Пэм Розенталь - Служанка и виконт

Он возобновит свои старые знакомства, присоединится к обществу Лафайета по борьбе с рабством. Ему следовало сделать это еще несколько лет назад. Приняв участие в войне за права американских колонистов, он считал своим долгом бороться за освобождение их черных рабов. Жозеф возобновит связи с людьми в Версале, которые разочаровались в нем: вернувшись из Америки героем, он утратил свою славу, превратившись в фата и распутника. И только из-за каких-то мелких обид и давно забытого стыда, которые больше ничего не значат.

«Со мной будет все хорошо, — думал он, — как только я уеду отсюда и, слава Богу, избавлюсь от своего семейства».

Уедет отсюда и, наверное, никогда больше не увидит Мари-Лор.

Он остановился, уступив боли, которую вызывала эта мысль.

Но по крайней мере он мог гордиться, что не изменил своим принципам. Он не воспользовался ею, не причинил зла. Как он сделал однажды с другой невинной…

Жозеф прислушался. Не ее ли шаги слышны в коридоре?

Он поспешно сел в кресло и раскрыл лежавшую на столе книгу. Сборник политических статей американских авторов, который издатель озаглавил «В поисках счастья». Неуместная фраза, когда человек лишен свободы выбора в поисках семейного счастья.

Но идеи, высказанные в труде, все же интересны, и стоит их обсудить. Да, сегодня он ограничит темы разговора книгами и идеями. Тихий вечер с умной беседой — самое лучшее.

Единственной проблемой в этом плане оказалось то, что Мари-Лор не была настроена на тихие умные разговоры. Он заметил это, как только девушка переступила порог. Нарочито выпрямленная спина, вздернутый подбородок, румянец на щеках и затуманенный взгляд обычно ясных глаз сразу же выдали ее. Она выглядела, как тогда зимой, когда он сказал, что она должна читать только то, что написано на странице.

— Вы устали? — с надеждой спросил Жозеф. — На кухне было много работы?

Она покачала головой.

— Я привыкла к работе, — ответила Мари-Лор. — Сегодня работа была даже приятной. Мы учились делать печенье «мадлен», — добавила она. — Модные маленькие кексики к чаю. Месье Коле говорит, что они в большой моде у дворянства. Вы, наверное, попробовали их сегодня.

Виконт ничего не ел.

— Отцу очень понравилось представление, — начал он. Девушка кивнула:

— Луиза мне рассказала. Это горничная, которая подавала чай и печенье, — с подчеркнуто терпеливым видом объяснила она. — Девушка с заячьей губой.

— Я знаю, кто такая Луиза, — спокойно заметил он. Жозеф сжал челюсти. Конечно, Мари-Лор знала, как прошло его представление. Жизнь аристократа всегда представление, разыгранное перед той же безжалостной публикой, которая стирает его грязное белье. Однако разве у слуг есть другие развлечения?

Он тоже всегда ощущал на себе этот всевидящий взгляд. Но ему каким-то образом удалось заставить себя забыть, что и его ночная гостья была из когорты этих зрителей. И что, совершенно очевидно, она знала, что семья выставила его на брачный рынок. Может быть, даже об их угрозе посадить его в тюрьму.

Виконт почувствовал тошноту. В кухне обсуждали его женитьбу и отпускали такие же скабрезные шутки, как и о матери, отце Антуане. Мари-Лор, без сомнения, смеялась над ними. Возможно, хорошо зная его, она даже внесла свою долю острот в эти разговоры.

Мари-Лор откинулась на подушки, ее дыхание становилось ровнее, по мере того как расслаблялись мышцы. Она смотрела на тени, падавшие от горящей свечи на его щеку. Неожиданно одна свеча ярко вспыхнула, и запах горелого фитиля защекотал ноздри.

Жозеф выглядел печальным, усталым и даже немного рассерженным. Мари-Лор пожалела, что не сказала ему чего-нибудь приятного.

А он все эти недели был почтительным сыном, внимательным и изобретательным, заботливым и преданным. Даже Жиль, считавший всех аристократов бессердечными паразитами, одобрил бы искреннюю заботу Жозефа о своем отце.

Она должна что-то сказать сейчас. Это успокоило бы и ободрило его.

Но как только она заговорила, то почувствовала, что говорит совсем не то.

— А ваша суженая, — услышала она свой резкий, раздраженный голос, — маркиза де Машери, она любит театр?

«Даже если бы я готовилась к разговору весь день, — подумала Мари-Лор, — то и тогда не смогла бы выбрать более неудачного вопроса». Она с ужасом смотрела, как его губы сжались в тонкую линию и насмешливо изогнулись. Лицо выражало аристократическое высокомерие, черные глаза неожиданно блеснули холодом.

— Да, она действительно любит актеров. — Его голос звучал ровно и бесстрастно. — Она своего рода поклонница театра, и у нее есть близкие друзья в «Комеди Франсез».

Он пожал плечами:

— Да, она знает актеров и актрис. Что мне в некоторой степени поможет, когда я буду выбирать подходящую любовницу. Потому что я смогу позволить себе иметь самую лучшую…

— Я тоже так думаю, — сказала Мари-Лор.

— Не перебивайте! Это дерзость для служанки. Девушка с изумлением смотрела на него.

— Да, я куплю самую дорогую любовницу, какую только сумею найти. Конечно, вам и всем остальным на кухне уже известно, какую сказочную сумму денег я получу только на одежду. Почти столько же, сколько брат короля. И если мы подождем еще немного, подождем лучшего предложения, то кто знает, какое богатство свалится на меня и мою семью? Все это впечатляет, не правда ли?

«Он сражается со своей тенью», — подумала Мари-Лор. Она попыталась что-то сказать, но не смогла произнести ни звука.

— И это тоже дерзость, — сказал он ей, — не отвечать, когда вас спрашивает хозяин.

— А что вы сделаете в Париже со своей жизнью? Виконт поднял брови.

— Аристократ не делает ничего, Мари-Лор. Но я думал, вы это уже знаете. Аристократ просто живет, роскошно и элегантно, растрачивая впустую свое время и деньги Франции. Вы мне сами это говорили — как эгоистичны, как пусты.

— Довольно! — воскликнула девушка. — Вы же знаете, что я жалею об этом. Просто так говорил папа, таково общее впечатление от аристократов, посещавших нашу лавку. Но папа не знал вас. Вы не такой.

— Наоборот, — резко сказал Жозеф. — Ваш уважаемый батюшка не ошибался во мне. Потому что именно я — эгоист и пустой человек. Даже хуже, если рассказать правду. Впрочем, это я оставлю при себе.

И я останусь таким. Мне это нравится. Я куплю самую дорогую любовницу в Париже, а когда она обманет меня, окунусь в более эзотерические наслаждения, но только чтобы развлечься. А затем найду следующую, еще более шикарную. Я буду есть вкусную пищу, пить дорогие вина, спать с красивыми женщинами на прекрасно выглаженных простынях. Никаких блох в моей постели, уж извините.

Мари-Лор ахнула.

«Вот вы и сделали это, Жозеф». Зря он упомянул этих блох. Всем известно, что тифом заражаются через укусы блох. И тиф убил ее отца.