Пэм Розенталь - Почти джентльмен

– Вы сделали отличный выбор. Приглушенный фиолетовый – как раз то, что надо, тем более что цветная одежда опять входит в моду. Разумеется, черный всегда актуален, но, если вы позволите мне выразить свое мнение, я скажу, что серовато-фиолетовый выгодно оттеняет вашу бледную кожу и блестящие черные волосы.

«Недавно покрашенные волосы», – мысленно добавил Марстон и, снова взглянув в зеркало, остался доволен собой.

– К тому же необычный оттенок внесет изюминку в ваш костюм, – продолжал мистер Эндрюс. – Само собой, я не стал бы предлагать этот цвет для перчаток или галстука…

Фиц Марстон слегка передернулся, представив себе фиолетовые перчатки.

– Но для жилета он вполне приемлем, – торжествующе закончил портной.

Марстон кивнул:

– Да, мистер Эндрюс. Вы всегда правы в таких вопросах. Даже не знаю, почему я все время с вами спорю.

Он в последний раз посмотрел в зеркало, приняв обычное для себя циничное выражение лица.

– Вы замечательно выглядите, мистер Марстон, – заметил Эндрюс. – Поездка пошла вам на пользу.

Фиц пожал плечами:

– Наверное, все дело в чистом загородном воздухе. А может, в скуке. В деревне самое главное развлечение – это сон. Пожалуй, я прямо сейчас надену новый жилет. Почему бы и нет? Сегодня мне предстоит первый выход в свет. Сначала я отправлюсь в «Уайтс», а потом в «Вивьенс», но сначала мне надо навестить леди Кейт Беверидж. Всего доброго, мистер Эндрюс. Да, я вернусь домой довольно поздно. Но у меня есть ключ, так что скажите миссис Эндрюс, чтобы она не беспокоилась.

Марстон надел цилиндр, облачился с помощью портного в тяжелое зимнее пальто и вышел на улицу, на ходу натягивая серые подбитые мехом перчатки.

«В клубе «Уайтс» мой новый фиолетовый жилет произведет настоящий фурор», – подумал Марстон и зевнул, прикрыв рот рукой. Как же все-таки скучна повседневная жизнь светского общества!

Увидев его обновку, каждый лондонский денди начнет прикидывать: стоит ли ему самому приобрести такой же цветной жилет? Прекрасно! Это отвлечет внимание джентльменов, и они не станут докучать Марстону вопросами о том, где и как он провел последние две недели.

Впрочем, Фиц подготовился к таким вопросам. Сегодня утром перед зеркалом он как следует отрепетировал ответы и теперь не сомневался, что ему удастся озадачить и позабавить представителей бомонда. Он намеревался закончить вечер в клубе «Вивьенс», за игорным столом.

Единственный человек, разговор с которым вряд ли дастся ему легко, – это леди Кейт. Он уже жалел, что согласился к ней зайти. Впрочем, возможно, оно и к лучшему. Все равно когда-нибудь ему пришлось бы встретиться со своей остроглазой подругой.

Марстон легко шагал по деревянным пешеходным дорожкам Уэст-Энда, раздавая кивки знакомым. Сточные канавы были забиты отвратительным желтым месивом, в которое превратился налетевший с севера снег. Тощие мальчишки-дворники энергично махали метлами, убирая лед с пешеходных дорожек.

Раздавая им монеты, Фиц заметил, что ни у кого из этих детей нет перчаток. Один паренек – возможно, менее голодный, чем его приятели – взглянул на него с улыбкой. Марстон хотел было улыбнуться в ответ, но потом передумал. Поплотнее нахлобучил шляпу, спасаясь от холодного ветра, и поспешил на запад, к Парк-лейн, внимательно следя за тем, чтобы не поскользнуться.

«Она выглядит ужасно несчастной», – подумала Кейт, когда ее лакей проводил мистера Марстона в гостиную.

Щеки ее слегка порозовели. За последние несколько недель она, сама не зная как, научилась определять, получает ли женщина физическое удовлетворение. Так вот, Феба казалась вполне удовлетворенной. И все же что-то было не так.

Болтая о пустяках, леди Кейт угощала мистера Марстона чаем.

– Оставь нас, пожалуйста, Мэтьюс, – наконец сказала она лакею. – Когда ты мне понадобишься, я позвоню.

Лакей поклонился и закрыл за собой двойные двери. Кейт ласково взглянула на подругу:

– Дороги так плохи, что почтовые кареты не могут пробраться в Лондон с севера. Говорят, один экипаж перевернулся.

Гостья сдержанно усмехнулась:

– Значит, я приехала как раз вовремя. Наверное, лорд Крашоу застрянет в Линкольншире до весны. И поделом ему!

– Если это действительно он присылал тебе письма с угрозами…

– Конечно, он. Теперь ему придется пожить какое-то время у лорда Линсли. Я уверена, что опасность мне больше не грозит.

Леди Кейт вскинула руку.

– Не волнуйся, Кейт. Меня по-прежнему охраняет мистер Стоукс. Бедняга, наверное, продрог до костей.

– Нет. Я предупредила своих слуг. Если он появится у дверей моего дома, они тут же отведут его на кухню. Я наплела им, что он родственник моей бывшей няни.

– Ты продумала все. Спасибо, милая.

– Не за что. Пока ситуация с письмами не прояснилась, ты не должна выходить из дома без сопровождения мистера Стоукса. Обещай мне, что ты не будешь этого делать.

– Обещаю. Я не хочу никого подвергать опасности. Я беспокоюсь о тебе, поскольку ты получила анонимное письмо. И конечно, я беспокоюсь о бедном мистере Симмсе, которому приходится срочно собирать мою домашнюю прислугу. Ведь я вернулась без предупреждения.

– Почему ты уехала из Линкольншира?

– Знаешь, мне гораздо легче опять стать Марстоном и вести бесконечные разговоры о модной одежде.

Феба прикрыла глаза ресницами и скривила губы, отметая дальнейшие вопросы.

«Пожалуй, мне не следует на нее давить», – подумала Кейт, но не удержалась от ободряющих слов:

– Лорд Линсли наверняка скоро с нами свяжется. Я уверена, что ему помешали это сделать плохие дороги.

– Да, конечно, – только и смогла выдавить Феба в ответ. – Он безупречный джентльмен, правда?

Кейт хотела тронуть подругу за руку, но та отпрянула, вскинув брови и сложив губы в циничной усмешке Марстона.

– Он добрый, хорошо воспитанный человек, обожаемый поселянами, слугами и соседями. К тому же он отличный любовник. Я знаю, ты хотела бы это знать, но боялась спросить напрямик.

Она встала, уставилась в пространство и продолжила говорить тихим размеренным голосом, не похожим ни на голос Фица, ни на голос Фебы:

– Полагаю, он свяжется с адмиралом Вулфом. Я сильно сомневаюсь, что он захочет общаться со мной.

Феба судорожно сглотнула и на секунду закрыла глаза. Когда она их открыла, ее лицо сделалось каменным и совершенно непроницаемым.

– К сожалению, мне пришлось от него убежать, леди Кейт. Позвони Мэтьюсу, пусть он меня проводит. Поверь мне, я вижу, как ты счастлива, и рада за тебя всей душой. Просто мой закоренелый цинизм не дает мне выразить свои чувства.

Она подошла к двери, легко поклонилась, взмахнула длинной изящной рукой и выпорхнула из комнаты. Кейт грустно смотрела подруге вслед.