде воды?

– Да. По-прежнему.

Они смотрели друг на друга, счастливые уже от того, что стоят рядом. Эри ощущала их взаимное притяжение, искру, которая, казалось, всегда проскакивала между ними, когда они оказывались рядом, и страстно жаждала оказаться в его объятиях. Ей мало чувства уюта и безопасности, которое давало его присутствие! Ей нужно было прикоснуться к нему и знать, что он испытывает такое же желание. Но этого не произойдет больше никогда. Хестер позаботится об этом.

– На что это вы смотрите?

Услышав ворчливый голос Хестер, Бартоломью небрежно отошел в сторону и сказал:

– Я объяснял мисс Скотт, что воды залива состоят из пресной воды рек и морской воды.

Бартоломью оглянулся на морской простор, чувствуя восторг, который всегда охватывал его при виде океана, особенно после долгого пребывания на суше. Он попытался представить, что Хестер нет рядом, но он ощущал ее присутствие, как иногда ощущал приближающуюся опасность.

– Ты хорошо себя чувствуешь, Хестер?

– Конечно, на что это ты намекаешь?

– Я ни на что не намекаю, Хестер. Любой может заболеть морской болезнью. Это вовсе не означает, что ты…

– Я сказала, – перебила она его голосом, несколько менее допустимым в обществе, чем тот, который Эри слышала до сих пор, – что я не больна. Я не доставлю тебе удовольствия видеть меня валяющейся в трюме этой посудины и стонущей, как побитая собака.

– Хестер…

Эри вмешалась в надежде предотвратить ссору, произнеся вслух первое, что пришло ей в голову:

– А на маяке есть собаки?

Хестер презрительно фыркнула.

– Нет и быть не может. Собаки – не только умопомрачительно нечистые, но и невыносимые вонючие создания. Я бы не потерпела ни одной из этих гарпий рядом с собой.

–Ты снова читала словарь, Хестер?

Бартоломью произнес эти слова так тихо, что Эри не была уверена, что расслышала их, но Хестер уставилась на него с такой злобой, как будто хотела столкнуть его за борт. Затем, сопровождаемая шорохом черных бомбазиновых юбок, она развернулась на каблуках и начала осторожно пробираться на корму, к своей модной этажерке. Эри повернулась к поручням – ей пришлось вцепиться в них, когда в пароход ударила волна и он вздрогнул от носа до кормы. Она вглядывалась в утренний туман, пытаясь разглядеть сквозь него пристани Барнагата, и по-прежнему ощущала спиной злобный взгляд Хестер.

Интересно, насколько племянник Хестер похож на нее? Мысли Эри перенеслись к ее грядущему замужеству, и ее страх перед водой уступил место сомнениям в правильности того, что она собирается сделать.

Прошлым вечером, проводив Эри до ее комнаты, Бартоломью вручил их багаж попечению пароходной компании и отправил телеграмму Причарду, чтобы во время следующего прилива тот встречал их с лошадьми в Барнагате. После этого Бартоломью нанес визит своему брату Кельвину на старой ферме Нунов и возвратил повозку и упряжку лошадей, которых он одолжил для поездки в Портленд.

В любой момент «Генриетта Вторая» могла вынырнуть из тумана и причалить к маленькой деревянной пристани городка, в котором всего-то и было что почтовое отделение, школа и несколько разбросанных там и сям домишек. Когда это произойдет, Эри наконец-то встретит мужчину, за которого она должна выйти замуж. Человек, который будет лежать рядом с ней в постели каждую ночь, до конца ее жизни.